Сергей Гомонов - Тень Уробороса (Лицедеи)

Эндомион коснулся небольшого колокола, подвешенного сбоку от стола меж двух мраморных колонночек. На зычный звон в зал проскользнул монах. Что-то звериное было в его повадках, как, впрочем, у всех охранников Иерарха — и было это неспроста: рано или поздно то, чему их подвергали, накладывало неизгладимый отпечаток и на истинную сущность. Замотанный с головы до пят в черную материю, мало похожую кроем на одеяние остальных здешних служителей, он был неузнаваем. Эндомион и не нуждался в именах сподручных. Они обязаны были забыть их после оглашения приговора и присяги на верность ему, Владыке. Он стер бы и лица оступившихся, но это сулило чересчур много возни. Достаточно было масок.

— Пойди узнай, где сейчас магистр Агриппа, — сурово буркнул Иерарх, даже не взглянув на слугу. — Вели, чтобы прибыл сюда. Не произноси моего имени. Не упоминай, что я здесь. Он должен быть уверен, что я далеко отсюда.

Монах покорно склонил голову и, положив руку в перчатке на рукоять изогнутого меча, мягкой поступью удалился за дверь.

Мор и его армия двойников уже делают свою работу в Содружестве. Подобно опухоли, коварной и беспринципной, маскируясь под «клетки» здорового организма, они заполоняли жизненно важные органы-планеты, перебрасывая метастазы с одной на другую и не останавливаясь перед эпизодическими неудачами, когда Системе удавалось перехватить и нейтрализовать их. Армия Мора будет несметной, постоянно подпитываемой свежими силами. Из-за этого им и понадобились новые территории альтернативной вселенной, в точности повторяющие их собственные, ведь в родном мире они размножились до предела, и Земля, которая не выпускала этих злобных дикарей в большой космос, уже гибла от их варварской деятельности. Если бы не войны, катаклизмы и эпидемии, происходящие время от времени на той Земле, катастрофа случилась бы уже много десятков, а то и сотен лет назад. Однако регулировать численность населения и порядок на планете становилось все труднее даже мудрой природе. Она окончательно устала от агрессивных тварей, готовых подмять под себя и употребить всё, ею созданное. И явился Мор. И открылся портал монахов-фаустян, призвавших двойников в новый мир…

Черный волк несся по Тиабару. Редкие монахи, проходя мимо, оборачивались и в недоумении смотрели на зверя. Он был странным, и люди, тренирующие свой дух, понимали это. Но зрение говорило другое: это всего лишь косматое четвероногое создание, выдрессированное иерархами для охраны и помощи.

Путь волка очевидно лежал к монастырю Хеала. Какую весть несет черный хищник?

Птаха, трепещущая под тучами в небе, следила за ним до тех самых пор, пока он не скрылся за воротами монастыря. Но только видела она не волка…

Агриппа поднялся навстречу посланнику Иерарха. Он не ожидал этого визита: по некоторым данным Эндомион должен сейчас быть во Внешнем Круге.

— Магистр, — молодой служитель почтительно склонился перед старшим по сану, — вам необходимо сейчас же приехать в Епархию. Дело безотлагательное. Так перед отъездом распорядился Владыко Эндомион.

Магистр кивнул. Братья Елалис и Граум тревожно взглянули на него. Пауза длилась несколько секунд, и четыре фигуры — черная у входа, две белых у лабораторного стола, лиловая посреди кельи — неподвижно выжидали. Затем Агриппа сказал:

— Что же, если таково распоряжение самого Иерарха, я должен оставить свои дела и двигаться вслед за вами… э-э-э… брат Раутанус, если не ошибаюсь?

Черный монах замялся, но счел нужным кивнуть. Казалось, звук собственного имени вызывал в нем неприятные воспоминания, и он предпочел бы оставаться без него.

— Как хотите, магистр, — твердым тоном вмешался брат Елалис, хмуря густые брови на непрошеного гостя из Епархии, — но мы с Граумом будем сопровождать вас в этой поездке.

Брат Раутанус изменился в лице. Эндомион ничего не говорил насчет провожатых для Агриппы. Но спорить с жилистым и суровым лекарем, как он почуял, было бессмысленно. Румянощекий Граум охотно кивнул, соглашаясь с коллегой. Оба они за мгновение ока переоделись в походные серые рясы.

— Ну что ж, прошу всех в мой флайер, — проговорил магистр. — Надеюсь, брат Раутанус, в дороге вы изложите причины столь экстренного вызова?

Раутанус пожал плечами и отрицательно покачал головой, давая понять, что не посвящен в дела Иерарха и обстановку в Епархии.

Фауст, Ничья земля, август 1002 года

Загадочный вид Марсии, с которым она вошла утром в комнату, неся Доминика для кормления, насторожил Зарецкую.

Мальчик развивался со скоростью, сравнимой разве что с ростом цветочного побега. Еще вчера он, кажется, был младше, а сегодня издавал какие-то новые звуки, азартно болтая языком во рту и смеясь. Еще вчера его больше увлекала еда, а сегодня он прикасался ладонью к материнскому лицу и внимательно, изучающе разглядывал его прежде чем начать есть.

— Ну так в чем дело, Марс? — шепотом спросила Ника, дождавшись, когда сын наконец перестанет гулить и возьмет грудь. — Ты же что-то знаешь, да?

— Если все пойдет как надо, сегодня твоя мечта сбудется, — ответила Марсия.

Новость окатила Зарецкую сначала огнем радости, а затем, немедленно, льдом страха:

— С Домиником?

— Ну, конечно! Иначе какой смысл в этой затее? Но ты должна быть готова. Я отдам тебе малыша, и ты будешь слушаться моего монаха.

— Он тоже в сговоре?

— Да. И многие из охраны в Каворат. Но это не значит, что нам не станут мешать. Рассчитываем только на себя.

Ника кивнула.

— Катер будет стоять всего несколько минут. Это единственный шанс, ты же понимаешь?

— А мой охранник?

— Твой охранник — сволочь, — Марсия добавила еще несколько горячих словечек и, покосившись на Доминика, досадливо похлопала себя по губам, наказывая за брань. — С ним будут проблемы, но мой хочет взять его на себя. Наше дело — бежать вперед, как только откроются ворота.

— Хорошо.

Земля, Египет, август 1002 года

Я снова очутился в этом помещении, и казалось мне, будто прошли тысячи веков с того времени, как мы были здесь последний раз — Дик в облике раненой Кейт, Фанни-Чейфер и я, Кристиан Харрис, много лет спустя создавший цивилизацию на моем родном Фаусте…

В кармане лежала копия «манускрипта», целую эпоху назад вычерченного рукой старого Харриса. Ее перед прощанием отдал мне отец Агриппа. Это была схема с отмеченными на ней порталами ТДМ — теми, которые были известны Основателю. Колумб, открытый через пятьсот лет после его смерти, совершенно естественно отсутствовал на чертеже, равно как еще несколько планет Содружества.

Спустившись с диска, я зажег свечу и внимательнее рассмотрел бумагу. Харрис нигде ничего не подписывал, просто использовал разные значки. Порталы отправляющие он обозначал полным кружком, порталы принимающие — узким полумесяцем, а ТДМ вроде этого, египетского, изображал значком бесконечности: такой обладал обоими свойствами.