Фрэнсис Кель - Песнь Сорокопута

Гедеон выглядел таким изумлённым, словно до последнего был уверен, что Лоу не знает алфавита, а если умеет считать, то только до десяти.

Я думал, что помру прямо здесь, сидя на своём стуле, пока Лоу охмуряет всех вокруг.

Когда Фанни подала свой фирменный яблочный пирог и при этом теперь улыбалась Скэриэлу так, словно он её родной сын, Лоу рассказывал романтичную историю о том, как познакомились его родители. Шёл дождь, мама, ещё тогда молодая девушка, забыла дома зонт, и отец, красивый юноша, предложил проводить её до остановки. Так они поделили большой красный зонт тем осенним днём, а через два года стали семьёй. А потом настал тот злосчастный день, когда они попали в автокатастрофу. Казалось, что сейчас Сильвия, Кэтрин, Фанни и Габи утопят нас в слезах, подобно Алисе из Страны чудес.

Ужин подошёл к концу, и я был рад поскорее очутиться в своей комнате, но Скэриэл вызвался помочь прислуге. Он схватил все стаканы и понёс их на кухню под одобрительный смех Кэтрин и Фанни. Когда Скэриэл вернулся в мою комнату, я сидел на кровати всё в том же одеянии. Я был слишком вымотан, чтобы найти силы для переодевания.

– «Щелкунчик и Мышиный король»? – скептически спросил я.

– Приврал немного, – с лукавой улыбкой ответил Лоу, заваливаясь рядом. Он выглядел таким же уставшим.

Приврал немного? Скорее, основательно заврался.

– Что по поводу первой встречи родителей?

– Увидел эту сцену в каком-то старом фильме, кажется, шестидесятых годов. Я по правде не знаю, как познакомились мои родители.

– Ты болтал без умолку.

– Один из моих непревзойдённых талантов, – гордо объявил Лоу, – я, как Демосфен, мастер в ораторском искусстве.

– Скорее, мастерски пускаешь пыль в глаза.

– Этим тоже можно гордиться, – улыбнулся мне Лоу. У меня не осталось сил с ним спорить. Я просто был чертовски рад, что эта пытка под названием семейный ужин закончилась.

В дверь постучали, когда мы только сели играть в Resident Evil, и я услышал голос Сильвии:

– Господин Готье, не могли бы вы заглянуть в кабинет, вас ожидает господин Гедеон?

– Да, хорошо… Спасибо!

Я испуганно переглянулся со Скэриэлом.

– Он не будет тебя убивать при таком количестве свидетелей в доме, – шутливо проговорил Лоу. Я ударил его локтем в бок, он сгорбился и зашипел от внезапной вспышки боли. – Козёл…

– Не одному же мне страдать, – пошутил я. Покидая комнату, я угрюмо посмотрел на Скэриэла. Тот делал вид, что плачет, махал мне рукой, как будто я отправлялся на войну. В ответ я показал ему средний палец и хлопнул дверью.

Гедеон сидел в одном из глубоких кресел и при виде меня даже не пошевелился. Я нерешительно встал у двери, на всякий случай готовя пути к отступлению. Но брат незаметным движением головы указал мне на второе кресло. Я скованно сел на самый край.

Наступила пронзительная тишина.

С прямой спиной, чуть расслабленный, он сидел, закинув ногу на ногу. Брат медленно приподнял правую руку и опёрся на неё головой. Настоящий аристократ в раздумьях. Он смотрел на меня долгим, выжидающим взглядом, как будто я должен был в чём-то сознаться.

– Ты, скорее всего, не представляешь, какую кашу заварил, верно? – раздался спокойный голос, но я легко различил металлические нотки. Гедеон был зол на меня, но по крайней мере сейчас контролировал свой гнев.

– Я не хотел…

– Оставь эти оправдания для кого-нибудь другого, – перебил он и потянулся к столу за сиди-диском. – Знаешь, что это?

Я помотал головой.

– Видео с камер клуба. Выкупил сегодня у них. – Гедеон надавил на диск и быстрым движением расколол его. – Запросили бешеные деньги за получасовые кадры, где тебя обрабатывают полукровка и низший.

Билли была полукровкой, но низший? О ком он говорит… Видимо, по моему лицу было ясно, что я ничего не понимаю.

– Девушка отвлекала, а парень за спиной подкинул таблетку в твой сок. Стандартная схема. К счастью, твой дружок вовремя появился.

Я должен увековечить этот день. День, когда Гедеон похвалил Скэриэла.

– Сегодня он может переночевать у нас, Сильвия приготовила ему спальню для гостей. Но я хочу, чтобы он не попадался мне на глаза. Моя благодарность не вечна.

Я кивнул.

– На этом всё, ступай. – В такие минуты Гедеон был точной копией отца. Поднявшись, я направился к выходу, но запнулся на полпути. В моей голове с космической скоростью проносились вопросы. Что произошло с Оскаром? Где он сейчас? Что было в полицейском участке? Почему Оскар бросил меня в клубе?

Гедеон заметил моё замешательство и раздражённо спросил:

– Ну, что ещё?

– А… хм… – Я мялся и не решался задать вопрос. – А что с Оскаром?

Кажется, я опрометчиво вытащил красную тряпку рядом с разъярённым быком. Гедеон стремительно поднялся, на его лице появился хищный оскал, и он быстрым шагом настиг меня. Под его напором я, испуганный и растерянный, отскочил назад и спиной ударился о дверь.

– Волнуешься за него? Или ты с радостью ещё раз поскакал бы с ним в «Яму»? – Гедеон исходил ядом. Он припёр меня к двери, подошёл вплотную. Я только сейчас обратил внимание на его еле заметные светлые веснушки на носу и щеках. Почти такие, как у Габи.

– Конечно, нет! – яростно начал отрицать его нападки, словно от этого зависела моя жизнь. Но, кажется, так оно и было.

– Если я ещё раз увижу тебя в компании Оскара, вы окажетесь в больнице на соседних койках. – Он проговорил это медленно и чётко, как будто я был несмышлёным трёхлеткой и не понимал нормальную речь. – Уяснил?

– Да, да, – закивал я.

– А теперь проваливай, – процедил он, смотря на меня пронизывающим взглядом. По телу пошёл холодок. Я никогда не чувствовал себя настолько ничтожным, как сейчас.

Гедеон развернулся на пятках и отошёл. Он весь клокотал от ярости. Я слепо пошарил рукой, дотянулся до ручки, приоткрыл дверь и пулей вылетел из кабинета. Когда я ввалился в свою комнату, дыхание перехватило, я был словно загнанный зверёк, что бился в силках. Скэриэл подскочил ко мне.

– Что… Что случилось? – Он испуганно вытаращился на меня.

Ноги меня не держали. Я упал на ковёр прямо к нему в руки. Всегда сдерживая себя, я даже не проронил ни слезинки на маминых похоронах, но сегодня всё пошло не по плану. Мне стало так обидно и больно от всего, что наговорил Гедеон. Почему он себя так ведёт, словно я враг номер один? Что я ему сделал? В чём провинился? Я не виноват, что родился в этой семье и стал его младшим братом!

Пытался скрыть лицо от Скэриэла, но прерывистое дыхание, хлюпающий нос и красные глаза, которые я тёр, говорили сами за себя. Ненавидел сейчас себя за эмоции. Ненавидел Гедеона за то, что он мой брат. Ненавидел Скэриэла за то, что он стал свидетелем этой ужасной сцены.