Полина Кумар - Молчание тундры

Тогда она вышла во двор. Там, у кухонного стола играла сама с собой одна девочка лет десяти. Чересчур высокая, нескладная, с диковатым выражением лица.

Лит подошла к ней.

– Как тебя зовут?

– Ида, – буркнула та.

– Хочешь клюкву? – спросила Лит и вытащила из кармана горсть ягод.

Ида сморщилась.

– Я не люблю её – она кислая.

– Тогда хочешь, покажу тебе лошадей?

– Нет, я их боюсь.

– Может, поиграем во что-нибудь?

– Давай в прятки. Ты прячься, а я буду искать.

Ида закрыла глаза и принялась считать, а Лит побежала в конюшню.

Она спряталась в самом углу возле серого жеребца, и, гладя его по пышной гриве, прислушивалась – не начала ли Ида искать.

Внезапно дверь конюшни распахнулась, и Лит увидела Халгара. Он тоже увидел девочку.

– Мы играем в прятки, – сказала она, в надежде, что старейшина оставит её в покое.

Но Халгар и не думал уходить, а наоборот – закрыл ворота и направился к Лит. Он подошёл к ней вплотную, и, глядя в глаза, противно улыбнулся.

«До чего же гнусный!» – подумала девочка, повернувшись к мужчине спиной. Она оказалась зажатой между стеной конюшни, жеребцом и Халгаром. Её дрожавшая рука продолжала гладить шею животного.

– Любишь лошадей? – спросил старейшина, и, прикоснувшись к морде жеребца, толкнул его. Конь, фыркнув, отошёл вглубь стойла.

Девочка сжалась, – рука, гладившая жеребца, опустилась вдоль туловища. Халгар положил ладони на плечи Лит, а затем просунул ей руки подмышки, обхватывая талию. Девочка замерла от испуга и неожиданности. Кислое дыхание алкоголя вызывало тошноту. Пальцы мужчины заскользили по её груди, нащупав под платьем затвердевшие соски.

– Перестаньте! – взвизгнула Лит.

– Тебе не нравится? – удивился старейшина. – Мне приятно. Я хочу, чтобы и тебе было приятно. Ты ведь тоже этого хочешь.

– Я не хочу! Уберите руки!

Отталкивая Халгара, она споткнулась и упала. Ей было противно и стыдно за всё, что случилось.

– Дура ты, – бросил старейшина и направился к выходу.

Девочка глядела в широкую спину уходившего Джосгара, оцепенев и не в силах пошевелиться. Кто он такой? Зачем вторгся в её жизнь? Что ему нужно?

Наконец, придя в себя, она поднялась на ноги и выбежала из конюшни. Она бросилась в дом, надеясь спрятаться от всех в своей спальне, но увидела, что дверь открыта, и там играют дети. Тогда девочка побежала на чердак и села на балконе у перил. Её никто не видел, но она видела и слышала всех.

Прямо под балконом сидели женщины. Сама того не желая, Лит услышала обрывки их разговора.

– У неё всё есть, а ходит вечно недовольная, – сказала одна из них.

– Потому что избалованная. Подумаешь, красавица нашлась.

– Да что в ней красивого – на лошадь похожа.

Женщины засмеялись.

– А имя-то какое ей выбрали! Я бы и собаку так не назвала.

– А Дарун каков! Ничему её не научил. Подарить мальчишке цветы – позор!

– А вы видели, сколько они слуг себе завели?

– Ну ещё бы! Лит, наверное, целый день валяется в постели и ничего не делает.

– Ага, лентяйка и бездельница. Я бы и одна управилась в этом доме.

– Подумаешь дом, нашёлся дворец! Мой муж о таких домах рассказывал, когда бывал в Дор-Тайо, что этот дом – просто халупа.

Девочке стало тошно, она закрыла уши руками.

К концу дня люди стали расходиться. Лит стояла во дворе, через силу улыбаясь гостям, потому что дядя так велел. Из взрослых с ней почти никто не разговаривал, а Адам и другие дети нарочно не замечали.

Халгар Джосгар появился на крыльце. Он прошёл мимо девочки, тронув её за ягодицы, пока никто не видел. Встретившись с Лит взглядом, мужчина одарил её дрянной улыбкой, и, уверенный в своей полной безнаказанности, прошагал к старейшинам, которые стояли у ворот, ожидая своих жён, пока те расхищали со стола остатки еды в холле, чуть ли не дерясь друг с другом. Халгар принялся что-то рассказывать, шутить, а когда он смеялся своим скрипучим смехом, то трясся всем телом, выставив на обозрение огромные зубы.

Когда во дворе появился Дарун, Халгар оставил компанию.

– Ты нашёл меч? – спросил он, приблизившись к наместнику. Джосгар всегда задавал один и тот же вопрос, когда наступало время прощаться. Вот уже на протяжении двенадцати лет.

– Нет, – глухо ответил тот.

– В погребах смотрел?

– Да.

– А в сарае?

Наместник вздохнул и произнёс:

– Зачем ты позволил Лит опозорить меня?

– Да брось! – рассмеялся Халгар. – Это было весело.

– Это тяжкое оскорбление для женщины и её родных – когда она дарит цветы мужчинам.

– Так делают падшие женщины, а ей только двенадцать. О чём ты говоришь?

– Вот именно – она ещё ребёнок, а её честь уже запятнана.

– Она – невеста моего сына. Мы все в кругу семьи – так почему бы не подурачиться друг над другом?

Наместника распирало от злобы, он побледнел.

– К тому же, она слишком задирает нос, – продолжал старейшина. – Ты должен быть к ней строже.

– Не нужно мне указывать, – выдавил Дарун.

Глаза Халгара злобно блеснули.

– Ты на своём месте только благодаря мне. Или забыл, что ты – незаконнорожденный?

В это время вышла Далла, держа Адама за руку. В другой её руке была корзина, полная еды.

Видя, что большинство старейшин уже собрались домой и вышли во двор, Халгар громко произнёс:

– Что ж, сейчас Дарун даст нам по подарку, и мы пойдём. Надеюсь, это будут не цветы.

Шутка была несмешная, но гости засмеялись.

Наместник взял с кухонного стола мешок с овсяной мукой.

– К слову сказать. – Халгар полез за пазуху. – Я уже выбрал себе подарок. Надеюсь, ты не против.

Он вытащил тот самый кинжал с драгоценными камнями, который Лит увидела в руках старейшины, когда тот сидел у каменного очага.

Глаза наместника сузились как щёлки. Он судорожно сглотнул.

– Но раз уж ты приготовил для меня и это, – старейшина кивнул на муку. – То не буду отказываться.

Он взял у него из рук мешок, и, дав знак жене с сыном, чтобы выходили на улицу, сам тоже направился за ними.

Лит выдохнула, когда Джосгары ушли. Она почувствовала, как кто-то схватил её за руку, и увидела Иду.

– Вот ты где! Я повсюду искала тебя! А потом кричала, что не могу найти, но ты так и не вышла. Обманщица! Правду про тебя говорили, что ты нос задираешь, – выпалила девочка и побежала за родителями, которые ждали её у ворот.

– Что? Ида, подожди. Я не слышала тебя! – ответила Лит. – Прости, я…

– Оставь её, – строго сказал Дарун.

Когда все гости ушли, он закрыл ворота на засов. Наместник с племянницей некоторое время молча смотрели друг на друга.

– Какой ужасный пир. И какие ужасные люди, – проговорила Лит.

Ещё утром она влюбилась в них, а теперь чувствовала, будто её обманули.

– Это был цвет общества, – злобно усмехнулся Дарун, обнажив ровные мелкие зубы.