Владимир Корн - Путь на острова

Остров Ганипур расположен далеко на севере, в водах Сурового моря, и лететь до этих мест больше двух недель. Причем половина пути пройдет над безводными пустынями лигахов, где каждый колодец на счету, а сами лигахи славятся своим нетерпимым отношением к летучим кораблям. Пустынники поклоняются небу, страшась, что оно на них может упасть, и потому считают, проплывающие над ними корабли расшатывают и без того хрупкое равновесие, сложившееся между небом и землей. Далее на юг пески пустыни заканчиваются, и сразу же, без всякого перехода начинаются джунгли, принадлежащие уже Эгастеру.

Что же касается встреченных нами ганипурских кораблей… Вероятно, они следовали куда-либо со своей целью, но встретив «Небесный странник» в этих безлюдных местах, вряд ли смогут удержаться от соблазна поквитаться за прежние обиды.

Так и есть: с борта ганипурца, признанного нами за своего старого врага, последовал ряд вспышек, со второго ему ответили, и оба они легли курсом нам наперерез. Все, как любит говаривать навигатор Брендос — «намерения их очевидны», и нам остается только принять ответные меры.

— Звоните тревогу, — отдал команду я навигатору, и тот, кивнув, зазвонил в колокол часто-часто. Я взглянул на корабли Ганипура, на небо вокруг нас, на палубу «Небесного странника», на Рианеля, Роккуэль и снова на корабли.

Из всего увиденного мне понравилось только выражение лица моего навигатора — невозмутимое и хладнокровное. Что же касается всего остального… На палубе «Странника» лежала разобранная аркбалиста, и привести ее в рабочее состояние быстро не удастся. Аднер решил ее усовершенствовать, выпросил себе в помощники Родрига, и надо же такому случиться — как только они ее разобрали, так сразу она нам и понадобилась. Хотя толку с нее будет очень немного, если будет вообще. Чтобы справиться с кораблями Ганипура катапульт необходимо не менее двух-трех десятков, причем значительно мощнее, чем наша.

В небе я тоже ничего утешительного не увидел.

Вообще-то мне хотелось обнаружить в нем воздушные потоки, сильные, и идущие в разных направлениях. Тогда бы мы могли пользоваться ими одним за другим, и они уносили бы нас от врага все дальше и дальше. И ганипурцам оставалось бы только глазеть за нашими маневрами, абсолютно неподвластными их разумению.

Единственный поток, что мне удалось обнаружить, был восходящим. Но с тех пор, когда на «Небесном страннике» целых пять л» хассов, мы можем подняться ввысь достаточно быстро и без его помощи. И что он может нам дать? Только отсрочку — корабли Ганипура всегда славились своей быстроходностью, и в этом с ними моему «Небесному страннику», увы, не тягаться никак.

Ну и Роккуэль. Выглядела она, конечно, обольстительно, но слишком уж легкомысленно, несмотря на грозящую всем нам опасность.

Когда она поинтересовалась:

— Люкануэль, а кто эти корабли?

Я буркнул:

— Пираты, — совсем не собираясь скрывать этого факта: чего ради?

И глаза Роккуэль загорелись восторгом: надо же, приключения следуют один за другим!

«Для полного счастья ей не хватает только в постель кого-нибудь затащить, — цинично подумал я. — И тогда путешествие в Опситалет окажется для нее удачным полностью. Надеюсь, этим «кто-нибудь» буду не сам я лично».

— Госпожа Роккуэль, вам необходимо пройти в свою каюту, — самим строгим тоном, на который только способен, заявил я. — Причем, как можно быстрее.

— Аделард! — окликнул я Ламнерта, показавшегося на палубе в кирасе и шлеме, — проводите госпожу Роккуэль в ее каюту.

У Ларда очень грозный вид, и ослушаться его она не посмеет.

— Обойдусь без провожатых, — гордо ответила девушка, метнула на меня взгляд, полный обиды, и спустилась вниз, на палубу.

Оказавшись на ней, она снова его метнула, но я вовремя успел отвернуться в сторону.

«Ничего, переживет, — подумал я. — Ей, главное, вообще пережить ситуацию, в которую мы попали. И, по крайней мере, из каюты она теперь точно носу не высунет».

Не успела Роккуэль скрыться в каюте, как я посыпал командами:

— Родриг, Аднер — доставайте из трюма ром! Энди Ансельм — к кабестану! Гвенаэль — за штурвал!

Правда, на этом они сыпаться и перестали. Ну а что я мог еще предпринять? Кроме того, как поставить на штурвал лучшего нашего рулевого, к кабестану — Энди, удивительно тонко чувствующего поведение л» хассов, что всегда так немаловажно. И приказать извлечь из трюма бочку, полную лучшего в мире итайского рома — в меру сладкого, с присущим только ему особым ароматом, делающего его весьма приятным на вкус. А самое главное — очень крепкого. Настолько крепкого, что вспыхивает он чуть ли не от малейшей искры. Бочка не помешает, возможно, повторится та давняя ситуация, и мы сможем с его помощью сжечь вражеский корабль. И всем нам остается надеяться только на то, что, пользуясь неплохой манёвренностью «Небесного странника», мы сможем продержаться до темноты. И уже потом, под покровом ночи, попытаться ускользнуть от всё приближающихся ганипурских кораблей.

А они действительно приблизились настолько, что их принадлежность к Ганипуру можно было увидеть уже невооруженным глазом.

Я посмотрел на палубу «Небесного странника», заметив устремленные на меня взгляды людей: спасай капитан, а уж мы поможем — жизнь дорога!

Чтобы ободрить команду, захотелось пошутить. Но в голову ничего подходящего не пришло, и потому я скомандовал:

— Гвенаэль, право на борт!

Началось.

Основная наша задача на все ближайшее время — не дать им пройти над нами.

В этом случае у них появится отличная возможность сбросить на нас сверху иглы, груз камней, ну или что-нибудь горючее. Или даже опуститься на нашу мачту железным днищем, ломая ее.

Ну и еще не позволить приблизиться к нам вплотную на равной высоте. На ганипурцах полно катапульт, и им хватит нескольких залпов, чтобы покончить с нами. Есть еще и вероятность того, что ганипурцы попытаются уцепиться за наш борт крючьями, чтобы взять на абордаж. Хотя вряд ли они смогут на это решиться. Пощады не будет, в живых не оставят никого, и потому ганипурцы должны понимать, что мы постараемся захватить их с собой. Если очень быстро снизить высоту, то л» хассы вражеского корабля не смогут удержать в небесах внезапно прибавившийся огромный вес, и каждый из них рассыплется горсткой невзрачной серой пыли. И тогда оба корабля, увлекая друг друга, рухнут вниз.

Имеется у меня и еще один способ прихватить врага на тот свет. Подумав о нем, я сжал висевший на груди под одеждой медный медальон навигатора с вкрапленным в него невзрачным черным камешком брундом — подарком капитана Миккейна, уже вторым по счету таким медальоном. Причем на этот раз он снял его с себя.