Сергей Калашник - Фонтан жизни

Лицо капитана напряглось. Он внимательно смотрел на врача, и явно не ожидал от меня такой разговорчивости.

Я понимал, что сейчас они узнают обо мне все – от моего рождения, до настоящего момента. Им будет известно все во всей моей эмоциональной красе о моей первой любви, обиде и даже первом сексуальном опыте…

– На Вашем месте я бы об этом не думал, – мягко продолжал врач.

И я с ним был согласен, поэтому промолчал.

– Ну, что же Вы стоите, Серж Дюрон? – голос врача стал слегка настойчивым. – Присаживайтесь в кресло!

Дальше сопротивляться не было смысла, и я направился к креслу псилографа, пока не усадили туда насильно. Я молча сел в мягкое, удобное кресло и положил руки на подлокотники. На моих запястьях сразу же защелкнулись широкие браслеты, прижимая тем самым мои руки к креслу. О таких браслетах я и не подозревал.

– Это на всякий случай, – улыбнулся врач. – А случаи, как известно разные бывают…

Он, наверно, думал, что хорошо пошутил.

Что-то мне не нравятся его шутки, но с этим я уже ничего не могу поделать.

Дальше врач начал действовать молча и сосредоточено. К моему телу крепятся присоски с электродами. На голову одевается мягкий, но плотный шлем.

Врач исчезает с моего поля зрения. Я знаю – у меня за спиной находится компьютер и монитор, на котором врач с капитаном увидят всю историю моей жизни… Интересно, а они увидят мое ранее детство, которое я, естественно, не помню, да и не могу помнить?!

– Странно, но комп отказывается работать, – бормочет себе под нос врач, но я его слышу.

Я не смог сдержаться.

– По клавиатуре меньше стучать надо!

– У Вас доисторические понятия о технике, господин наемник, – мягким голосом за моей спиной отзывается врач. – В настоящее время уже никто не пользуется клавиатурой. Все давным-давно перешли на экранную тактильную клавиатуру, а по ней стучать не надо… О! Заработало!

Что-то не приятно зажужжало в шлеме. Но это уже меня не интересовало. Меня интересовало другое. Откуда, черт возьми, я знаю о какой-то компьютерной клавиатуре, если никогда не имел никакого отношения к этим загадочным аппаратам? Впервые в жизни, да еще в столь неподходящий момент я что-то вспомнил и то не впопад.

Сосредоточиться на этом вопросе я так и не смог. Жужжание в шлеме усилилось. Кресло подо мной стало необычно теплым. Сознание маленькими искорками в глазах начало покидать меня.

Черные зрачки глаз смотрели на меня в упор. Я не люблю, когда на меня так смотрят. Я никогда не любил столь пристального взгляда. Попытка отвести глаза в сторону ни к чему не привела. Пришлось рассматривать приятное лицо девушки…

Значит, эти глаза с пронизывающим взглядом принадлежат девушке?!

Приятное лицо с небольшим носиком, маленькими, пухлыми губками и черными глазами, казалось мне знакомым. Раньше я не видел всего лица, но откуда же я мог знать, что знаком с девушкой?

Раньше? Так значит это не в первый раз? Что со мной происходит? Откуда на меня смотрит это до боли знакомое лицо? Почему я не вижу всего тела? И почему я не могу вспомнить эту девушку?

Одни вопросы, и не одного ответа! Так бывает всегда…

По щекам девушки начали медленно стекать капли…

Может быть, она плачет? Смотрит на меня своими черными завораживающими глазами и плачет…

Хотя нет, точно такие же капли видны и на лбу, и на щеках, и на губах. Девушка стоит под дождем и смотрит на меня! Странно, что же ей от меня надо.

Я точно уверен, что она что-то мне хочет сказать. Ее губы шевелятся. Я прислушиваюсь. Но ничего не слышу. А должен ли я что-то слышать? Я всматриваюсь в губы. Пухленькие губы, что-то шепчут. Я знаю, что обращаются ко мне. Я уверен, что для меня эта информация жизненно важная… Но я все равно ничего не слышу.

Капли становятся больше. Они начинают двигаться быстрее. Их становится много. Но откуда-то я знаю, что это не дождь. Это просто капли, которые отделяют меня от этой девушки. А только ли капли?

Черт возьми! Я еще знаю, что это капли не водяные! Тогда из чего же они? Из чего-то очень знакомого, но это не вода!

За обилием падающей сверху жидкости лицо девушки становится плохо различимым. Вскоре я не могу видеть ни глаз, ни губ, ни носа… Лицо исчезает. Перед моими глазами сплошной поток воды… жидкости…

– Черт возьми, что случилось с оборудованием?!

Это был голос врача. Он был нервный и раздраженный.

Вместе с блестящими искорками у меня в глазах ко мне возвращалось сознание.

– А что случилось?

Это уже спрашивал лейтенант. На самом деле он не проявлял интереса, голос прозвучал обыденно.

Я начал ощущать свое тело, а не только звуки и голоса, открыл глаза. Передо мной была белая стена кабинета.

– Не знаю, – голос врача стал злым.

Вопрос лейтенанта окончательно разозлил врача.

– Нужно повторить, – как-то зловеще сказал врач.

– Если нужно, то повторяйте, – безразлично согласился лейтенант.

– Сразу нельзя. Нужно минут двадцать подождать.

Я молчал, в надежде, что мои мучители этого не заметят. Но я ошибался. В поле моего зрения появился врач.

– Как Вы себя чувствуете? – натянуто, но любезно спросил врач.

– Плохо! – резко ответил я, хотя, если честно, чувствовал себя на много лучше, чем в момент появления в этой комнате. Было такое ощущение, что за это время я выспался и отдохнул.

– Скажите, как Вам это удается? – от любезности в голосе врача не осталась и намека.

– Что именно? – искренне удивился я.

– Блокировать свой мозг от псилографа! – выпалил Врач.

Вот это да! Такого я не ожидал. Если честно, то я даже и не предполагал, что могу блокировать свое сознание от воздействия псилографа, но я ничего не сказал по этому поводу, а, сделав серьезное лицо, сообщил:

– Долгие годы упорных тренировок!

– Вот как?! – удивился мужчина в белом комбинезоне. – Но вы же говорили, что никогда не проходили операций на псилографе!

– Я пошутил!

Я не стал вдаваться в подробности, что на счет чего именно я пошутил. Врач по-видимому понял мой ответ по-своему.

– Черт бы побрал этих наемников! – выругался он и отправился к компьютеру.

Он, наверно, не знал, что я в прошлом офицер штурмового отряда.

– Если я могу быть свободным, может быть, вы освободите место на аппарате для кого-нибудь другого? – осторожно поинтересовался я.

В поле зрения появился молчавший до этого лейтенант.

– Нет! – категорически заявил он.

– Почему? – мне почему-то становилось весело. – Я же могу нечаянно сломать этот аппарат!

Лейтенант удивленно посмотрел на меня и вновь скрылся за моей спиной.

– Ничего не случится, – сразу же констатировал врач. – Он блефует!

Это означало, что они все-таки собираются провести операцию повторно! Это мне уже не нравилось.