Анна Болтон - Игра Сна

– А я не священник, – беззаботно отозвался… черт его знает кто.

Я собиралась вскочить, но меня удержала его рука, крепко стиснувшая мое запястье.

– Ты считаешь, что любишь или ненавидишь кого-нибудь, и считаешь, что тебя любят или ненавидят… А может равнодушны… Но ты же не можешь знать, что они на самом деле чувствуют? Ты же К НИМ в голову не залезешь? Подумай, да ты не знаешь, существуют ли они вообще?..

– Как это не знаю, – возмутилась я. – А если я…

– Где ты? – перебил он меня.

– Что?

– Где. Ты. – раздельно повторил он. – Где ты сейчас находишься?

– Во сне? – нерешительно предположила я.

– Уверена?

Я стиснула зубы и выдавила:

– НЕТ.

– Сколько тебе лет?

Пфф… Ну уж это я знаю.

– Мне… – я замерла. Когда я была в больнице – была осень, а когда мы переправлялись на лодке – лето. Но в больнице это был сон? Или нет?

– Зато я точно знаю, что мое имя Аглая!

– Такая же Аглая, как и сотни других. А если у тебя будет ребенок, он никогда не назовет тебя по имени. Для него ты не будешь Аглаей, ты будешь мамой. Имя – это такая условность, Аглая.

– Это нелепо.

– Просто предположим. Мы отняли имя и судьбу, осталось только твое тело, которое стареет, изменяясь до неузнаваемости.

– Когда это ты успел отнять у меня судьбу?

– Ты не различаешь, что было на самом деле. И потом, – он, кажется, усмехнулся, – ты действительно доверяешь своим воспоминаниям? – его голос лился патокой. – Ведь в них слишком много эмоций и так мало правды… Ты ни в чем не можешь быть уверена, так чем же твоя реальность лучше моей? Ты не знаешь кто ты. Не знаешь где ты и чего ты хочешь. Ты вообще существуешь, или ты просто снишься кому-то?.. А может тебя придумал Гипнос?

– Хватит!

Я выдернула руку и распахнула дверцу исповедальни.

За порогом не было ничего, кроме черноты.

Я стояла посреди черноты, исповедальня исчезла.

Я почувствовала, как он стоит позади меня.

– Ты не существуешь, – сказала я.

Он молчал.

– Да, ты не священник, ты – гадость, не больше.

Он молчал. Я разозлилась.

– Знаешь, может у меня нет ничего, и я ничего не знаю!.. Но в одном я. Никто и никогда не сможет отнять у меня саму себя. Ту, которая я есть сейчас! Никто. Так как же ты…

– Никак, – раздалось прямо над моим ухом, и в ту же секунду чернота вокруг стала таять, обнажая золотое поле пшеницы и синее небо.

Мы стояли на перекрестке двух дорог, в прибитой дорожной пыли.

Я замерла. Под ногами был песок с неровностями – камешками, ямками. Воздух пах травами, – этот запах резко ударил в нос, словно до того я была в вакууме. От солнца коже было стало тепло.

Я подняла голову и спросила:

– И что из этого реально?

Он чуть помедлил и сказал, тоже медленно, словно устал:

– Какая разница?

– Какая разница… – эхом отозвалась я.

– Разве это не та свобода, о которой ты мечтала? – спросил он и развел мои руки высоко в стороны, словно крылья птицы.

– Я тебя ненавижу, – сказала я искренне.

Я обернулась и посмотрела на него. Он был слишком странный для обычной пыльной дороги в своей черной сутане. Совсем странный. Что бы ему подошло?

Тут сутана стала таять. Под ней медленно проступали очертания роскошного шитого золотом костюма.

– Ты считаешь, что это здесь уместнее? – с сомнением спросил он.

Я молча пожала плечами.

– И кто я теперь?

– Прекрасный Принц, я полагаю, – сухо ответила я.

Он перекинул через правую руку шитый золотом плащ с узором из ромбов (черно-бело-желто-красно-синих) и поклонился. А потом совершенно безумно, почти как Зайка улыбнулся и… вышел из себя. В прямом смысле. Шагнул и раздвоился. Теперь два Прекрасных Принца улыбались мне из-под залихватски перекособоченного берета с пером.

– Нет, я не Прекрасный Принц, – погрозил мне пальчиком тот, кто слева, – Я Коварный Злодей.

– А вот я, пожалуй, Прекрасный Принц. – сказал правый.

– Ты не можешь быть Коварным злодеем, вы одинаковые, – обратилась я к левому.

– Ха! Еще как могу! – усмехнулся Коварный Злодей.

– Конечно может. В каждом живет по Прекрасному Принцу и Коварному Злодею.

– Ты не Прекрасный Принц, ты Ужасный Зануда, – пробормотала я. И уже громче: – Чего мы ждем, что будет дальше?

– Ждем остальных, – ответил Коварный Злодей.

Виктор шел шаг в шаг за странным рыжеволосым священником – он опасался заплутать в бесконечных одинаковых коридорах, которыми была пронизана церковь.

«Может мы уже и не в церкви?» – подумал он, прикинув пройденное расстояние.

Вскоре ему надоело разглядывать одинаковые стены, стало скучно, он обернулся, и только тут понял, что за ним никто не идет.

Это было странно, поскольку все время что они шли, он отчетливо слышал за своей спиной шаги.

– Стойте! – он повернулся к священнику, – А где остальные?

Но священник продолжал идти, не обращая внимания на его оклик.

– Погодите! – Виктор протянул руку и схватил священника за плечо. Точнее попытался схватить. Черная ткань опала и выскользнула из пальцев Виктора, обнажив две деревянные палки и парящий в воздухе рыжий парик.

Виктор отпрянул, автоматически подхватив упавшую на пол сутану. Палки и парик продолжили свое монотонное, механическое движение вперед. Какое-то время Виктор просто стоял, глядя вслед этой странной кукле.

– Нда, – не нашел он слов. – И что делать? Э-Э-ЭЙ!! – его крик пронесся по бесконечным коридорам, поплутал и вернулся долгим эхом. И снова повисла тишина. Ни шага, ни шороха.

Виктор пожал плечами и пошел назад, надеясь прийти к выходу из церкви. Один каменный коридор сменялся другим, Виктор все больше путался на перекрестках, никто так и не появился и не было и намека на выход.

– Странная игра, – сказал сам себе Виктор, убирая волосы со лба. – Должна же быть у происходящего какая-то логика?

– А она и есть, – раздался гулкий голос над самым его ухом.

Виктор сжал руки, гася испуг.

– Простите? – обернувшись он увидел говорящие доспехи, мимо которых прошел пару секунд назад. Да, поправочка: ПУСТЫЕ говорящие доспехи – забрало было откинуто.

Доспех поднял два пальца к шлему, как бы здороваясь, Виктор в ответ кивнул, чуть нервически усмехнувшись.

– Логика, говорю, есть! – тем временем продолжил доспех.

– В самом деле? – спросил Виктор не без сарказма, – И в чем же она заключается?

– А вот в чем – внушаемость повышается, да и, – сказал доспех, внезапно хватая Виктора за руку, и втягивая его прямо в стену. – Испуганный человек легче откровенничает!

– Стой!!!

Виктор заорал – стена без проблем пропустила доспех, но совершенно не желала пропускать Виктора. После очередного удара об стену Виктор почувствовал, как его зрение сужается до точки, все заволокло чернотой, и он стал куда-то падать.