Натали Московских - Хроники Арреды. Нити Данталли

– Только большая фляга, – качнул головой Мальстен. – Пока что полная.

Аэлин кивнула.

– Хорошо. Я быстро. Внимательно смотрите вокруг. Если заметите что-то подозрительное, дайте знать, – тоном командира сказала она.

Мальстен улыбнулся уголком рта. У Аэлин Дэвери органично выходило принимать командование, в этом она была похожа на отца. Хотя в отличие от дочери Грэг Дэвери мог делать это, находясь в до комичности не способствующем тому положении.

Воспоминания агрессивными арканами набросились на шею Мальстена и потянули его за собой, однако усилием воли ему удалось сбросить их. Он не хотел сейчас думать о Грэге, а в особенности не хотел предполагать, что с ним стало.

Вскоре Аэлин вернулась. Она подкралась совсем неслышно, и Мальстен мысленно отругал себя за несобранность. Приблизься к нему так же тихо кто угодно другой, он не успел бы среагировать. Приходилось признать, что бессонная ночь сказывалась на нем сильнее, чем он думал.

– В лесу темно, хоть глаз коли, – сообщила Аэлин. Впервые с момента схватки с преследователями в Прите она осознанно заговорила не полушепотом. – Дальше идти в такую темень просто нельзя. Предлагаю остановиться здесь на ночлег. Согласны? Если за нами и есть хвост, вряд ли наемники смогут сейчас читать следы. К тому же велик риск упасть и переломать себе все кости.

Мальстен коротко кивнул, опуская заплечную сумку на землю. Аэлин оценивающе посмотрела на его с трудом угадываемый в темноте силуэт.

– А в Прите вы показались мне более разговорчивым, – хмыкнула она. Мальстен не ответил, до нее долетел лишь его глубокий вздох, который она расценила как терпеливый. – Этот человек… Петер Адони… он был вашим близким другом?

Мальстен ненадолго задумался.

– Нет. По правде говоря, я не очень хорошо его знал, хотя о его смерти сожалею. Никто не заслуживает так умереть.

– Он погиб быстро, – заметила Аэлин, хотя сама понимала, что вряд ли такое утешение могло бы по-настоящему кого-то устроить. Она слышала такие. Ей – не помогало.

– Он погиб случайно. Потому что оказался не в то время и не в том месте, – мрачно сказал Мальстен, чем на некоторое время парализовал способность Аэлин вести разговор.

Темнота не была ей союзником в сложном процессе изучения притского кукольника. Аэлин пыталась хоть как-то охарактеризовать его, понять, с кем имеет дело, но у нее это пока не получалось. Больше всего в нем впечатлял взгляд – каким-то образом он сочетал в себе холодную отстраненность и колкую пронзительность. Так может смотреть либо тот, кто до глубины души сопереживает собеседнику, либо тот, кому на него наплевать. Мальстен Ормонт из Прита весь был похож на этот взгляд.

– Не подумайте, что мне не жаль его, – нарушила тишину Аэлин и почувствовала себя глуповато. – Понимаю, от той, кто чуть не вспорол ему горло, это звучит странно, но все же… – Она осеклась. – Я хотела лишь сказать, что у меня не было намерения причинять ему вред. Просто до этого мы встретились с ним в трактире «У Верна», и он с большой неприязнью отнесся к моему желанию найти вас. Он ушел, а я проследила за ним, и он привел меня к вашему дому. Когда после полутора лет поисков кто-то пытается увести цель у тебя из-под носа, это нервирует.

Аэлин виновато улыбнулась. Она надеялась, что Мальстен поддержит ее ответной улыбкой, но он этого не сделал. В его голосе слышалась мягкость и учтивость, но ни намека на искренние попытки ободрить.

– Леди Аэлин, я не имею никакого морального права обвинять вас в чем бы то ни было. Вы не обязаны объясняться со мной. Петер Адони умер не от вашей руки.

Некоторое время они молчали, затем Аэлин снова решилась нарушить тишину.

– Вам известно, почему Петер Адони так не хотел, чтобы я нашла вас? – спросила она.

– Думаю, Петер считал, что вы можете причинить мне вред, – ответил Мальстен.

– С чего бы ему так думать?

– При всем уважении, леди Аэлин, среди людей вашей профессии нередко встречаются наемные убийцы.

Аэлин неприязненно поморщилась, но предпочла это не комментировать. Она и сама знала, что многие охотники промышляют подобными заказами: на фоне борьбы с иными существами, для которой требовались особые умения и навыки, «нежелательные» люди зачастую становились легким способом заработать. И, как ни странно, заказчики гораздо лучше платили охотникам за убийство людей, чем за убийство чудовищ.

– И кто бы стал желать смерти обычному кукольнику? – выжидающе сложив руки на груди, спросила Аэлин.

– У многих есть враги. – Мальстен неопределенно повел плечами. – В сложившихся обстоятельствах лучше подумать о том, кто желает вашей смерти, леди Аэлин.

– Есть догадки?

– Есть одна. Я не высказал ее в Прите, сомневался в правильности. Но чем больше об этом думаю, тем сомнений возникает все меньше. Язык, на котором говорили ваши преследователи, мне знаком.

– А мне нет, – нетерпеливо подтолкнула Аэлин. В ее голосе сквозило подозрение.

Мальстен глубоко вздохнул.

– Я не владею этим языком сам, но знаю его звучание. И знаю, кто на нем свободно говорит. Вам доводилось когда-нибудь слышать о кхалагари?

– Не припоминаю. Кто это?

– Особые малагорские солдаты. Их растят из сирот и беспризорников, которых забирают на обучение с малолетства. Вбивают им в голову мысль о том, что они живут в долг, потому что, если бы не школа кхалагари, эти дети погибли бы на улицах. И они искренне в это верят. Кхалагари не боятся смерти, они готовы расстаться с жизнью в любой момент, если получат такой приказ. Это едва ли не единственные малагорцы, которые владеют старым языком своей родины.

– В таком случае я теряюсь в догадках, почему эти кхалагари меня преследуют. У меня нет ни врагов, ни друзей среди малагорцев, мы никогда не пересекались. – Она испытующе взглянула на Мальстена, и он почувствовал ее взгляд даже в темноте. – Но, быть может, пересекался мой отец? Как вы с ним познакомились, Мальстен? Думаю, все же пришла пора спросить.

Мальстен смиренно кивнул. Он понимал, что когда-нибудь этот разговор должен был состояться. Теперь дело было за малым: рассказать Аэлин Дэвери только ту часть правды, которую ей следовало знать. Он не хотел, чтобы эта женщина становилась его врагом. За ним и без того охотятся люди Рериха, Красный Культ и теперь, пока он путешествует с Аэлин, наемники из Малагории. Не хотелось добавлять к этим трем хвостам еще один.

Впрочем, не стоило отбрасывать идею, что кхалагари преследуют Аэлин не из-за нее самой и даже не из-за Грэга. Возможно, они шли за ней, чтобы она вывела их на Мальстена. В этом хотя бы был смысл.

– Мы встретились несколько лет назад. Я тогда работал… художником по представлениям в одном цирке. Мы с вашим отцом познакомились после выступления.