Александра Тельных - Шахматы для одного

Бал был окончен к четырем часам утра, когда небо мелкими штрихами начало вырисовывать рассвет. Кареты уже не ждали около дома, и звон копыт сменился ревом мотора машин уезжающих гостей. Признаться, утро сложилось восхитительное, будоражащее сознание своей свежестью и ненавязчивостью. Но это, вероятно, мало интересует вас, в отличие от разговора между двумя сестрами, ради которого и была затеяна вся эта поездка.

Торопливым шагом Ольга направилась в находившуюся на этаж ниже комнату Жени. С обыкновенно серьезным и светлым лицом она вошла в комнату, предварительно постучав. Женя, сидя за зеркальным столиком, заплетала волосы в косы. Как только отражение Ольги появилось в освещенном желтыми лампами зеркале, Женя жестом попросила ее присесть на кресло около кровати.

– Ты готова? – не теряя ни минуты, начала Ольга.

– К чему? – спросила Женя, продолжая ловкими аккуратными пальчиками вплетать бисерную ленту в волосы.

– К принятию должности отца, – пояснила Ольга, состроив недовольное лицо из-за вопроса сестры.

– Я не стану наследовать престол.

Голос ее был ровен, и лицо отражало спокойствие, тогда как по лицу Ольги скользнула тень раздражения и волнения, отчего осанка ее стала еще прямее и правильнее, руки, лежавшие на коленях, напряглись и сцепились друг с другом.

– Ты не можешь отказаться, – возразила Ольга, стараясь сохранить твердость,– Ты же мечтала об этом в семнадцать лет …

– Вот именно, – внезапно сорвалось с Жениных губ, точно вспышка электричества ударила в комнате: обе сестры содрогнулись, повисла некоторая пауза, но разговор продолжился в прежнем регистре, – мне было семнадцать, а теперь мне двадцать три.

– А в двадцать четыре коронация, – Ольга говорила уверенно, но медленно, с трудом находя нужные слова,– Ты должна.…Это твой долг… Это в твоей крови.

– Прекрати, Ольга, – грубо отрезала Евгения.

– Я не вижу ни одной весомой причины для исключения тебя из наследников. Ты умнее и сильнее всех тех, кто сидит в совете, ты достойная наследница.

– Ольга, – Женя повернулась к сестре лицом, отложив расческу, – это ты достойная наследница. На тебя всю жизнь смотрел отец и хотел, чтобы ты заняла его место, не я.

– Евгения! – громко крикнула Ольга, вскочив с кресла, – Я настоятельно тебя прошу прекратить этот бессмысленный монолог.

– Ольга, – мягко произнесла Женя, – послушай, я не могу встать на престол.

Ольга чувствовала, чем закончится разговор еще до его начала, но сейчас, когда правда собирается повернуться к ней лицом, она всеми силами пыталась от нее убежать и никогда не слышать.

– Почему? – по-детски просто спросила она, в отчаянии опустив руки.

– Ответ ты знаешь, – печально сказала Женя, – Ты ведь уже давно догадываешься. С первой минуты по твоим глазам я поняла, что ты догадалась.

Ольгу словно ударили по голове, она рухнула обратно в кресло, закрыла руками губы и вытерла набежавшие слезы.

– Я надеялась, – шептала она, – что я ошиблась. Спрашивать, знает ли отец, не стоит, верно?

– Если бы он знал, меня не было бы уже здесь … или в живых, – сказала Женя, и легкая дрожь пробежала по ее щеке.

– Ты отдаешь себе отчет в своих действиях? – успокоив расшатавшиеся нервы, сурово сказала Ольга, – Это карается…

– Я прекрасно понимаю, чем все это заканчивается, – твердо ответила сестра, – Поэтому я не могу принять наследство.

– Тебе никто не даст его, – разозлившись, бросила Трубецкая.

– Я не буду отрицать своей вины. Я знаю, что сделала, но не считаю себя предателем только потому, что следовала своему сердцу, – защищалась Женя.

– Оно повело тебя неверной дорогой, – крикнула Ольга и снова вскочила с кресла, – Я предупреждала о возможности такого события, но я не представляла масштаба катастрофы.

– Ты не понимаешь, – покачала головой Женя.

– Нет, и не хочу, – нервно передвигаясь взад – вперед по комнате, говорила Ольга, – Это противоречит моему кодексу чести.

Евгения, будучи старшей сестрой, не привыкла перед кем- либо отчитываться и выслушивать обвинения. Ее решения не оспаривались никем никогда, правда, дорогой читатель, до этого момента решения касались ее лишь одной, поэтому и ответственность несла она одна. Поняв, что разговор не приведет к положительному результату, она решила его немедленно закончить.

– Я прошу тебя подумать и решить, что ты будешь делать. Я прошу тебя подумать не только вот этим, – Женя положила руку на голову, – но и этим,– и указала на сердце, – Иногда там скрываются правильные ответы, которых не найдешь тут,– она снова положила руку на голову, – Подумай и вспомни бал. И подумай снова.

– Я сделаю, как ты просишь, – нахмурив брови, согласилась Ольга, – но лишь из уважения к семье.

– Конечно, – кивнула Женя, – А теперь ступай. Доброй ночи.

Ольга вышла из спальни сестры, разбитая и опустошенная. Всю ночь она не могла сомкнуть глаз от переживаний и дурных предчувствий. Евгению тоже мучила бессонница, она просидела в кровати, смотря в одну точку и пытаясь понять, правильно ли она поступила.

Глава 4.

Хотя и сладостен азарт

По сразу двум идти дорогам,

Нельзя одной колодой карт

Играть и с дьяволом и с богом.

И. Губерман

Верили ли вы когда-нибудь в чудеса, мой читатель? Признаться, до знакомства с семьей Трубецких я забавлялся, читая мифические книги, смеялся над простачками, твердившими, что сегодня, как часы пробили полночь, они слышали вой волков и видели, как что-то быстрое пронеслось прямо перед ними. Я не верил ни во что на свете, кроме табака, который, по истине, творил чудеса, успокаивая и укутывая в свои серо-воздушные клубы. Однако, оказалось, все совсем наоборот, и табак-предатель вреден для здоровья. Черт бы его побрал! Сгубил мне легкое. К счастью, Петр Алексеевич вовремя появился на моем пути.

Так, я вновь отвлекся. Ежегодно я хожу в департамент юстиции, девятнадцать лет назад я шел по коридору к лестнице, чтобы подняться в кабинет и отдать некоторые бумаги на подпись, как вдруг услышал разговор двух людей, проходивший на повышенных тонах. Я никогда не слушаю чужие разговоры, но тогда было ясно, что один из двоих мужчин не хочет продолжать спор, но второй никак не хотел его отпускать. Я, набравшись наглости, подошел к ним и громко, со всей когда-либо присущей мне радостью в голосе, произнес:

–Эй, дружище, сколько лет, сколько зим! Как ты здесь оказался? – я славно ударил по плечу того, кто так не хотел текущего диалога.

–Здравствуй, старина! Я по семейным делам тут застрял. Как же ты вымахал! – крепко сжимая мою руку, отвечал старинный друг-незнакомец.

–Я оставлю вас, вижу, вам есть, что обсудить, – смутился другой и, откланявшись, ушел вниз по лестнице.