Елизавета Анфиногенова - Викторион

– Прости-прости, похоже, я плохо запоминаю названия. Ну, и… сколько идти?

– Недолго, дня четыре.

– Четыре дня! ― повторил он, разинув рот. ― Ничего себе недолго!

– Это если будем идти таким прогулочным шагом, но бегом я успею до следующего рассвета.

– Ну в таком состоянии я не смогу так долго бежать, ― признался он, осматривая себя.

– Ты точно не маг? ― спросила она. ― Не понимаю, как такой хиляк вообще может выжить?

– Думаешь, если бы я был магом, то сразу признался бы?

Она медленно повернулась, и ее ладонь легла на древко лука.

– Шучу-шучу, ― тут же выпалил он. ― Это шутка. Ты должна была рассмеяться. Ха-ха-ха. Никакой я не маг.

– Конечно, ты ― идиот.

Неожиданно уши эльфийки задергались, уловив какой звук. Она насторожилась и тихо прошипела:

– Я услышала странный звериный, рокочущий рык. Никогда с подобным не встречалась.

– Прости, ― отозвался мужчина, схватившись за живот. ― Это я. То есть не я… но… Это мой желудок. Похоже, мне поесть надо.

– А, это не проблема. ― Она указала на два небольших, теснившихся между корнями гриба с белыми ножками и красными шапочками. ― Ешь.

Он пожал плечам, взял один из грибов и надкусил, но тут же начал плеваться.

– Фу! Это ужасно!

Глаза эльфийки изумленно округлились.

– Ты это не ешь?

– Да кто в здравом уме вообще это ест? Он просто отвратителен! Есть что-нибудь другое?

– Орехи там, ― указала она, ― ягоды вон там. Надеюсь, ― добавила эльфийка подозрительно тихим, в котором читалась угроза, голосом, ― это тебе будет по вкусу.

Мужчина тут же закивал.

Эльфийка посмотрела по сторонам и сказала:

– Хорошо, жди меня здесь. Я скоро вернусь.

Она побежала невероятно быстро, легко маневрируя между плотными кронами деревьев. Живот человека пробурчал еще раз, будто пропел свой предсмертный вопль. Человек сжался от голода, как неожиданно краем глаза заметил усеянный белыми ягодами куст. Подошел к нему и сорвал одну ягодку. Поглядел, понюхал ― вроде ничего ― и закинул в себе рот.

Необычайно сочная и сладкая, для перекуса ― самое то.

Мужчина сорвал еще одну и съел. За ней и третью. Четвертую. Со счета он сбился слишком быстро. Ему казалось, что он не остановится, пока не опустошит весь куст, когда ему по голове прилетел удар, и тишину разрезал яростный выкрик:

– Ты что творишь?!

Он невинно захлопал ресницами.

– А… я… это…

– Сколько ты уже слопал? ― Эльфийка сложила руки на поясе. ― Много? Отвечай!

– А много ― это сколько?

– Много ― это когда из твоего рта повалил пар от расплавленных внутренностей.

– О, нет! ― воскликнул он, одной рукой схватившись за живот, другой коснувшись языка. ― Фто я наделал…

– Успокойся, ― сказала эльфийка. ― Если бы переел, ты был бы уже мертв.

– Они что, ядовитые? ― спросил мужчина, про себя решив, что в жизни больше не станет есть незнакомые ягоды, какими бы вкусными на вид они не казались.

– Не совсем, ― она помотала головой. ― Они заколдованные. Мы очень любили эти ягоды, поэтому ведьма наложила на них проклятие, но, похоже, этот куст она пропустила.

Эльфийка взяла одну из ягод и сжала в ладони. Ягода лопнула и забрюзжала свежим соком, который начал жечь кожу эльфийки, как кислота.

– Невозможно, ― удивленно проговорила девушка. ― Этот куст тоже проклят.

– Значит, ― рассудил человек, его голос дрожал, ― я всё-таки умру?

– Сказала же, ты бы уже давно умер.

– То есть…

– На тебя проклятие не подействовало.

Внезапно эльфийка схватила его за одежду и притянула его лицо к своему.

– Кто. Ты. Такой. ― Отчеканивая каждый слог, спросила она.

– Да не знаю я! Честно, не знаю! Чего пристала?! Первое, что я увидел ― твое перекошенное от злости лицо и торчащую в твоем луке стрелу, а потом вспомнил слово «человек». Сколько еще раз мне нужно это повторить? Сколько? Чтобы ты, наконец, перестала меня мучать одними и теми же вопросами?!

Недовольно цокнув языком, эльфийка оттолкнула его от себя. Он обо что-то споткнулся и упал на спину.

– Пусть в Каталлоне решат твою судьбу.

– Только не говори, что мы будем без остановки идти эти четыре дня.

– Эх, ― вздохнула она, ― смотрю на тебя и понимаю, что подобное ты не переживешь. Так что слегка отклонимся от маршрута и навестим мою тетю. Там и передохнешь. Если вопросов больше нет, то выдвигаемся.

– Постой! ― воскликнул он. ― Я забыл спросить самое важное. Как тебя зовут?

– И это ты считаешь самым важным? ― в ее голосе слышалась усмешка.

Он мгновенно почувствовал себя глупо.

– Просто… просто…

Она развернулась к нему вполоборота, и ее золотисто-каштановые волосы, как в танцы, начали красиво развеваться на усилившемся ветерке.

– Моё имя… Элландрия.

Мужчина и эльфийка шли быстрым шагом по лестным просторам. Девушка легко маневрировала между ветками. Она поддерживала единый темп, а он делал все, что в его силах, ― пытался не отставать. Сказать, что у него плохо получалось ходить тут, ― значит, промолчать. Он постоянно спотыкался, терял равновесие, падал и катился, как клубок, вниз. Элландрии не раз приходилось ловить его на лету и ставить на ноги. Ее это сильно раздражало, ведь так они только задерживались в пути. Но все эти проблемы не мешали наслаждаться пейзажем.

Первое, что бросалось человеку в глаза ― множество оттенков зеленого. От махровых и мягких, но в тоже время скользких стволов деревьев, до пушистой травы. Каждый куст как живой двигался от ветра, что гулял тут в роли хозяина. Все пахло цветами и душистыми травами. Несмотря на то, что крона закрывала от солнца большую часть леса, темного участка тут нигде не было.

В лесу кипела жизнь: его обитатели постоянно мелькали то тут, то там. Высоко с могучих деревьев доносилось приятно ласкающее слух пение птиц. Причудливые звери бегали вокруг, не боясь проходящих путников. Животные скорее с интересом разглядывали их, стараясь учуять и запомнить путников, как гостей.

Одни зверушки, встав на задние лапы, едва доставали человеку до колен, другие ― возвышались над ним и казались особенно опасными. Гуляли повсюду величавые олени, с необычными рогами, концы которых светились нежным белым светом. Трава в местах, где ступали их копыта, поднималась и озарялась таким же светом. Мимо проносились зверьки, похожие на собак, только меньше и с голубовато-синеватой шерстью, покрытой узорчатыми завитушками.

Человек не мог поверить своим глазам. Он разглядывал каждого с восторгом ребенком. Однако мысли его были далеко. Столько вопросов хотелось ему задать спутнице, но никак не хватало смелости.

Эльфийка между тем взяла флейту и начала играть, но звука не последовало.

«Видимо, предназначено для эльфийских ушей», ― подумал человек и, собравшись с мыслями, решился спросить: