Олег Щербак - Дикие века

Постепенно для меня дошло, почему мы не напали сразу и завязали словесную перепалку. Опытный взгляд Димитра сразу заметил две ловушки, подпитываемые силой неизвестного вампира, на которые я обратил внимание только сейчас. И если бы мы кинулись сразу в бой, то неизбежно вляпались бы в них, украсив стены кровью. Кивком головы показал, что я теперь вижу, и сделал шаг назад, подготавливая заклинание, способное взломать препятствие.

– Ты предал наш род, предал наши интересы и законы Морры. Самолично, игнорируя волю старейшин, стал ночным хозяином этого города и напал на посланника. Совет будет доволен, когда я принесу твою голову и брошу ее к их ногам!

– Совет давно продался Грифонам и Кощеям, он для меня теперь не закон. А насчет головы… попробуй рискни второй жизнью, если хочешь.

Воздух взвыл! Стрелы темной магии, пронизанные грозовыми разрядами, ринулись на нас. Димитр ловко, с нечеловеческой скоростью крутанулся вокруг своей оси, пропуская снаряды мимо. Мне же пришлось, развязывая один из узлов, создать перед собой глухой щит и пятиться назад. Два попадания, три попадания. Преграда пошла трещинами, но еще держалась. Как только обстрел прекратился, на меня кинулся старый знакомец по пепелищу. Время замедлило свой ход. Не раздумывая далее, я дал выход заготовленному ранее заклинанию, сминая ловушки в комнате, стараясь помочь сражающемуся волхву. После чего сосредоточился на своем поединке. Вурдалак повел себя вполне предсказуемо. Надеясь на свою силу и врожденную способность разрушать чары, он ударил кулаком по моей защите. Но тут его ждал сюрприз. Небольшой узелок, подхваченный в самый последний момент, изменил старое плетение. Глухая стена вдруг превратилась в сотню острых осколков, на которые со всей дури и налетел мой враг. Раны, причиненные ими, ужасали. Рука и правая половина туловища просто превратились в кровавый фарш, где-то обнажились кости. Не теряя темпа, не давая противнику возможности начать восстанавливаться, я перешел в атаку. Чередуя взмахи посеребренным топором и удары колдовской силой, довершил начатое, отправив нечисть в Чертоги Морры. Ну или куда отправлялись души подобных тварей. Вряд ли в хорошее место.

Схватка для Димитра тоже протекала неплохо. Ему удалось загнать супостата в угол и заставлять того только обороняться. Плотность чар ужасала настолько, что каменный пол пошел трещинами, а топаз, брошенный на него, с мелодичным звоном разлетелся на осколки. Франциск держался стойко, даже вынужденный отражать еще и мои удары, он не думал сдаваться. Но там, где пасовали заклинания, исход поединка решило железо. Узорчатый клинок придворного волхва сумел-таки найти брешь в обороне и впился в шею. Рисунок на стене покрылся черной кровью, советник киренийского посла завалился на пол. Рана, смертельная для человека, не могла так просто убить нечисть, поэтому Димитр продолжал остервенело рубить тело.

Оставшийся в руках волшебный светильник, похоже, впитал в себя часть разлитой силы и теперь просто сиял, давая возможность осмотреть место побоища. Темные разводы на стенах, трещины в камне, разбитые кувшины с подношениями, два неподвижных трупа вампиров. И еще один живой. Красные отсветы глаз, уже ни скрываемые клыки и замогильная бледность – Димитр тоже принадлежал к детям Морры. Теперь становились понятны и его слова насчет моего наставника, и узор плетений, который меня впечатлил в первый день. И еще много других странностей.

– Добро пожаловать в высший свет, Велибор, – вытерев от темной крови клинок об одежду поверженного супостата, волхв снова опустил его в ножны, – По твоему лицу вижу, что тебя мучают вопросы. Я могу ответить на пару из них. Но не наглей сильно.

– Угу. Князь и воевода в курсе?

– Конечно, по приглашению князя и по поручению Круга я служу в Престоле. Еще в курсе несколько жрецов и одаренные в дружине. Для остальных я же обычный колдун, волхв, чародей или киренийский перебежчик-интриган. И меня это очень устраивает.

Не разглядеть намек в его словах было сложно. Постаравшись сделать самое серьезное выражение лица, я кивнул:

– Я понимаю. Но как вы выйдете теперь наружу? Ведь это же ваши слова: «от дня до недели на восстановление облика».

– А я не буду выходить. Наружу выползешь ты, скажешь, что одолели супостатов, но те успели проклясть могилы и я остался тут очищать их. Снаружи ждет Зурик – одаренный от огня. Он поймет твои слова правильно и отдаст все нужные распоряжения. Ночью я доберусь уже до дома. Сейчас же оттащим покойников поближе ко входу, чтобы были лишние доказательства победы.

Посмотрев на убитого мною вурдалака, волхв недовольно поморщился:

– Узнаю манеру ведения боя Хёльге. Никакого изящества, но зато быстро и подло. Тогда в войне за Малый Асгвайр сам чуть окончательно не подох от такого. А и еще. Когда будешь выходить – крикни, что это ты. А то пристрелят ненароком. Знаю я этих дуболомов из дружины.

Знаю, в народе блуждает достаточно нелепых поверий, почему одаренные не надевают тяжелую бронь. Кто-то судачит, что колдуны боятся железа точно так же, как нечисть боится серебра. Другие до сих пор верят, что мы чуть ли не голышом должны плясать по ночам в полнолуние, дабы силы не оставили нас. Третьи же утверждают, что мы презираем защиту, целиком полагаясь на свое чародейство.

Правда, как водится, всегда проще. Если таскать на себе пуд, а то и два, железа, то просто быстро устаешь. А с отдышкой, с потом, заливающим глаза, с подкашивающимися ногами довольно трудно вязать узлы или напрямую обращаться к Источнику. Поэтому любой из нас, кто отказался от мирного пути созидания и выбрал путь борьбы с Кривдой, старается подобрать доспехи полегче и поудобнее. Заказывая бронь, я все это учитывал. И результат получился весьма неплохим. Основой защиты послужила искусно выделанная кожа, поверх которой легла кольчужная рубаха. От секиры не спасет, но от ножа в подворотне или стрелы на излете вполне. Через плечо перекинулась перевязь с небольшими кармашками, недавним изобретением долин Рубежных гор. От надежных рукавиц пришлось отказаться, заменив их перчатками с приклепанными металлическими пластинками. Сапоги тоже заменил на новые, теперь они доходили до голени и могли похвастаться подбитой гвоздями жесткой подошвой. Старые были привычней, но в этих грязь и камни не доставляли неудобств. Для зимы еще присмотрел утепленный волчьим мехом плащ и роскошную лисью шапку, оставив у мастера задаток.

Подбор оружия соответствовал. Небольшой топорик, которым можно было отмахнуться от недруга, метнуть или наколоть дровишек. Обоюдоострый посеребренный кинжал с тонким клинком и синим камушком на рукояти. Удобный инструмент для ритуалов и последний довод для самых разных видов нечисти. Остатка денег хватило только на длинный посох, укрепленный несколькими железными кольцами и легкими чарами. На меч стоило копить и копить. Вообще хорошее стальное оружие продавалось очень дорого. Если все мои приобретения обошлись в два грифона золотом и пригоршню меди, то один тесак, без серебрения и рун, вышел бы в эту цену. Находились, конечно, воины, предпочитающие секиры и булавы клинкам, даже имея немалые средства в наличии. А победу в битвах вообще приносили луки и копья. Но все равно, удобство меча и скорость, с которой можно было им работать, делали его мечтой для любого человека, избравшего войну своим ремеслом. Я уж молчу про то, что десницы умудрялись даже отбивать им стрелы.