Олег Балханов - Корханес. Книга первая. Крысобой

– Отличный выстрел, Кранц, – сказал Марвин, выдергивая мою стрелу. Он протянул ее мне. – Прямо в узкую щель между маской и кольчугой.

Я задумчиво посмотрел на окровавленный наконечник и на фиолетовое оперение своей стрелы. Из лука я стреляю хорошо, это радует.

Мой первый клиент в этом мире был явно не самым простым воином. Его железная маска с искусно нарисованным лицом какого-то демона выглядела дорого. Марвин расстегнул ремешки маски на затылке. Снял ее и протянул мне. Но я не спешил брать.

Стоял, тупо уставившись на лицо мертвеца, точнее, на мерзкую харю гиены. Наконец, я взял маску и перевел взгляд на Марвина. Тот, как ни в чем не бывало, принялся шмонать труп по карманам и залез ему за пазуху. Нашел какой-то мешочек и высыпал на ладонь разноцветные леденцы. Закинул один себе в рот и протянул мне.

– Будешь? – спросил он таким будничным тоном, что я чуть не засмеялся. – Тебе же нравится сладкое.

Вовсе нет, подумал я. Вот если бы это была кубинская сигара… эх. Откуда ей тут взяться?

Марвин пожал плечами, ссыпал леденцы в мешочек и положил в подсумок. Снял с мертвого богато украшенный пояс с коротким мечом и вынул из его правого голенища красивый кинжал. Вопросительно посмотрел на меня.

– Можешь взять себе, – кивнул я.

Довольный Марвин встал, подобрал лежащий в стороне лук тоширунга и пошел ловить его коня.

Я же присел и стал разглядывать клыкастую уродливую морду. Да, попадать в плен к таким чудищам – не самая лучшая идея. Когтистая лапа гиены оказалась больше моей нынешней руки и почти вдвое больше той, что была у меня в прошлой жизни. Ростом этот урод не вышел, всего-то метр семьдесят, но грудь у него широченная даже с учетом доспехов. Значит орков тут называют тоширунгами. Наверняка в этом мире аналоги эльфов и гномов имеются. Интересно, как выглядят гоблины? Наши злейшие враги.

Я встал и пошел спросить Марвина. Но тот уехал верхом вглубь ущелья, ведя за собой лошадь Лима. Он хотел догнать коня, который от испуга, вызванного камнепадом, продолжал ковылять далеко впереди.

Упаковав маску орка в сумку на боку своей лошади, я собрался вскочить в седло, как увидел фигуру в плаще с накинутым капюшоном. Она стояла в двух шагах в стороне, на большом камне.

– Фреха? – спросил я тихо.

– Да, – ответила она. Ее мелодичный голос совсем не походил на хрипловатый голос Хильды. – Рада, что ты в порядке, Кранц. Хильда сказала, в прошлой жизни твоя новая сущность тоже была воином.

«Скорее, профессиональным убийцей», – подумал я.

Ведьма услышала мои мысли.

– Это то же самое, – сказала она. – По крайней мере, в этом мире.

Тут Марвин оглянулся и позвал меня.

– Кранц! Кранц! – снова позвал меня Марвин. – Посмотри. Здесь какая-то пещера.

Фреха снова исчезла. Я сел на лошадь и подъехал к Марвину.

Вход в пещеру наполовину загораживала пятиметровая скала, похожая на коренной зуб. Но проход все равно был достаточно широким, метра полтора. И высоким – все три метра. За скалой, внутри пещеры, привалившись к стене, полулежал скелет в истлевшем кафтане. Череп не был человеческим, но и на гиену не походил. Зато над входом в пещеру с внутренней стороны скалы были прибиты несколько человеческих черепов.

Картина не из приятных и, скорее всего, мы не стали бы забираться внутрь этой подозрительной пещеры. Только другого пути не оказалось. Ущелье дальше резко заворачивало направо и почти сразу заканчивалось тупиком.

Глава 3

Мы спешились и Марвин подошел к стоящему в тупике коню тоширунга. У того был короткий хвост и нестриженая косматая грива. Что-то тихо приговаривая, сотник осторожно взял поводья и погладил коня. Тот успокоился и послушно пошел за Марвином.

– Голодная смерть нам теперь не грозит, – сказал он. – Повезло, что этого конягу не завалило. Можно убить и разделать сразу, прямо здесь, но еда пока есть. Так что лучше, чтобы он своим ходом шел, а не нагружать наших лошадей.

Логично, подумал я. Марвина я начинал ценить все больше по мере знакомства с ним.

– Твоя лошадь, Кранц, поглядывает на этого коня с интересом, – заметил Марвин, ухмыляясь. Его серые глаза сверкнули на мгновение, отразив свет молнии, полыхнувшей среди туч. Начался дождь.

Я посмотрел на свою лошадь, но она отвернулась в сторону, как бы говоря «ну вот еще». Скромница. Надо бы дать ей имя, что ли.

Не успел подумать это, как услышал голос Фрехи:

– Зови ее Арма.

Эта ведьма читает мысли. Она снова превратилась в ворону и сидела высоко на уступе скалы. Марвин задрал голову и помахал рукой.

– Спасибо, – поблагодарил я. – Что там в пещере? Есть какой-то выход? Ведь ты не зря привела нас в этот каменный мешок?

– Да, конечно, там есть проход, – ответила она. – Но вам придется постараться.

– Что нас там ждет? – спросил я.

Фреха взмахнула крыльями и полетела к едва различимому просвету между скал.

– Здесь я вам ничем помочь не смогу, – крикнула она напоследок. – И у меня других дел полно. Увидимся позже.

Я только начал к ней привыкать, как она исчезла. На кого же ты нас покинула?

– «Придется постараться», – повторил я. – Что она хотела этим сказать?

Марвин пожал плечами.

– Главное, что выход есть. Разберемся, не впервой.

Садиться на лошадей не стали. И даже под уздцы не взяли.

– Арма, вперед, – скомандовал я. Арма бодро зашагала к пещере, кося на меня глазом.

– А как моего мерина зовут, она не сказала, – Марвин вздохнул.

– Я думал, ты знаешь. Как хочешь, так и назови.

Он снял шлем и подставил лицо под капли дождя. Потом пригладил короткие непослушные вихры.

– Нам дали новых лошадей, ничего не сказав. Мне не пришло в голову дать своему мерину имя. Назову его Дэз. Это в честь моего первого пони в детстве.

Такая сентиментальность меня немного удивила. Если бы у меня в далеком сибирском детстве, скрытом темной пеленой забвения, был пони, запомнил бы я его имя?

– Кстати, – я решился задать мучивший меня вопрос. Я рукой обвел сырой и мерзлый сумрак ущелья. – Почему все время темно?

Мы стояли у самого входа в пещеру. Я поднял забрало. Без прибора ночного видения вообще невозможно что-то разглядеть. Все серое или темно-серое, но по большей части черное.

– Кранц, я, кажется, понял, – вздохнул Марвин. – У тебя полностью обнулилась память, пока ты был в коме.

Ну наконец-то! Долго же до него доходит. Или у Марвина у самого провалы в памяти? Я же в самом начале ему сказал, что ничего не помню.

– Сейчас ночь, вот и темно. Рассвет еще не скоро, – Марвин посмотрел вверх. – Здесь в Шаме почти нет перехода между ночью и утром, и вечером тоже резко темнеет. Почему так происходит, я не знаю. Таков порядок вещей. Нужно принять это как должное – ты же сам говорил.