Леонард Карпентер - Конан и осквернители праха

– Живее, живее, бездельники! Займитесь-ка лошадьми, неужели не видите, что они все в мыле? И осторожнее выгружайте эти кувшины с пряностями, еще не хватало потревожить печати! – И Осгар, вручив вожжи мальчишке-конюху, соступил наземь с задка колесницы, накренившейся под его весом. – Всю ночь ехал без отдыха! – пожаловался ванир. – Провалиться бы совсем этому свинорою, который здесь называют дорогами! А ну, живо чтобы приготовили мне прохладную ванну! И мягкую постель!..

Отряхивая комья грязи с подола одежды, он прошагал через главный двор к дому. Он и глазом не повел в сторону нескольких постояльцев – ранних пташек, уже ошивавшихся в общей комнате.

– А где моя маленькая танцовщица, Зефрити? Я ей что-то привез!..

Оглядев верхний этаж и лестницу и ничего не обнаружив, Осгар в конце концов остановил взор на пышнотелой служанке, которая стояла неподалеку и выглядела несколько взволнованной.

– Мой господин... еще так рано... молодая госпожа не вставала... она велела сказать, что сию минуточку прибежит тебя приветствовать...

– «Не вставала! Сию минуточку!..» – зло передразнил Осгар. – Да что за шлюха! – И ванир, темнея лицом, отпихнул толстушку с дороги. – Опять взялась развлекаться на стороне? С кем еще на сей раз?..

И он помчался по лестнице через две ступеньки, двигаясь на удивление проворно для такого здоровяка. При этом он еще и сыпал отборнейшей бранью, хотя слушать его здесь было особенно некому.

– Развлекается!.. В моей собственной комнате!.. С кем?!. Если с этим сосунком Азрафелем, да я за уши его на стенку повешу! Я все про него знаю!..

Выскочив наверх, он прошагал по кедровым половицам к обширной двойной двери. После чего, не останавливаясь, с маху наддал обутой в сандалию ножищей в середину створок. Внутри с треском лопнул запор, и мстительный Осгар, даже не замедлив движения, ворвался внутрь.

Неприбранная постель, как говорится, еще не остыла. Повсюду на полу валялись яркие цветные одежды, но никого не было видно. В глубине комнаты красовалась ширма в четыре панели, сработанная из темного дерева и перламутра. Инкрустация была в кхитайском стиле и изображала охоту на тамошних драконов. Из-за ширмы донесся мелодичный голос Зефрити:

– Осгар, любовь моя, это ты?.. Как стремительно ты ворвался! Подожди чуточку, и я выйду к тебе...

Но к тому времени хозяин гостиницы уже пересек комнату и взялся рукой за ближайшую панель.

...Сторонний наблюдатель, вероятно, не понял бы, почему это он вдруг шарахнулся прочь. Не всякий успел бы уследить за тем, как из-за лакированной ширмы внезапно вылетел кулак и стремительно врезался ему в физиономию. В следующий миг ширма рухнула, а перед Осгаром возник Конан. Вид у киммерийца был весьма решительный. Конан ринулся на Осгара со сжатыми кулаками и искаженным яростью лицом. За его спиной, в уголке комнаты, торопливо одевалась Зефрити.

Киммериец безжалостно набросился на ошеломленного ванира, настиг его и принялся дубасить кулачищами, больше похожими на боевые молоты, не давая Осгару себя ухватить. Подвижное тело, свитое из упругих мышц, танцевало взад-вперед, взад-вперед: ни дать ни взять кузнец, работающий возле слишком жаркого горна. Удары были таковы, что ванира разворачивало то вправо, то влево. Он чуть не падал.

И настал момент, когда киммериец, действуя кулаками и ногами, сшиб Осгара на пол, где тот и остался лежать неподвижно, – то ли потерял сознание, то ли понял, что так было всего безопасней.

– Конан! Конан, не убивай его!.. – Зефрити наконец кое-как прикрыла очаровательную наготу, выскочила из-за ширмы и склонилась над распростертым ваниром.

– Да мне его мочить и в голову никогда бы не пришло, – с горечью отозвался Конан, разглядывая опухшие, покрасневшие костяшки пальцев: отбил об Осгара. – Я же знаю, как необходимо тебе его богатство, а также ловкость в делах, равно как и в воровстве... Я его так, немножко... Разобрались, и хватит.

– Без Осгара у нас у всех не станет крыши над головой, – сказал с порога комнаты еще один голос.

Конан развернулся навстречу и увидел входившего Исайаба. Пожилой шемит дружелюбно кивнул киммерийцу.

– Но время от времени таскать таких, как он, на порку только полезно. Очень даже полезно!

Следом за Исайабом явился Азрафель и с ним еще двое шемитов вполне негодяйского вида – новые подручные Осгара. Завидя своего хозяина распростертым без движения на полу, парни начали неуверенно переглядываться. Однако оружия не обнажили. Азрафель погнал прочь слуг, которые толпились у двери, пытаясь заглянуть внутрь и выяснить, что же такое стряслось. Закрыв попорченные ударом двойные двери, юноша встал перед ними, как на посту.

Осгар между тем слабо пошевелил головой, покоившейся на обтянутых шелковой тканью коленях Зефрити. Он открыл глаза, потом двинул рассаженными в кровь губами:

– Возлюбленная... горлинка моя... как же ты могла мне изменить? Снова... так скоро... а ты, киммериец!.. – Он повел глазами, потому что тело не очень-то слушалось. – Мне сказали, ты погиб... Из какой преисподней ты выполз?

– Из той самой, куда ты, чмо болотное, меня по дружбе отправил, – ответствовал Конан. – Знал бы ты, с какой нежной любовью я тебя там вспоминал! Уж и не чаял по достоинству отплатить за добро...

– О чем ты, не понимаю! Если ты о той нашей маленькой прогулке к гробнице... Но ведь тогда ты попался по собственной неуклюжести! И нечего на меня собак вешать.

– Я бы тебя самого с радостью за одно место повесил, – проворчал Конан. – Если бы все вышло по-твоему, мне бы кишки заживо размотало!

– Чепуха! – Распухшие губы мешали Осгару говорить внятно. – Однако если у тебя, как тебе кажется, есть причины на меня обижаться, так почему бы нам с тобой все не уладить прямо сейчас? – Не без труда повернув голову на коленях у Зефрити, он обеими руками раздвинул полы кожаной безрукавки, из которой кулаки Конана так до конца и не выбили дорожную пыль. Наружу появились буйные заросли светлой шерсти на груди. – Убей меня, и дело с концом! Если, конечно, кишка не тонка...

– Хватит пустой трепотни! – Исайаб прошел вперед и наклонился над ваниром. – Конан согласился оставить тебе жизнь, Осгар, только благодаря моим уговорам! К тому же у него есть деловое предложение, которое, если ты его поддержишь, может принести немалую выгоду!

– Именно так, – сказал Конан, чувствуя, как понемногу стихает в нем гнев. – Если бы я не повстречал Исайаба и этих остальных, шатавшихся по лабиринту с потайным фонарем, я, может быть, еще и сейчас бы там ползал. Они видели все то же, что видел и я, и согласны, что нам может очень даже подфартить!

– Так вы в мое отсутствие лазили по местным гробницам?.. – Тут уж Осгар перестал прикидываться полуживым и сел на полу, стряхнув с себя ласковые руки Зефрити. – У вас что, совсем крыша съехала? Хотите, чтобы ко мне сюда вломилась кладбищенская стража и храмовые палачи?..