Грейс Ланкастер - Alatis. Наследие. Книга 2

– Времени у нас, как это не парадоксально, мало.

– Я готов. – ответил я.

– Я знаю. Именно потому я тут.

Жестом руки он предложил мне пройтись. Пожав плечами, я последовал за ним. Ворота растворились в белоснежном свете. Мы следовали в никуда (как ни странно). Уриил говорил, и когда он упоминал что-то из моей жизни, человека или событие – оно появлялось вокруг нас. Словно вокруг нас были огромные прозрачные экраны, воспроизводившие, как по сценарию, всю мою жизнь. События то замирали, то ускорялись, видения исчезали, вновь вокруг была пустота, и потом – по велению архангела – вновь появлялись воспоминания. Как слайды в презентации: появлялось все, о чем я думал или говорил. Когда я попытался дотронуться до них, то моя рука просто прошла сквозь них, словно сквозь дым.

– Часть своих ошибок ты осознал сам, – сказал он – и мне не нужно тратить твое время, объясняя тебе их.

– А что, это что-то типа воспитательной беседы?

Архангел отрицательно помотал головой. Очевидно, эмоции были ему чужды. Аллан, вспомни тот миг, когда ты принял решение стать алатисом и следовать своему предназначению. – ответил он, и щелкнул пальцами. Справа от меня всплыли воспоминания того дня, когда я понял, что я хочу остаться алатисом.

– А теперь вспомни, когда ты впервые увидел Рею. – произнес архангел, и слева от меня появилась картина утра в Чикаго, когда я впервые встретил Рею в кофейне.

– На твоем лице сияет та же улыбка, что и много лет назад.

– Что значат эти слова?

– Скорее я должен спросить, что значит твоя улыбка. Но, мне твой ответ уже известен. А тебе?

– Моя улыбка означает то, что встреча с Рей была одним из лучших моментов моей жизни.

– А твое вступление в братство?

– Тоже. Как и известие о том, что у меня есть сын, как и тот день, когда я стал главой братства, как и рождение дочери. Таких моментов было не много за мою недолгую, но насыщенную жизнь, но они были действительно счастливыми.

– Ты когда-нибудь задумывался о том, почему тебе никак не удавалось разделить жизнь алатиса и Рею?

– Нет. Я даже не думал об этом.

– А знаешь почему?

– Почему?

– Это две части одной жизни.

– Прости?

– Рея должна была остаться в братстве вместе с тобой. Она часть твоей судьбы, как и то, что тебе суждено уничтожить Абсорбс Глобал Индастри. И, ты был прав – у тебя было много шансов исправить все, и вернуть Рею в братство вместе со своими детьми, стать настоящей семьей.

– Но я запутался и не понял этих подсказок судьбы. Я считал их испытанием, а не советом.

– Потому ты сейчас здесь.

– Но мне было не у кого спросить совета, у меня не было права на ошибку, не было времени остановиться и поразмыслить! Я сам принимал все решения и сам брал на себя ответственность за судьбы окружающих.

– Ты прав. И никто не винит тебя за твою ошибку. Но решение кроется в твоих же словах – необходимо остановится и подумать, спросить совета и разделить свое бремя между теми, кто поймет тебя.

– Что же теперь делать? Я не смогу уничтожить Абсорбс, ведь я сам теперь мертв. Это, признаюсь, досадно, ведь мне так хотелось сделать что-то правильное.

– Не совсем.

– Как?

– Ты верно и преданно служил своему предназначению, был верен своим принципам и следовал своему сердцу. Ты ошибся единожды, но эта ошибка повлекла цепочку неприятных событий. Но Древние дают тебе второй шанс, Аллан. Твоя борьба еще не окончена.

– Мне? Второй шанс? – взбудоражился я.

– Да. У тебя есть выбор: я могу тебя вернуть в прошлое, в тот день, когда ты впервые встретил Рею, но теперь ты ее не встретишь. Не будет вас, не будет Даррелла, Максвелла просто не будет существовать.

– А второй вариант? – мгновенно отрезал я.

– Ты продолжишь свое дело – я верну тебя к жизни. Но ты не будешь помнить ни Рею, ни сына, ни дочь. Для тебя их никогда не существовало. Хоть в действительности они будут жить, но для тебя они не будут значить ровным счётом ничего.

– Я согласен забыть их.

– Подумай, хорошо. Для тебя будет существовать только твой замысел, только твое братство.

– Хорошо. – ответил я, надеясь, что я всё же смогу вспомнить о том, что мне нужно спасти Рею и Даррелла.

– Воистину, сильнее веры в волю свыше может быть только вера в любовь. – ответил он – Я принимаю твой ответ. – умиротворенно кивнул Уриил – Да будет так.

Я почувствовал, что вот-вот должно произойти что-то грандиозное. Но прежде, чем вернуться обратно, я должен был задать архангелу еще один вопрос.

– Могу я, перед тем, как вернуться, увидеть… – спросил я, но запнулся, подумав, что, скорее всего, не имею права об этом просить.

– Конечно можно. – спокойно ответил архангел и на его лице мелькнула хитрая улыбка. Он исчез, а через несколько секунд передо мной появился мой отец.

– Здравствуй, сын. – сказал он и улыбнулся.

Я оторопел. Это действительно был он. Словно настоящий, словно живой!

Он был одет так же, как и в день нашей последней встречи перед его смертью, много лет назад. Его глаза смотрели на меня с нежностью. В них было некое философское спокойствие и отцовская радость. Он распростер объятия и шагнул мне на встречу, и я обнял его. Он был настоящий. Его тело хранило тепло. Но я не мог услышать ни как он дышит, ни как бьется его сердце.

– Печально тебя здесь видеть, сын. – произнес он, выпуская меня из объятий.

Я грустно улыбнулся.

– Что ты мне скажешь?

– Отец! – восторженно произнес я – Как я скучал! Мне так тебя не хватало.

– Я знаю, Аллан. Но у тебя был другой советчик, такой же понимающий и мудрый, так же сильно любящий тебя.

– Ты говоришь про Рею?

– Именно о ней.

Я призадумался.

– Отец, скажи, а ты жалел о чем-то перед тем как… уйти?

– Я жалел лишь о том, что у меня не хватило смелости. Я настолько боялся, что они навредят тебе (ты понимаешь о ком я сейчас говорю) что пропустил всю твою жизнь. Но я не мог еще потерять и тебя, после потери Беатрис. А сейчас я вижу, что ты всё же пошел по предназначенной тебе дороге, и всё равно столкнулся с Абсорбс Глобал Индастри. Я напрасно потратил столько лет жизни, защищая тебя от правды. Нужно было всё сразу тебе рассказать. И тебе не пришлось бы познавать это самому.

– Я действительно сожалею, что мы так мало общались с тобой, почти не говорили о маме. Но ты всё сделал правильно! А теперь скажи мне, ты и вправду сделал для Абсорбс Индастри смертельное оружие? И все, что говорил Дженкинсон – это правда?

– Я не могу знать, что говорил тебе Дженкинсон. Но отчасти твои слова – правда. Это долгая история и у нас нет времени ее обсуждать. Однако, одно ты должен знать – я всегда действовал во благо науки и людей. Иногда интерес к науке был сильнее, но мой здравый смысл брал верх.