Джон Гвинн - Злоба

– Этот союз – всё , что у нас есть, – прорычал Аквилус. – Я не рискну им, пригласив за стол переговоров пиратов.

– Даже если это сделает из меня клятвопреступника? Я заключил с ними договор. – Натаир бросил сердитый взгляд на отца, но тот ничего не ответил. – В чем смысл создавать союз с теми, кто здесь собрался? Большинство из них не смогло прийти к одному решению ни по какому вопросу . Лучше создать империю, чем союз. Если бы ты правил ими, то тебе, по крайней мере, не пришлось бы терпеть их споры и нытье.

Аквилус опустил руку на глаза.

– Натаир, чем ближе ты будешь к тому моменту, когда настанет твоя пора быть королем, тем больше ты будешь слышать попреков и нытья. По крайней мере, я могу в какой-то степени на них повлиять. Что же касается вин-талунцев – они нас предадут.

– А если ты не прав? – спросил Натаир.

– Довольно! – вмешался Мейкал, отвернувшись от окна. – Твой отец принял решение.

– Я не припоминаю, чтобы обращался к тебе . – Несколько мгновений принц и Мейкал сверлили друг друга взглядом, и обстановка в комнате накалилась. Рука Верадиса даже потянулась к рукояти меча. Натаир резко развернулся и покинул комнату, и Верадис направился за ним следом.

Кивэн вместе с братом слонялись без дела во внутреннем дворе трапезной. Девушка была занята тем, что выковыривала грязь из-под ногтей одним из своих ножей. Было тяжело добиться от кого-либо хоть какого-то внятного рассказа, но одно было известно точно: раненый мужчина на носилках – последний выживший из шайки разбойников в Баглунском лесу. Во двор прискакали два всадника – и резко остановились перед ступенями, что вели в зал.

Высокий воин спешился и придержал поводья второй лошади.

– Я и сама справлюсь, – рявкнул другой всадник, вернее, всадница. Это была Брина, целительница. Несмотря на возраст она проворно соскочила с лошади, только серебристые волосы немного растрепались поверх черной шали.

Целительница властно окинула взглядом двор, затем взяла сумку, что свисала с луки, и поспешила ко входу в трапезную. Дружинники, стоявшие на страже, немедля открыли перед ней двери.

Кивэн бросилась вперед, чтобы хотя бы мельком увидеть, что́ происходит внутри, и встретилась взглядом с принцессой Эданой. Та поспешила к ним навстречу.

– Привет, – улыбнулась она Кивэн и Корбану. Посмотрела через плечо на зал. – Не могу оставаться здесь. Не хочу ничего пропустить.

– Что там происходит? – шепотом спросила Кивэн. Корбан наклонился к ней, тоже желая услышать ответ.

– Идемте со мной, – процедила Эдана, быстро выходя со двора и следуя вдоль восточной границы замка. – Но вы должны соблюдать тишину. Если мама узнает, она шкуру с меня сдерет.

– Узнает о чем? – спросил Корбан.

– О том, что я пустила вас в замок, чтобы вы всё услышали. – Она остановилась, открыла узкую дверь и повела своих спутников по череде широких коридоров.

– Подождите здесь, – прошептала она, одной рукой ухватившись за железное кольцо на большой дубовой двери. – Трапезная находится за дверью. Я оставлю дверь приоткрытой, чтобы вы всё слышали.

Кивэн взяла принцессу за руку.

– Спасибо!

– Зачем еще нужны друзья? – сказала Эдана и проскользнула обратно в зал.

– …уверен, что они мертвы? – услышала Кивэн голос Алоны.

– Да, – охнул Пендатран. – Все, кроме этого. Да и он может не дотянуть до утра.

– Ты уверен, что больше там никого не было? – На этот раз вопрос задал Эвнис.

– Да. Мои ловчие прочесали каждую пядь этого проклятого леса. Не только мой племянник Мэррок, но и наш новобранец – Галион. Это он напал на их след.

– Что ж, брат мой, поздравляю. Но Бренин весьма огорчится, если до его суда никто не доживет.

Пендатран что-то пробормотал, но Алона его перебила:

– Ты сделал то, что должен был сделать. Тебе и твоим людям нужны еда и отдых. Брина, он выживет?

– А вы бы выжили с дырой между ребер в этой холодной комнате на сквозняке? – резко спросила целительница. – У меня-то найдутся и травы для припарки, и кора лесного ореха, чтобы ослабить боль и сбить жар, да только, возможно, уже слишком поздно. – Она пожала плечами. – Точно станет понятно поутру.

– Но Пендатран сказал, что он может не дожить до утра, – возразил Эвнис.

– Да. Но тогда ведь и станет понятно, не так ли?

Молчание.

– Сделай все возможное, Брина. Идем, Пендатран, проводи меня в мои покои. Я хотела бы кое о чем тебе рассказать. Эвнис, проследи, чтобы Брине предоставили все необходимое, и обеспечь воинов едой.

– Да, моя королева.

– Тарбен, Коналл, – раздался грубый голос Пендатрана. – Вы дежурите первыми. Следите за ним тщательно – у Дэрола было много друзей.

Кивэн и Корбан прижались к стене, услышав приближающиеся шаги. Посмотрели в оба конца коридора. Слишком далеко бежать и нигде не спрятаться. На мгновение их охватило смятение от того, что королева поймает их за подслушиванием. Тут в дверях появилась принцесса Эдана.

– Быстро! – прошипела она и побежала вниз по коридору. Они неслись по извивающемуся и поворачивающему проходу, поднимая ветер, который колыхал гобелены. Бегом взлетели по широкой каменной лестнице, а там Эдана рывком открыла дверь, и ребята ворвались в комнату.

Бо́льшую часть помещения занимала огромная дубовая кровать, а на полу валялись разбросанные платья.

– Это моя опочивальня, – прошептала Эдана. – Сюда. – Она подошла к большому окну, открыла ставни, перешагнула через каменный подоконник и притаилась на балконе. – Комната мамы и папы находится рядом с моей. Туда она и приведет Пендатрана.

Они проползли к соседнему окну и замерли под ним.

Спустя пару мгновений они услышали, как дверь в комнату открылась и закрылась. Напитки разлили по кубкам, и послышался скрип отодвигаемых стульев.

– Тебе действительно нужно было убивать их всех? – спросила Алона.

– Да, сестренка. Они отлично сражались. Пытался не убивать их всех, поэтому мы и потеряли так много людей. Знаешь, не так уж и просто схватить кого-то живьем.

Алона фыркнула.

– Это был тяжелый бой. Новенькие, Галион и Коналл, помогли нам их одолеть, но не думаю, что они особо старались оставить хоть кого-то в живых. Считаю, за ними следует понаблюдать.

– Думаешь?

– Я был бы счастлив, если бы один из них стал моим щитоносцем. Если бы я им доверял.

– Как, неужели они и впрямь настолько хороши в бою?

– Да. Галион, старший, – стратег. И он явно раньше стоял во главе какого-нибудь отряда. Мои парни к нему приноровились.

– А что насчет другого?

– Ты про Коналла? Он его полная противоположность. Никакого стратегического мышления – просто несется по полю бешеным вихрем, не разбирая дороги. Но вихрь этот по-настоящему смертоносен. Возможно, он даже ровня Туллу.