Джон Норман - Исследователи Гора

Девушка затравленно смотрела на претора. Ее руки были по-прежнему связаны. Рядом с огромным столом она казалась крошечной и беззащитной.

– Пожалуйста, отпустите меня. Я обещаю исправиться.

– Леди Саси из Порт-Кара, – произнес претор, – учитывая все обстоятельства дела, данной мне властью объявляю тебе приговор…

– Умоляю! – закричала девушка. – Приговори меня к сроку в борделе!

– Это слишком мягкое наказание, – заметил претор.

– Пожалуйста, – захныкала она. – Пощади меня.

– Пощады не жди, – проворчал претор. Она в ужасе взглянула на него.

– Приговариваю тебя к рабству, – закончил он.

– Нет! Нет! – завизжала несчастная.

Стоящий рядом стражник коротко ударил ее в зубы, отчего голова женщины резко дернулась, а изо рта побежала Осруйка крови.

– Разве тебе разрешали говорить? – спросил претор.

– Нет. Прости меня… господин.

– Отвести ее в ближайшую кузню и заклеймить, – распорядился претор. – Потом выставить на продажу. Пусть немного постоит на платформе, после чего продать первому покупателю по цене клейма.

Девушка в ужасе уставилась на претора. Стражник уже накинул на ее шею длинную веревку.

– Доля тарска, – объявил претор, – которую обнаружили во рту обвиняемой, конфискуется в пользу порта.

Последнее решение было вполне справедливо. Рабы не должны иметь собственности. Они сами – собственность.

Новоиспеченную рабыню увели.

Я заметил, что Улафи, капитан «Пальмы Шенди», и его первый помощник стоят рядом со мной.

– Я бы хотел поехать на вашем судне, – произнес я.

– Только не говори, что ты кузнец, – проворчал Улафи. Я пожал плечами:

– Какая тебе разница? Я плачу деньги.

– Мы не берем пассажиров, – произнес он и зашагал прочь.

Претор занялся человеком по имени Бем Шандар из Табора. Тот уже заполнил необходимые бумаги. Парень хотел получить обратно отобранные у него деньги. Толпа Рассеивалась.

– Капитан! – крикнул я вслед Улафи.

Он обернулся.

– Я готов заплатить за проезд серебряный тарск.

– Похоже, тебе не терпится покинуть Порт-Кар, – усмехнулся он.

– Может, и так, – согласился я.

– Мы не берем пассажиров, – повторил он. Помощник даже не взглянул в мою сторону. Я вернулся к стражникам претора.

– Какие вы предприняли меры по розыску беглой рабыни? – строго спросил я.

– Ты с «Пальмы Шенди»? – спросил в ответ старший.

– Надеюсь выкупить каюту, – ответил я. – И боюсь, что из-за этой девчонки капитан задержит отправление.

– Мы ее ищем, – проворчал старший группы.

– Она может одеться как самка урта, – сказал я.

– Нам это известно, горожанин, – строго произнес он.

– Мне попалась одна в тряпках самки урта, – вмешался в разговор один из стражников, – но когда я проверил бедро, клейма на нем не было.

– Где ты ее видел? – спросил я.

– Возле Пряной пристани.

– Спасибо, стражник, – сказал я.

Судя по всему, белокурая беглянка разработала целую стратегию бегства. Не думаю, чтобы она воспользовалась дорожками вдоль каналов. Они слишком узкие, там ее легко бы схватили. Опасность подстерегала рабыню возле городских ворот, хотя она, конечно, об этом не знала. Вряд ли она рискнула бы украсть лодку. Маловероятно, чтобы неподготовленная землянка сумела справиться с горианским судном. Кроме того, в море ее задержали бы мгновенно. Самка урта в лодке всегда вызывает подозрение, поскольку лодку она может только украсть. Уйти по крышам беглянка тоже не могла, учитывая архитектуру большинства зданий Порт-Кара. Я уже не говорю о том, что никто не впустил бы ее в дом. Скорее всего, она попытается пробраться на рынки или останется вблизи верфи. Рынки располагались в противоположной части города. Дороги к ним она не знала. По всему выходило, что рабыня где-то рядом. Она могла забраться между коробок, укрыться парусиной, спрятаться под бухтами каната. Стражники, конечно, рано или поздно ее найдут и доставят претору.

Я уже дошел до Пряной пристани. Вообще-то я не надеялся с первого раза выйти на ее укрытие. Девушка была очень сообразительна, иначе ее не выбрали бы в качестве агента кюров.

Я схватил темноволосую самку урта за руку.

– Отпусти! – завизжала она. – Я ничего не сделала.

Я несколько раз хорошенько ее встряхнул.

– О! О! – кричала она.

Тогда я перестал ее трясти и немного приподнял. Пальчики ног девушки едва касались земли. Она смотрела на меня полными ужаса глазами. Похоже, она была готова мне помочь.

– Я знаю, где прячутся девушки, – произнесла она. – За патовыми тавернами в аллее Лент.

Я отпустил ее, и она повалилась на колени.

Канал Лент – один из наиболее известных в Порт-Каре каналов. К югу от него отходит более узкий канал, который называется Притоком Лент. Только что рассвело, а значит, из таверн скоро начнут выбрасывать накопившийся за ночь мусор. Самки уртов стараются не пропустить такие моменты.

До прилива оставалось не более часа. Я быстро перешел через два моста и направился на восток, в сторону канала Лент. Как и многие каналы, он не связан напрямую с морем. К слову сказать, на многих каналах Порт-Кара построены плавающие мосты. При ненадобности их прижимают к берегу. Это позволяет проходить по каналам крупным торговым судам, а в случае войны дает возможность отсекать целые районы города. Таким образом, каналы успешно выполняют роль оборонных рвов. Как правило, плавающие мосты разводят между восьмым и десятым аном, а потом Между пятнадцатым и семнадцатым. Почти во всех домах Порт-Кара есть лодки. Как правило, это плоскодонки с oдним веслом, которое служит и рулем. Пользоваться ими умеют даже дети. Разумеется, существуют и другие суда. Весьма популярны плоты. Передвигаются на них при помощи шеста. Вдоль берегов крупных каналов всегда стоят сотни суденышек. На ночь их прикрывают парусиной.

Я увидел ее почти сразу. Вместе с десятком других побирушек она рылась в мусорных баках возле таверны «Серебряный ошейник». После того как нищие перероют баки, мусор вывалят в каналы. Разумеется, работники таверны могли бы и сразу выбросить мусор. Подобное делалось из обычного сострадания.

Я посмотрел на девушек. Все они были похожи друг на друга. У всех были красивые ноги, все были одеты в тряпье, и все были босы. Блондинка прикасалась к мусору с отвращением – сразу видно, что это занятие ей противно и непривычно. Остальные не обращали на нее никакого внимания. Пожалуй, только это и выделяло беглянку из шайки попрошаек. В остальном она была такая же грязная и такая же хорошенькая.

Неожиданно наши взгляды встретились. Блондинка вздрогнула, потом успокоила себя тем, что я не могу ее знать. В конце концов, она обыкновенная самка урта. На ней даже не было клейма. Стараясь во всем походить на самку урта, она глубоко засунула руку в мусорный контейнер и вытащила оттуда половину горианской груши. К мякоти прилип кусок сыра. Не думаю, чтобы за ночь эта еда могла испортиться, между тем, когда блондинка поднесла находку ко рту, ее чуть не вырвало.