Александр Федоров - Великий маг Каладиус. Хроники Паэтты. Книга IV

Каррис, конечно, был весьма огорчён подобными переменами. Он настолько привык к постоянному обществу мессира, что теперь чувствовал себя покинутым. Богемная жизнь совершенно не прельщала, и даже пугала бывшего деревенского мальчишку. Он изо всех сил тянулся к знаниям, и пусть сейчас уже уроки его покровителя были не столь важны, поскольку он вполне способен был учиться самостоятельно, но какая-то почти детская зависимость всё же сохранялась. Кроме того, Каррису больно было видеть, как мессир, имея столь светлую голову и великие способности, растрачивает всё это на пустую светскую суету.

Вероятно, единственным человеком во всём городе, исключая самого Карриса, который был недоволен тем, как складывались дела, был мессир Доруман. Старый отшельник даже в молодости чурался развлечений, считая это недостойным занятием для тех, кто дерзает называть себя магами. Вот и сейчас он с плохо скрываемым неодобрением отмечал всё более частые случаи отсутствия Каладиуса, тогда как его ученик, напротив, не упускал случая, чтобы навестить начальника магической обороны.

– Как долго вы собираетесь пробыть в Токкее? – однажды, не сдержавшись, спросил Доруман во время одного из визитов, когда Каррис в очередной раз пришёл один.

– Ещё какое-то время, – с кривой ухмылкой ответил юноша.

Дело в том, что он буквально накануне задал тот же вопрос мессиру, и теперь мог дословно процитировать его ответ.

– Я не могу не признаться, что меня тревожит поведение мессира Каладиуса, – озабоченно продолжил старый маг. – Он растрачивает себя на какую-то пустоту, на пену… Это прискорбно, учитывая его потенциал. Будь я даже вполовину так же силён как он, я бы обязательно пробовал себя в Латионской академии, и сделал бы куда более блестящую карьеру, нежели теперь…

– Думаю, он контролирует ситуацию, – неуверенно ответил Каррис.

– Возможно он тоже так думает. Но что если это не так? Он всегда был таким?

– Мы знакомы не так давно, – осторожно проговорил юноша, боясь попасть впросак. – Но всё это время он был полностью сосредоточен на моём обучении.

– И он преуспел в этом! Но сейчас вам нужно нечто большее. Молодой человек, я хотя и не могу похвастаться великими способностями, но достаточно опытен для того, чтобы сказать: вы – совершенно необычайны. Ваши способности к обучению просто потрясают, и доказательством тому служит то, как просто вы разобрались в «Магии граней». Кроме того, я ощущаю в вас могучий потенциал, гораздо превосходящий даже потенциал мессира Каладиуса. Вы должны развивать его! Будет преступлением пойти стопами вашего учителя и тратить себя на светскую жизнь. Подобно мотыльку, вы сожжёте свои крылья в огне лампы. О, я вижу, что вы – серьёзный молодой человек! – торопливо воскликнул Доруман, видя, что Каррис хочет ему возразить. – Но самообучение при всей его ценности обладает одним существенным недостатком – ограниченностью. Вам нужны достойные учителя, которые поднимут вас на принципиально иной уровень.

– Ваша библиотека, мессир, это бесценный кладезь знаний, который мне ещё не скоро исчерпать.

– Это произойдёт скорее, чем вы думаете, друг мой, – покачал головой старый маг. – Вот что я скажу вам. Вы должны как можно скорее отправляться в Латион. Сейчас зима, и война затихла до поры. А быть может, с благословения Арионна, она и вовсе закончится, как это обыкновенно бывает. Отправляйтесь в Академию, там вас примут с распростёртыми объятиями! Заручитесь рекомендацией мессира Каладиуса – рекомендация выпускника Академии дорогого стоит!

Каррис лишь кивнул в ответ. Признаться, он очень сомневался, что его учитель, несмотря на гордое окончание его имени, действительно обучался в Латионской академии. Но, конечно же, он и виду не подал о своих сомнениях.

– Я слишком многим обязан мессиру Каладиусу, чтобы покинуть его теперь. Может быть позже мы отправимся вместе, может быть однажды он сочтёт, что я готов к самостоятельному пути, но пока что я чувствую, что должен остаться рядом с ним. Ваш совет хорош, и он исходит от доброго сердца, но я не могу принять его.

– Что ж, это достойный ответ, – уважительно кивнул Доруман. – Приятно видеть такую преданность в столь молодом человеке. Могу лишь сказать, что отчасти я даже рад этому, поскольку ваше общество является для меня необычайно приятным и разнообразит мою одинокую жизнь. Не держите зла на старика, если мои советы показались вам неуместными или бестактными. Всё это оттого, что меня крайне волнует ваша судьба.

– Благодарю вас, мессир, за это от всего сердца. Уверен, что вскоре всё образуется. Мессир Каладиус – умный и ответственный человек. Ему нужно просто дать время.

***

Увы, но знай юноша получше историю Клайдия Сарамаги, он вряд ли спешил бы с подобными заверениями. Мессира Каладиуса всё больше затягивало в круговорот богемной жизни. Он всё чаще возвращался домой уже под утро, чтобы потом проспать большую часть дня. Бывало так, что Каррис вообще не видел учителя целый день.

Это не могло продолжаться долго – рано или поздно что-то должно было случиться. Каладиус, которого так и хочется назвать Клаем, столь сильно он был похож на себя-прежнего, вновь ходил по грани, заводя интрижки с замужними дамами, играя в карты по-крупному, водя знакомства с сомнительными личностями. Хвала богам, он хотя бы не посещал притоны и бордели, но и то главным образом потому, что их уровень был гораздо ниже столичного.

Зима медленно уходила, во всяком случае, если верить календарю, но погода пока ещё продолжала быть суровой и снежной. За всё то время, что они провели в Токкее, Каррис так и не обзавёлся друзьями, если не считать мессира Дорумана. С какого-то времени он вовсе перестал бывать в свете и сопровождать своего наставника. И именно поэтому он никак не мог повлиять на него, остановить от неверного шага.

Однажды ночью, когда Каррис, по обыкновению, спал, накрытый книгой, с которой он уснул, в дверь его без стука ворвался Каладиус. Свеча, горевшая на столике у кровати, ещё не оплыла окончательно – вероятно, был час или два после полуночи. Мгновенно проснувшийся юноша с тревогой вгляделся в белое лицо вошедшего, понимая уже, что случилась беда.

– Мы должны уезжать, – без предисловий и обиняков объявил Каладиус.

– Что стряслось? – спросил Каррис, понимая, что ответ ему не понравится.

– Я убил человека, – просто ответил маг, утирая пот со лба.

– Как? – ужаснулся юноша.

– Всё было честно. Это была дуэль между двумя благородными дворянами. Он сам вызвал меня.

– Но если это была дуэль…

Дуэли в Палатие, как, впрочем, и везде, были под официальным запретом, но запрет этот был скорее формальностью, поскольку дворяне дрались несмотря ни на что, и правила чести здесь были важнее королевских законов. Время от времени власти устраивали показательные суды над дуэлянтами, но они, как правило, носили совершенно декоративный характер – обвиняемые отделывались штрафами, а народная молва возносила их едва ли не в ранг героев.