Александр Крылов - Легенды Этриуса: Ужасно милый огр

– В этом вы правы, но многие считают, что в беззаботной жизни нет смысла, – тактично пристыдила его ветеринар, собираясь уйти.

– Не спеши, – остановил ее Антонио, сделав серьезный вид, будто задумался, – Мне как раз хотелось бы поговорить с тобой о смысле жизни. Овцы подождут.

– Извините, но у меня очень много работы. Вынуждена попросить вас отложить эту беседу на более удобный для нее случай, так что, с вашего позволения, пойду. Вынуждена откланяться, – ветеринар явно понимала куда смотрел владелец скотобойни, когда она стояла, наклонившись к нему спиной, и последними словами решила пристыдить его.

– Не забывай, Лана, что ты работаешь на меня, – взял ее за руку Антонио.

– Что вы хотите? – с выпадом сказала девушка и смерила его пренебрежительным взглядом.

– Нам есть, о чем поговорить, – жестом предлагая пройтись, ответил владелец скотобойни, и когда девушка послушно пошла с ним вперед, он сделал еще глоток вина, – Добрая моя Лана, ты так заботлива к животным и судя по всему знаешь в чем смысл жизни, но не хочешь замечать, что твой работодатель нуждается в помощи. Да, я беззаботен, но только потому что мне не о ком заботиться.

– Что вы такое говорите? У вас есть мать и жена!

– Они не любят меня. У меня есть все, кроме самого главного в жизни – смысла.

– Вы бредите! Поговорите со своей женой и найдите точки взаимопонимания.

– Она избегает общения со мной.

– Вы хотите услышать прямой ответ? Так я вам скажу. Вы вечно пьяны! Кто захочет говорить с тем, кто не рассудителен, сосредоточен на своих чувствах и не желая признавать чужие. Позвольте, я пойду заниматься своими делами? – резко отпихнув потянувшуюся к ней руку Антонио, воскликнула Лана.

– Ты ими сейчас и занята. Прошу и отказ не принимается, – предупредил ее Антонио и жестом предложил пройти в его кабинет, – Иначе я буду вынужден расторгнуть с тобой трудовой договор за неповиновение начальству.

Лана огрызнулась, но послушно зашла в небольшое помещение, находившее рядом с входом в здание и служившее кабинетом владельцу скотобойни. Девушка села на стул, преследуя раздирающим взглядом его самодовольные лицо, на котором красовалась наглая улыбка. Антонио сел за стол и сделав глоток из бутылки, поставил ее на него.

– Если я такое глупое и самовлюбленное животное, коим ты считаешь меня, а я больше чем уверен, что это так, то главной задачей для тебя теперь является вернуть мне здоровый облик, – пояснил Антонио.

– Внешний осмотр показал, что вы выглядите вполне здоровым. Сходите к разнорабочим на мойке и пусть они вас приведут в надлежащий вид, – ответила ветеринар.

– Как смешно! Я имел ввиду свой внутренний мир, чувства, или как это правильно называется у врачей. Что делать с этим, Лана?

– Ваш внутренний мир свойственен вашей породе. Медицина бессильна.

– Ты хочешь сказать, что я бессердечное животное и так им и останусь?

– Разгадка кроется в ваших же словах. Начните думать, чтобы не быть животным, в этом я вам помочь не могу.

– Помоги мне измениться, добрая моя Лана! Я могу быть другим.

– Что вы от меня хотите? Вы получили мои рекомендации?

– С чего мне начать? О чем я должен думать?

– У вас есть жена, Антонио. Поговорите с ней! Я вам не служанка.

– Да не люблю я ее, потому что она издевается надо мной! Она злая, хочет, чтобы я унижался перед ней, хочет вить из меня веревки. Мне нужна ты.

– Не говорите чушь! Флорентина – прекрасная жена и искать кого-то другого после того, как вам удалось добиться от нее взаимности, крайне глупо.

– Нет, я ошибся с ней. Она ненавидит мою мать и избегает меня. Когда я прихожу домой она уже спит, а если я бужу ее, то она смотрит на меня с отвращением. Ее тошнит от поцелуев со мной, она сжимает ноги и брыкается. За все два года нашей совместной жизни она ни разу не одарила меня лаской, ни разу! Я уверен, что мне нужна такая как ты. Когда я смотрю на тебя, Лана, мне хочется упасть к твоим ногам! – раскрыл ветеринару свои чувства Антонио.

– Это унизит вас, не вздумайте, – очень метко сказала девушка и встала со стула, – У вас есть жена, вот перед ней и падайте на колени, хотя я уверена, что Флорентина хочет видеть рядом с собой мужчину, а не нуждающееся в лечении животное. Вам понятен диагноз? Я пойду?

– Диагноз? Я состоятельный мужчина и хотел предложить тебе стать моей женой, а ты издеваешься, – пробормотал Антонио, допил вино и швырнул бутылку в угол комнаты. Она звонко разбилась об стену.

– Животное! За мной ухаживает мужчина, а не их подобие, пропивающее деньги отца. Я сама уйду, если вы еще раз осмелитесь поднять этот омерзительный разговор! – ветеринар в гневе выскочила из кабинета владельца скотобойни.

– Лана! – окрикнул ее Антонио, но девушка лишь хлопнула дверью. Выругавшись, он вылез из-за стола, прошелся из стороны в сторону и подошел к шкафу, где лежали трудовые договора с работниками, еще кое-какая документация и неплохая подборка дорогих вин. Вне сомнения, владелец скотобойни намеревался еще больше залить глаза на происходящее, нежели задуматься над словами ветеринара, которую у него не хватило бы смелости уволить, ведь многие работники сразу же попытаются выяснить, что произошло, и заступятся за нее. На скотобойне любой скажет, что эта молодая девушка является не только хорошим врачом, но приятной коллегой в мужском коллективе, так что расторжение договора с Ланой дорого обошлось бы Антонио, опрометчиво испортившему и без того не лучшие отношения с ней.

В одно из полнолуний орчиха, носящая под сердцем ребенка, выпила кровь из Рога изобилия по настоянию шаманов. Такое подношение от них считалось великой честью, и она сделала это с признательностью. Весь Угур-Агош с нетерпением ожидал рождения ее ребенка, но приятное событие омрачило всех жителей города. Несмотря на то, что малыш родился сильным и здоровым, его лицо оказалось обезображено. Мальчик родился с одним глазом, расположенным посередине лица над переносицей. Шаманы, как могли, успокоили потерявшую покой мать и жителей города, раздосадованных этим, словно несчастьем, ведь в целом ничего ужасного не произошло, и они должны были только радоваться счастливому событию.

Детей, рожденных от матерей, выпивших кровь из Рога изобилия, называли ограми за могучую силу и бесподобное здоровье, которыми они обладали с момента появления на свет. Помимо такого значительного статуса среди всего орочьего народа им полагалось имя, как всем остальным. Необычного огра, рожденного с одним глазом, нарекли Циклопом.

Так огр и жил в Угур-Агоше, с каждым днем становясь все сильнее. Вскоре он вымахал до такого роста, что стал крупнее и выше всех жителей города. Орки стали побаиваться его и прекратили подсмеиваться, опасаясь за свои жизни, но остальные огры продолжали подтрунивать над ним. Однажды один из них решил посмеяться над одноглазым Циклопом и как-то неудачно отозвался о нем. Под всеобщий смех раздался жуткий хруст, и этот огр пролетел мимо толпы орков. Его шутка так рассердила Циклопа, что он машинально подскочил к нему и со всей силы врезал ему в челюсть тяжеленым кулаком. Поднимая пыль, тело огра грузно повалилось на песок и не подавало никаких признаков жизни до тех пор, пока кто-то из толпы не решился подойти к нему. Выяснилось, что самостоятельно этому огру уже не подняться никогда. Он был мертв.