Пол Андерсон - Фантастическая сага

В ответ Скафлок лишь пришпорил коня, выхватил из ножен меч и ринулся вперед. В мгновение ока оказался он среди троллей, и тут же один из вражеских воинов упал с разрубленным черепом, а у другого голова скатилась с плеч.

Двое из оставшихся в живых троллей разом кинулись на Скафлока, тот, что слева, с палицей, а тот, что справа, с топором. Направляя теперь коня одними шенкелями, воитель закрылся от тяжкого удара палицы щитом, удар же топора встретил сверкающим клинком своим, разрубив разом и топорище, и грудь нападавшего. Повернувшись затем к троллю, пытавшемуся достать его палицей, Скафлок нанес ему ответный удар такой силы, что клинок, войдя в тело врага через плечо, остановил падение свое лишь в районе пояса. Лишь на мгновение коснулся Скафлок затем рукой поводьев, но и это было достаточно, чтобы конь понял хозяйскую волю. Встав на дыбы, сокрушил вороной скакун передними копытами своими череп пятого тролля.

Последний уцелевший вражеский воин с криком бросился бежать. Скафлок метнул ему вдогонку волшебный меч, и тот, войдя троллю в спину, пронзил тело его насквозь, концом своим выйдя через грудь.

Затем воитель отправился дальше на поиски осажденного врагами короля эльфов. Перед рассветом он устроил себе краткий привал на берегу какой-то речки и прилег соснуть.

Разбудил его какой-то шорох и едва заметное колебание земли, на которой он лежал. Проснувшись, он увидел, что к нему крадутся два тролля. Он вскочил на ноги и выхватил из ножен меч: возиться с доспехами не было времени. Враги кинулись на него. Первого из них он поразил в сердце прямо через щит и доспехи. Второму вражескому воину он просто подставил окровавленный клинок свой, и тот сам на него напоролся, не в силах остановиться или хотя бы изменить направление бега. Хоть и невероятно силен был удар от столкновения с массивным телом тролля, но Скафлок выстоял неколебимо, как скала, ведь от одного прикосновения к чудесному мечу тело его наливалось нечеловеческой силой.

— Что-то больно легко все получается, — сказал он. — Ну, ничего. Будут схватки и посерьезней.

Весь следующий день он провел в пути. К полудню обнаружил он пещеру, где укрылись на дневку несколько троллей. Перебив сонных врагов, Скафлок пообедал их же припасами. Его не тревожило, что враги могут выследить его по кровавому следу этому. Пусть их выследят и попробуют взять!

Перед закатом достиг он наконец гор. Величественная красота высоких, увенчанных вечными снегами пиков, пронзавших, казалось, самое закатное небо, вновь растревожила в его сердце забытые чувства. Слушая песнь водопадов и шелест хвои могучих сосен, он подумал: «Как странно, что прекрасный край этот стал местом кровопролития». Ему бы быть здесь с Фридой и их любовью, а не со свирепым этим черным конем и проклятым мечом.

Но так уж вышло — ничего не поделать. Как-то сейчас Фрида? Кабы знать…

Горными тропами он приблизился к леднику и поскакал по нему. Подковы скакуна его гулко звенели об лед. Наступила уже ночь, холодная и ясная, как и положено на высокогорье, восходящая почти полная луна окружила заснеженные горные вершины призрачным сиянием. Вдруг Скафлок услышал вдали едва различимое пение лура. Странно было слышать с детства знакомый звук этот в тех пустынных, диких местах. Скафлоково сердце забилось так, как будто было готово вот-вот выскочить из груди. Он пришпорил копья, и тот помчал его неистовым галопом, перепрыгивая через бездонные пропасти между скалами, так что у всадника его только ветер свистел в ушах, а в ущельях долго потом не могло угомониться растревоженное громом железных подков эхо.

Где-то неподалеку шла битва. Значит, эльфы еще держатся!

Скафлокова слуха достиг грубый рев тролльего рога, а вскоре и приглушенные большим еще расстоянием крики воинов и звон оружия. Мимо просвистела стрела, но всадник, выругавшись, лишь ниже пригнулся к гриве коня: разбираться с проклятым лучником этим не было времени, не опоздать бы к настоящему делу.

Достигнув перевала, он сумел увидеть за чередой невысоких относительно заснеженных гряд поле битвы. В отдалении, на горной вершине, углядел он, наделенный тайным зрением, высокий, с устремленными к небесам башнями, покрытый изморозью замок, вокруг которого чернели несчетные шатры могучей тролльей рати. Над самым большим из тех шатров развевалось черное иллредово знамя. На одной из башен замка было поднято знамя короля эльфов. Значит, оба государя сами вели в бой свои рати.

Тролли штурмовали эльфийскую твердыню. Столпившись под самыми ее стенами, крича что-то на лающем своем языке, они приставили уже к стене несколько осадных лестниц, и некоторые из них стали карабкаться наверх. Троллья рать оказалась крайне многочисленна — вокруг замка было черным-черно от неприятельских воинов, — и к тому же отлично оснащена всевозможными осадными машинами. Были там и баллисты для перебрасывания через стены зажигательных ядер, и осадные башни, катившие к замку на могучих колесах своих с толпящимися на верхней площадке воинами, и тараны, которыми, безуспешно пока, пытались тролли высадить ворота твердыни, и стенобитные машины. Крики, топот, цокот копыт, лязг металла, барабанный бой и рев рогов сливались в единый неумолчный шум битвы, который был так громок, что от него даже на расстоянии в ушах звенело, а с некоторых гор покатились уже вниз безудержные снежные лавины.

Собравшись на стене своей твердыни, эльфийские воины отражали натиск троллей. Сверкали в лунном свете клинки, лик луны то и дело затмевали тучи стрел и дротиков, со стен на врага лилась кипящая смола, летели наземь осадные лестницы с орущими вражескими воинами. Но защитники замка были малочисленны, враг же не оставлял попыток взять твердыню приступом. Ясно было, что долго осажденным не продержаться.

Скафлок вынул из ножен меч, чья исчерченная рунами поверхность холодно и неожиданно ярко блеснула в лунном свете. Пришпорив коня, ринулся он вниз по склону горы, взметая целые тучи рыхлого снега.

Путь ему преградило ущелье, но он не стал пытаться обогнуть его, а вновь вонзил шпоры в бока своего скакуна, и тот, подпрыгнув так высоко, что какое-то мгновение Скафлок видел вокруг себя лишь звезды, перенес его на противоположную сторону. После невероятного прыжка того они ударились о землю с такой силой, что Скафлок чуть ни прикусил себе язык, но зато время было выиграно, и теперь можно было без помехи добраться до поля брани.

Скафлок пустил коня своего галопом вверх по склону, к тролльему лагерю.

Тот был почти совершенно пуст. Резко осадив горячего коня, так что тот при этом даже встал на дыбы, молотя передними копытами воздух, Скафлок выхватил из костра горящую головню и, направив бег скакуна своего мимо вражеских шатров, стал поджигать их, один за другим. Вскоре многие из них запылали, и огонь стал перекидываться на другие, Скафлок же, торопливо облачаясь в доспехи, помчался к воротам замка. Как и прежде, в левой руке он держал щит, а в правой — меч, коня же направлял лишь шенкелями и голосом. Прежде даже, чем заметили его столпившиеся у ворот тролли, он срубил троих из них, и еще столько же погибли под копытами его коня.