Леонард Карпентер - Конан и осквернители праха

По сторонам между тем появлялись все новые пруды. Местами они сливались, местами их соединяли полосы грязи. Башенки соляных кристаллов были уже по пояс идущему человеку. Конан заметил впереди стеклянно-голубое сияние и пришел к выводу, что так блестеть могла только обширная водная поверхность. Без сомнения, такая же мертвая, как и пруды вокруг. И все же жизнь здесь когда-то была. Об этом свидетельствовали рыбьи кости и раковины моллюсков, еще заметные в глине под ногами. Иные из раковин были величиной с человеческий череп и сплошь в шипах, как боевые булавы.

Подняв голову от останков, Конан заметил впереди черную точку. Она выделялась на фоне водной голубизны и притом была темнее и шире, чем бледные призраки соляных столпов. Конан затенил глаза рукой и сосредоточил на ней взгляд. Чем ближе он подбирался, тем определеннее превращалась точка в силуэт коренастого человека, привалившегося к брюху мертвой лошади.

По всей видимости, Ювиус пытался уйти так далеко, как только мог унести его конь: он сидел на самом кончике плоского мыса, с трех сторон омываемого ленивыми волнами соленого озера. Блестящая водная гладь тянулась неведомо куда: слепящие миражи не давали рассмотреть ни противоположного берега, ни горизонта. Поверхность морщила едва заметная рябь, и было похоже, что даже очень далеко от берега Конану было бы примерно по пояс.

Спешившийся вор сидел на горке раковин и костей у края мертвого моря, повернувшись лицом к пустыне и к своему преследователю. Он сидел с непокрытой головой, устроившись между окостенело вытянутыми ногами павшего коня. Он сидел так неподвижно, что Конан начал себя спрашивать, жив ли еще Ювиус или уже умер. Но вот приподнялась рука и затенила от солнца глаза, и варвар понял, что видение было вполне реальным. Не какие-нибудь там шуточки песчаных демонов, всегда готовых смутить путешественника.

Конан с мрачной яростью взирал на беглеца, и тут ему бросилось в глаза, до чего странно тот выглядел. Жалкий, загнанный в угол воришка восседал подле раздувшегося лошадиного трупа, точно король на троне! Конан вздохнул, покачав головой отрешенно и... с жалостью. На несчастного глупца было трудно даже как следует сердиться.

Он остановился. Усталая кобыла ткнулась ему в спину и тоже остановилась, повесив голову. Подняв руки, Конан стащил бурнус и бросил его на седло. Теперь сторонний наблюдатель мог бы поподробнее рассмотреть его, облаченного в белую шелковую рубашку, нечто вроде бурой кожаной юбочки и сандалии.

Отвязав от переметных сум большой полупустой бурдюк, Конан взвалил его на плечо, ласково шепнул что-то лошади, потом откупорил бурдюк и полил себе в ладонь. Измученная жаждой кобыла немедленно подобрала воду губами. Конан повернулся и пошел к сидевшему вору.

Когда под сандалиями захрустели обросшие солью ракушки, он окликнул беглеца:

– Эй, Ювиус!.. Приехал, как я посмотрю? – Он помолчал, ожидая ответа, но ответа не последовало, и он продолжал: – Ну как, созрел поторговаться со мной насчет Звезды Хоралы?

– Поторговаться? О да, конечно!.. – долетел издали хриплый, слабый голос, и красный от солнца лысеющий череп закивал взад-вперед. – Ювиус всегда готов заключать сделки... Даже с кровожадными дикими варварами...

В квакающем голосе слышалась нотка безумия, и Конан решил, что долгое пребывание на жаре, видно, затронуло разум воришки.

– Ну добро!.. – крикнул он, шагая вперед. – То есть надо бы, конечно, порезать тебя на колбаски, посолить и высушить на солнышке за измену. Но, сказать по правде, работа это тяжелая, а я что-то притомился. Так что давай лучше договоримся!

– Да, да, договоримся!.. – Рот Ювиуса был темным провалом посреди обтрепанной бороды. – Давай свои условия!..

– Мне нужно только то, что ты у меня спер, – приближаясь, продолжал Конан. – Мое колечко. Со Звездой Хоралы, знаешь ли. А я взамен дам тебе напиться водички!

Он поднял бурдюк и встряхнул его так, чтобы слышно было бульканье.

– Вода, вода!.. Конечно!.. Хорошая сделка! Драгоценные камни – за воду!.. Кольцо!.. Оно у меня где-то здесь... – Голос сделался неразборчив.

Когда Конан приблизился, Ювиус рылся в куче хлама, вытряхнутой наземь из переметных сум. Его лицо и лысина были жестоко обожжены солнцем, пересохшие, беловатые губы растрескались.

– Я дам тебе напиться воды, сколько поместится в брюхо, – сказал ему киммериец. – А потом, если будешь в состоянии... в чем я, вообще говоря, сомневаюсь... можешь держаться за хвост моей лошади, когда я поеду отсюда...

Больше ничего ему сказать не довелось. Совершенно неожиданно Ювиус вытащил из сумки небольшой заряженный арбалет и выстрелил в Конана. Киммериец ощутил рвущий удар в среднюю часть тела, и по внешней стороне бедра побежали горячие струйки. Он осознал, что ранен в бок. Но он был еще жив!

Почему-то он почти не чувствовал боли: может, стрела прошла вскользь?.. Не медля ни мгновения, он устремился вперед, перепрыгивая через прибрежный мусор и держа наготове кинжал. Бурдюк тяжело хлопал его по боку. Его еще отделяло от Ювиуса довольно солидное расстояние. Но бежать, чтобы оказаться вне досягаемости арбалета, было дольше.

– Какой выстрел!.. – ликовал между тем Ювиус, пытаясь как можно скорее перезарядить оружие. – Попал ведь, а?.. Теперь надо прикончить!.. Варвар хочет назад свой перстень!.. Воду мне предлагает!.. Ну и дурак!..

Прижав пухлыми ручками приклад к животу, он наконец со щелчком взвел тетиву. И потянулся за лежавшей рядом стрелой, не слишком беспокоясь о том, что его преследователь приближался с каждым прыжком.

– Неужели глупый варвар не видит, – продолжал посмеиваться Ювиус, – что воды у меня полным-полно? Целое озеро, только руку протянуть! На что мне нужен еще и его бурдюк?..

И, поблескивая безумными глазами, он снова поднял арбалет.

Конану еще оставалось пробежать несколько шагов. Он не успевал дотянуться до Ювиуса. Вместо этого он каким-то образом умудрился остановиться на бегу, вложив весь свой разгон в бросок тяжелого кинжала. Сверкнув в воздухе, кинжал попал Ювиусу в грудь и с глухим звуком воткнулся по рукоять. Багроволицый вор ахнул и откинулся навзничь, на труп своей лошади. Арбалет вывалился из руки и выстрелил. Болт воткнулся в песок, подбросив фонтанчик сухих ракушек.

Вот так и умер Ювиус: не сделав более ни движения, не издав ни звука.

У Конана пульсировало в боку, кожу щипало: солнце уже подсушивало кровь. Осмотрев рану, он убедился, что болт в самом деле лишь оцарапал его. Убийственную силу предательского выстрела принял на себя бурдюк, располосованный во всю ширину. Теперь в нем оставались считанные глотки воды. Остальное растряслось на бегу... А он-то решил, что это кровь!