Митро Брат - Создатель миров (гпбо)

Здесь же в комнате, еле различимая в тусклом свете, спала Лета. Она стонала.

Смотритель базы с грустью взглянул не нее.

– Федор-1 и Федор-2, идем со мной, – полушёпотом скомандовал Инок.

Роботы шумно активировались.

– Тише, вы, безмозглые железячки!

Машины застыли в причудливых позах.

Инок сорвал со стула куртку и выскользнул из помещения через металлический люк. Федоры нырнули за ним.

Они поместились в грузовой дрон. Инок активировал голосовое управление и указал точку следования:

– Склад № 12.

Летательный аппарат поднялся в воздух. Город снизу был похож на огромный завод. В цехах копошились сотни роботов. Сверху над всем этим индустриальным пейзажем нависал циклопических размеров купол.

– Как думаете, железяки, можно к этому привыкнуть? – завел разговор с роботами Инок, обведя рукой картину техногенного пространства вокруг.

Федоры, занимающие каждый свое место в нишах дрона, повернули механические головы друг на друга, их глаза-мониторы округлились.

Федор-1 поинтересовался:

– Кому отвечать?

– Елки, сами решить не можете?

Федор-2 взял инициативу:

– Исходя из вашего эмоционального состояния, этот вопрос не касается вас.

– Как ты догадался? – съязвил Инок.

– Если говорить о новенькой девушке, то по данным статистики «оживления» с вероятностью в 99% она умрет.

Инок опустил голову на грудь.

– Как этого избежать? – процедил он сквозь зубы.

– Есть только один способ выживания здесь. И вы его знаете, – металлическим голосом доложил Федор-1.

Кажется, в этих фразах машины слышалось сочувствие. Или Иноку этого хотелось слышать.

Лета спала и видела реальный сон. То было совсем не похоже на фантазии, в которых она купалась, когда подключалась к ИИ на космической станции. «Реальный сон» был куда реальнее и от этого тяжелее, мрачнее… Словно в нем тоже появилась гравитация. Теперь она понимала, на что себя обрекла. Не только ее физическое тело налилось свинцом, но и мысли, видения и сно-видения пропитались земным притяжением. Лета узнала, что есть и другая сторона существования. Кроме полета, невесомости, красок и цветных фантазий мир наполнен невыносимым грузом темноты, страдания, кошмара, отчаяния и безысходности.

В своем сне она блуждала в этой темноте, и силы ее покидали.

Она закричала.

И вдруг поднялся ветер. Она услышала оглушительный скрежет и грохот. И в этом грохочущем мраке вдруг начали открываться массивные ворота, и в темноту хлынул свет. В этом столпе светового ветра она увидела фигуру человека.

«Помоги мне!» – как будто донеслось до нее в потоке воздуха.

И фигура пропала, словно упала в ослепительную реку, утонула в ней.

Лета заметила падающую сосновую ветку. Ворота с грохотом закрывались, и летящая ветка оказалась между двумя темными створками, в исчезающем свете. Тьма сомкнулась, зажав веточку в тисках. Похожую на широко раскрытую кисть руки. Словно тьма раздавила не ветку, а человека.

Лета в ужасе проснулась.

Лука бежал по коридорам больницы.

– Вам туда нельзя! – закричала женщина-врач.

Но он ворвался в палату.

Лука свалился на колени перед кроватью Зои, схватив ее за руку с введенным в вену катетером.

Ее лицо было разбито, глаза затекли лиловым синяком.

В ее затухающем взгляде читалась мольба.

– Помоги мне, – прочитал он по губам.

Санитары стали вытаскивать его из палаты. Он пытался вырываться, кричать. Но его скрутили.

Уже через несколько часов в тишине приемного покоя он услышал убийственный голос доктора:

– Молодой человек, кто она вам?

– Моя девушка, – прошептал он.

– Примите мои соболезнования. Авария была страшная. Сплошная груда металла. Никаких шансов. Мы сделали все, что смогли. Мужайтесь, – врач положил ладонь на его плечо.

Лука съежился и заплакал, закрыв глаза.

Когда Лета открыла глаза, Инок сидел у изголовья и трогательно наблюдал за ней.

Ее губы дрогнули.

– Молчи! Ничего не говори! Я все вижу, – предупредительно выпалил он. – Я тут вывез со склада антигравитационную камеру, – он указал на капсулу, чем-то напоминающую ту, откуда он достал Лету накануне. – Она может помочь постепенно перестроить твое тело.

В ответ ему грустно улыбнулись.

– Ты меня вынул из одной, чтоб потом засунуть в другую. Нет уж. Будь что будет, – и Лета с усилием воли приподнялась.

Он подложил под ее спину подушку, чтоб ей было комфортнее находиться в состоянии полулежа.

– Эта оболочка, – она рассматривала свое тело. – Кажется такой хрупкой, но такая тяжелая. Откуда она взялась?

Видно было, что ее вопрос смутил Инока.

– Технически (только технически!), ты – как бы моя сестра.

Теперь наступила очередь смущаться Лете.

– Понимаешь, мы берем биологический материал из нас самих, – оправдывался Инок. – Стволовые клетки костного мозга. Из них выращивается тело. В твоем случае, так вышло… В тебе мои клетки… – он покраснел.

– Забавно. Что-то мне это напоминает, – Лета пыталась вспомнить, но не смогла. Она усмехнулась. – По мне, лучше б я не была твоей сестрой. Ну, генетически…

Они оба потупили взор.

Лета попыталась шуткой прервать момент смущения:

– В следующий раз возьми другие клетки, – она постаралась засмеяться, но боль внутри делала смех мучительным. – Я хочу увидеть, что там снаружи. Хочу увидеть других Живых. Но мои ноги… – она с сожалением посмотрела на свое бессильное тело.

– Есть идея, – Инок прищурился. – Федор может заменять экзо-скелет. С помощью него, кстати, можно постепенно включить твои мышцы.

Лета шагала, встроенная в Федора-1, по стальным подмосткам и переходам индустриального муравейника. Статный, высокий Инок был даже ниже нее. Она могла смотреть на него чуть свысока.

Они вышли на смотровую площадку. Внизу копошились сотни роботов. Эта картина машинного конвейера тянулась во все стороны, казалось, бесконечно далеко.

– Что они делают? – недоумевала Лета.

– Задача одна: терраформирование. За пределами купола, – Инок показал рукой вверх, – тысячи километров безжизненного пространства. Вспышка сверхновой уничтожила всё. Люди выжили благодаря переходу в виртуальную реальность. Но когда-нибудь мы вернемся на планету.

– Да, мы повторяем это там наверху, на орбите, как мантру. Но никто даже близко не представляет себе, как здесь мрачно, – Лета вся напряглась, будто ее охватила тяжелая мысль. – Но я видела во сне. Здесь должен быть выход. Он ведет к свету.

Она повернулась к Иноку, посмотрела на него так пронзительно, будто это была не она, а кто-то другой внутри нее, и беззвучно, одними губами произнесла:

– Найди его!