Грэм Макнилл - Тысяча Сынов

Король Волков неоднократно призывал Пятнадцатый Легион принять участие в этих сражениях, но Магнус игнорировал все его обращения.

На Агхору он обнаружил нечто более интересное.

Он нашел Гору.

Сначала подъема прошло не больше двадцати минут, а Лемюэль уже успел пожалеть о своем предложении проследить за отрядом Астартес. Эту тропу, скрытую среди скал, он отыскал во время одной из частых одиноких прогулок по нижним склонам грандиозной Горы. Ступени, искусно упрятанные в глубокой расщелине всего в сотне метров от мертвых камней, петляли между скал и круто уходили вверх, образуя более прямой подъем, чем тот, которым воспользовались Астартес.

Да, этот путь был намного короче, но ничуть не легче. Рубаха Лемюэля покрылась пятнами пота, и мужчина подозревал, что от него не слишком приятно пахнет. А стук сердца отдавался в ушах грохотом триумфальных барабанов, приветствующих самого Императора.

— Долго нам еще идти? — спросила Камилла.

Она с радостью воспользовалась возможностью хоть немного углубиться в Гору, а вот Каллиста отнеслась к этой затее с меньшим энтузиазмом. Она восхищалась Астартес и немного побаивалась их, но в первый момент мысль о слежке за Тысячей Сынов вызвала у Каллисты приятное возбуждение. Теперь же, хотя Лемюэль и не мог прочесть ее ауру, по лицу женщины было ясно, что она сожалеет о своем согласии пойти с ними.

Лемюэль остановился, глядя в отливающее металлическим блеском небо. Он попытался восстановить дыхание и утихомирить неистово бьющееся сердце.

— Еще минут десять, — сказал он.

— А ты уверен, что выдержишь столько? — насмешливо спросила Камилла.

— Все в порядке, — заверил ее Лемюэль и отхлебнул из фляжки. — Я уже поднимался сюда. Мне кажется, осталось совсем немного.

— Только не вздумай на меня падать, — предупредила его Камилла. — Мне совсем не улыбается тащить тебя вниз.

— Тогда можешь скатить меня по склону, — через силу пошутил Лемюэль.

— Нет, серьезно, — настаивала Камилла. — Ты уверен, что сможешь подняться?

— Я в порядке, — повторил он, демонстрируя уверенность, которой не чувствовал. — Поверь, трудности того стоят.

Внизу, среди мертвых камней, затея показалась всем троим увлекательным приключением, но сейчас все чувства Лемюэля словно онемели: ему будто заткнули уши и завязали глаза. Снизу Гора казалась черной стеной небытия, но по мере подъема Лемюэля охватило ощущение, что эта пустота постепенно заглатывает их.

Он передал фляжку женщинам, радуясь, что Камилла и Каллиста тоже остановились на отдых. День клонился к вечеру, но жара ничуть не спадала. Хорошо еще, здесь было нетрудно отыскать тень. Короткая передышка не нарушала их планов, поскольку на подъем по второму пути Астартес потребуется не меньше часа.

Лемюэль снял с шеи платок и промокнул лицо. Ткань тотчас напиталась влагой, и летописец поморщился. Камилла, запрокинув голову, посмотрела на уходящие вверх ступени.

— Куда все же ведет эта тропа? — спросила она.

— Там наверху есть плато, — пояснил Лемюэль. — Что-то вроде смотровой площадки.

— Смотровой площадки? — переспросила Каллиста. — Но для чего?

— Она нависает над широкой долиной, которую я назвал храмом Сирботидов.

— Сирботидов? — удивилась Камилла. — Кто это?

— О них говорится в древней легенде моей родины, — ответил Лемюэль. — Сирботидами называли расу гигантов из эфиопского царства Мероэ.

— Но почему ты назвал это место храмом? — спросила Каллиста, напуганная самим этим словом.

— Вы все поймете, когда сами его увидите.

— Ты употребляешь слова, которые могут довести тебя до беды, — предупредила Камилла.

— Ни в коей мере, моя дорогая, — возразил Лемюэль. — Прежде всего, Астартес Тысячи Сынов и сами отступники. Я думаю, они оценят мою иронию.

— Отступники? О чем это ты? — сердито спросила Камилла.

— Ни о чем. — Лемюэль сообразил, что сболтнул лишнего. Утратив возможность читать ауры, он вдруг ощутил свою беспомощность. — Просто неудачно пошутил.

В подтверждение своих слов он широко улыбнулся Каллисте, и она тоже в ответ улыбнулась.

— Пошли, — сказал Лемюэль. — Надо еще немного подняться. Я хочу показать вам нечто интересное.

Дорога до плато заняла у них еще полчаса, и к тому времени Лемюэль поклялся больше никогда не подниматься в горы, какими бы соблазнительными ни были открывающиеся виды. Стук сердца с каждым шагом становился все громче, так что Лемюэль пообещал себе сбросить вес, пока лишние килограммы его не убили.

Небо потемнело и стало желтовато-коричневым, но настоящей темноты здесь никогда не было, и Лемюэль мог не беспокоиться о предстоящем спуске.

— Это восхитительно! — воскликнула Каллиста, оглядываясь на тропу. — Ты был прав, Лемюэль.

— Да, — согласилась Камилла, доставая пиктер. — Совсем неплохо.

Лемюэль покачал головой.

— Я не имел в виду солончаки. Посмотрите туда, — сказал он и указал на ряды тонких скал, стоявших на краю плато, словно сталагмиты.

Если бы у кого-то и возникли сомнения по поводу искусственного происхождения Горы, вид этих сталагмитов, явно бывших остатками изогнутой балюстрады, мгновенно их развеял бы.

— Туда, — повторил он, еще задыхаясь после трудного подъема. — Взгляните туда.

Камилла и Каллиста подошли ближе к сталагмитам, и даже их позы выдавали восхищение увиденным. Лемюэль улыбнулся, радуясь, что не разочаровал спутниц, когда обещал им удивительное зрелище. Затем он выпрямился и потянулся. Дыхание уже вошло в норму, только вот стук в ушах не утихал ни на секунду.

— Ты не ошибся, назвав это место храмом, — сказала Камилла, снова переводя взгляд на долину.

— Прекрасное зрелище, не правда ли?! — воскликнул Лемюэль, к которому вернулась прежняя самоуверенность.

— Да, но я не это имела в виду.

— Вот как?

Лемюэль вдруг понял, что стук раздается вовсе не в его голове. Звук доносился из долины: настойчивый, нескончаемый бой барабанов, одновременно угрожающий и гипнотизирующий. Рокот множества барабанов поражал чудовищной дисгармонией, раздражал Лемюэля и вызывал в спине тревожную дрожь.

Едва передвигая уставшие ноги, заинтригованный Лемюэль присоединился к женщинам, стоявшим на краю плато. Положив руку на плечо Камиллы, он глянул вниз.

От удивления у него широко распахнулись глаза и даже приоткрылся рот.

— Трон Терры! — воскликнул Лемюэль.

Ариман услышал бой барабанов и в какофонии звуков, отражавшихся эхом от склона Горы, различил запрещенные с древних времен ноты. Этот звук не предвещал ничего хорошего: в долине явно происходило нечто неестественное. Воины Сехмет ускорили шаг, невзирая на огромный вес доспехов.