Шон Мур - Конан и мрачный серый бог

Брови Тевека нахмурились, поскольку ему пришлось стать на колени, чтобы принять крошечную змею. Она обвила его палец и сжала хвост в челюстях, став неодушевленным кольцом. Немедленно он почувствовал, что силы, власть кольца проникли, наполняя его; его приобретение, проклятое Черное Кольцо, направило волны своей темной энергии в его тело и ум. Ему казалось, что он стоял в центре ледяного ада, замороженный огонь которого хлестал в нем как черные языки, жаля везде, где они касались его. Мука была невыносима. Собрав силу воли, он изгнал муку из головы и поднялся на ноги. Резкий костер уменьшался. Он стоял в зале Toт-Амона.

— Черное Кольцо будет служить тому, кто не злоупотребляет им, — Toт-Амон бормотал придыхая, возможно вспоминая время, когда впервые ощутил кольцо. — Знай это, Тевек Тул, — он предупреждал ясным и сильным голосом. — Когда ты направляешь власть Черного Кольца, ты вызываешь демона, который может служить тебе или разрушить тебя. Не призывай часто демона, слишком сильного для тебя, временного обладателя.

Тевек поднял свою руку и смотрел в удивлении на кольцо. Через ледяные реки в его венах прибыла сила, чтобы удовлетворить его цели. В озарении он понял, что они всегда текли внутри него; их потоки вели его к некромантии.

Могущество его колдовства заключалось в обнаружении этих неуловимых потоков.

С кольцом он больше не тратил бы напрасно время на такие трудные поиски.

Воскрешения, которые прежде требовали исчерпывающей подготовки, станут легкими с Черным Кольцом. Медно-красные катушки обладали не только собственной силой, но и способностью увеличить и сосредоточить энергию уже бывшую там. Холодный огонь, который он чувствовал прежде не произошел от кольца…, он был в нем… — Не привыкай к этому, некромант, — предостерег Toт-Амон. — Даже без моего кольца, я значительно сильнее тебя.

Стигиец протянул руки и распростёр их, разводя. В воздухе между его пальцами появилось призрачное изображение белой свечи. Тонкое, черное пламя колыхалось на фитиле.

— Тонкая свеча Смерти! Нет, это не может быть! — закричал Тевек в ужасе, сразу распознав уловку стигийца. Коварное смертельное заклятие заняло дни подготовки, но Toт-Амон исполнил это без очевидного усилия, и без помощи кольца. Даже Черные Провидцы горы Йимша, которые создали чары, возможно, не сделали бы его так быстро. Тевек когда-то трудился, чтобы перевести их замысловатые записи в книгах, но, в конечном счете, счёл их не достойными усилия. Toт-Амон, очевидно, преуспел лучше в его исследованиях.

— Не сомневайтесь относительно этого, нахал, — Toт-Амон ответил, со следами самодовольства, сквозящими в голосе. — Твоя душа тает. Только я могу остановить это. Твой посыльный действительно прибыл, ты видишь. Тогда мои искусства сделали меня знающим о твоей находке. В то время как твой скелетный караван тянул тебя ко мне, я соткал этот заклятие. Я допустил тебя войти в мои владения, чтобы проверить тебя, и узнать о твоей истинной цели. Ты думал, что Toт-Амон — ничто, но верный слуга Сета? Ха! Ты мало чему научился, самонадеянный язычник.

Его презрительные слова затихли до отвратительного хихиканья.

— Теперь я преподам тебе урок! Тевек стиснул зубы. Даже с его вновь обретенной властью, смертельное заклятие не могло быть уничтожено. Toт-Амон обманул его.

— Отправляйся в Медный Город, достань Зловещего древнего Бога и принесите его мне, — скомандовал Toт-Амон, — Поскольку ты говорил действительно об опасности, которая скрывается там для всякого погруженного во власть Сета. Но возможности идола не будут использоваться для твоих эгоистичных, недалеких планов мести. Чтобы поработить Кхуфу, ты предположил использовать мое кольцо? Также машут мотыгой, чтобы раздавить мошку. — Toт- Амон глубокомысленно смотрел на призрачную свечу между его руками. — Когда ты возвратишься, у меня будут и Черное Кольцо и Зловещий древний Бог. Тогда вероисповедание Митры, Ибиса, и любого ложного божества будет уничтожено навсегда в мире. Испытай удовольствие от уверенности, что если ты преуспеваешь, кхуфанцы будут сметены как все, кто выступил против силы Отца-Сета. И только для будущей дальнейшей Его цели я допустил, чтобы ты носил мое кольцо.

Тевек рассматривал сосредоточение энергии кольца для направления удара в исчерпавшего силы самодовольного стигийца. «Бессмысленная трата, — решил он. — Свеча, его "сила жизни", продолжила бы гореть медленно вниз, даже если бы Toт-Амон был разрушен. Когда пламя фитиля угаснет, я — тоже».

Некромант смотрел искоса. Высота свечи уже уменьшилась? Насколько долго он протянет прежде, чем заклятия сделают своё неизбежное? Он тратил впустую драгоценное время! Вне загробного мира Тевек в бешенстве выбежал из зала.

Свистящий смех Toт-Амона отозвался эхом на камнях и сопровождал шаги Тевека.

Снаружи некромант не тратил больше времени на изучение оазиса. Он шел мимо досаждавшего ранее масляного черного водоёма и повторно восстановил свой скелетный отряд. «Кхуфа пострадает», — неоднократно размышлял он, когда кони несли его к Медному Городу. Кхуфа падет, хотя через определенный короткий период смертельное заклятие Toт-Амона возьмёт своё. Его собственная жизнь не была слишком большой ценой, чтобы заплатить за месть убийцам Кхуфа. И он мог бы все же придумать способ вырваться из смертельной сети жреца Сета.

Хотя холодная ночь еще не обосновалась в песках пустыни, горький холод исходил в воздух от Тевека Тула.

Конан и Кайланна скакали из Кироса без остановок, и их намыленные лошади были почти загнаны. Они достигли Гхазу в полдень. Конан наконец остановился у маленького ручья, позволяя их коням утолить жажду в прохладной воде. Он разбинтовал и стал разминать раненную ногу, и снова наполнил два бурдюка водой. Киммериец умыл лицо и ополоснулся по пояс. Он сразу чувствовал себя ободренным.

Кайланна кривилась в седле. Она зевала и потягивалась, заслоняя лицо от яркого солнца и глядя на север за горизонт.

Конан увлеченно наблюдал, как девочка искала более удобное положение для ее красивой задницы, которая будет без сомнения болеть утром. Они преодолели значительное расстояние; киммериец установил зверский темп в продвижении через холмистую сторону страны. После почти дня подпрыгивания на быстроходном животном все, кроме самых опытных из наездников, были бы страдающими от ссадин. Конан не чувствовал ничего из этого непосредственно, хотя его нога все еще болела после недавней схватки с ассири. Кайланна, к ее чести, не жаловалась вообще. Он был очень впечатлен ее стойкостью. По его жизненному опыту, такие особы были вообще не приспособлены к трудностям в дороге, поскольку они часто ехали в шикарных удобных каретах, или наверху на мягких подушках, в сопровождении свиты. Очевидно, эта принцесса была иной. Мягкое и пышное тело Кайланны скрывало ее выносливость. Конан тайком окидывал пристальным взглядом ее икры и обнаженные бедра, восхищаясь длинными, красивыми ногами. Ее влажная туника цеплялась за ее полные груди, которые колебались мягко, когда она встряхнула свои волосы, избавляясь от пыли и пота.