Андрей Щепетов - Хроники космического пирата

– Сейчас, – буркнул Дрон, заметив мою растерянность. Он пробежался по клавишам, вместо мардакских символов засветилась латиница, – автоматической наводки нет, всё приходится делать вручную, – пояснил лейтенант.

В ту же минуту монитор ожил, в одном из секторов запульсировала красная точка.

– Танки, – посуровел Дрон.

Я пристальней всмотрелся в имеющуюся аппаратуру. Итак, монитор, поделен на сектора, надо выбрать оружие, количество снарядов, навести в нужную точку, затем нажать «Enter». Задачка для первого класса.

– Послушай, Дрон, – я повернулся к мардаку, – а ты что, сам не можешь? – я кивнул на компьютер.

– Вообще-то я связист, – несколько смущённо проговорил лейтенант, – и наводке не обучен.

Я вздохнул, мардак есть мардак, какой бы смышлёный вам не попался. В правом нижнем углу монитора виднелись вводные, я принялся читать: «Позиция врага Е3 по Гауссу, движется на юго-запад, скорость пятьдесят километров в час, количество техники тридцать единиц».

– Да фиг ли тут думать! – на передний план неожиданно вышел никем неуполномоченный жабоид.

Одним щелчком мыши он выбрал мортиры, зарядил их по максимуму и отправил всё это добро в сектор Е3. Снаружи послышались залпы, земля дрогнула. Через несколько долгих мгновений сектор Е3 заполыхал мелкими точками, имитирующими разрывы, вот только танки переместились на соседнюю клетку.

– Цель не поражена, – пробубнил металлический голос, – цель находится в квадрате D4.

– А мы влупили по Е3, – подытожил грустную новость я. – Лейтенант, – повернулся я к Дрону, – если эта жаба ещё раз приблизится к аппаратуре, отправьте его к повару. И не помощником.

Мардак понимающе кивнул, а Квинкер, обиженно сопя, отошёл в угол комнаты.

– Лейтенант! – меня всерьёз стала тревожить скорость, с которой перемещалась красная точка на мониторе. – Доложите дальность стрельбы имеющегося у нас оружия!

– Мортиры бьют на расстояние пятьдесят-семьдесят километров винтовыми снарядами типа F-6, турели стреляют приблизительно на семь-пятнадцать километров картечью. Ещё есть лазерные зенитки, они для ближнего боя, их максимальная дальность – два километра.

В принципе ясно всё, кроме одного: как стрелять. Ведь Квинкер пальнул туда, где как раз и был враг, вот только ни в кого не попал. Потому что за то время, пока снаряды летели в нужный квадрат, повстанцы успели переместиться в другой. Отсюда следовал только один вывод: при стрельбе следует учитывать направление движения противника – раз, его скорость – два, привязав эти данные к местности.

– Сэр! – прервал мои размышления Дрон. – Колонна противника увеличила скорость, смотрите, – он указал на монитор, – они уже в двадцати километрах!

– Так! Слушай приказ! – я решительно встал. – Врага подпустить ближе, затем одновременным залпом из турелей накрыть колонну. Уцелевшие танки уничтожать на ближних подступах к цитадели!

Мой решительный настрой подстегнул лейтенанта, он бросился к микрофону передавать распоряжения по команде.

– Дрон! – позвал я, тот обернулся. – Есть тут какое-нибудь пособие, ну, чтоб подучить материальную часть.

Сто раз зарекался изъясняться мудрёными фразами, Дрон завис. На помощь пришёл Квинкер.

– Генералу, – он кивнул на меня, – нужна книжка, где написано как стрелять, тормоз!

Нет, таксист плохо кончит. Дрон посмотрел на пенальца, как смотрит палач на свою жертву, перед тем как отрубить голову. Хотя, надо отдать Квинкеру должное, мысль до мардака ему донести удалось. Лейтенант набил на компьютере пару строчек, на экране вместо разбитой на сектора местности запестрел текст. Я углубился в изучение.

Так, обучение солдат стрельбе из зениток, канонирское искусство, кольцевой огонь, – это нафиг не нужно, – разметка по Гаусу, – я быстро переходил от одного параграфа к другому, – ага, вот: «Плазмотанки». Устойчивость, характеристики, перемещение относительно разметки Гауса. Как раз то, что нужно.

«Двигаясь со скоростью пятнадцать-двадцать километров в час, танк за время полёта снарядов не продвинется ни на один квадрат. Со скоростью пятьдесят-семьдесят танк переместится на одну клетку. Со скоростью сто десять-сто тридцать – на два квадрата, сто семьдесят-сто восемьдесят – на три». Ни хрена себе танки, с такой скоростью на них спокойно можно в Формуле-1 гонять, отстреливая по пути конкурентов.

Так, что ещё полезного в этом талмуде? «Метеорология и её влияние на траекторию снарядов». Интересно! Я принялся читать: «Скорость ветра существенно влияет на траекторию снарядов, отклоняя её в направлении ветра. Согласно экспериментам и вычислениям, произведённым… – я пролистал дальше, пропустив лишние сведения, – … при помощи следующей таблицы:

1. При скорости ветра 10–20 километров в час отклонение незначительное, снаряды не сносит.

2. 40–60 км/ч снаряды снесёт на один квадрат.

3. 90-100 км/ч – на два квадрата.

4. 100 км/ч и более – неподтверждённые данные.

Я мысленно хмыкнул, чего там подтверждать, при скорости более ста танки попросту сдует.

Итак, – я потянулся на стуле, – картинка более или менее ясная: смотришь, где враг, применяешь вводные данные и устраиваешь маленький апокалипсис в отдельно взятом квадрате. Правда, следует эффективно расходовать снаряды, их количество ограничено. Я решил про себя так: если у врага тридцать или около того танков, заряжать мортиры буду умеренно, если больше, тогда уж на полную катушку.

Я вернул компьютер в режим наблюдения и замер, открыв рот: красная точка, обозначающая врага, наползала на цитадель. Тут же раздался страшный грохот, с потолка посыпалась штукатурка.

– Дрон! Что, твою мать, происходит?!

– Несколько танков, разрушив энергетический щит, ворвались в цитадель!

– Прорыв ликвидировать немедленно! – я врезал кулаком по столу. – Использовать все лазерные зенитки! И Дрон, какого чёрта вы трётесь тут, в бункере? А ну быстро наверх, и чтобы через пять минут я ни о каких танках не слышал!

Глядя в спину рванувшему к выходу лейтенанту, я думал о том, что если бы день назад мне сказали, что буду гонять здесь мардаков, я счёл бы говорившего сумасшедшим.

– Ты как Гульгабхер из кино про войну, – подал голос Квинкер, – тот тоже ни хрена ни смыслил, зато командовал, – бывший таксист изобразил рукой жест, обозначавший крайнюю степень дилетантизма.

– Молчал бы, – парировал я, – кто лупил в белый свет как в копеечку?

– Я, между прочим, от чистого сердца!

Я хотел возразить, что от чистого сердца стрелять аморально, но не успел: в дверь ворвался Дрон. Грязный, в разодранной форме и возбуждённый.

– Сэр! – рыкнул он, едва живые светильники на стенах завибрировали. – Ваше приказание выполнено, все танки уничтожены! – я прислушался, действительно, звуков выстрелов или другого шума, свидетельствующего о схватке, слышно не было. – Наши потери, – продолжал рапорт Дрон, – семь погибших и пять раненых.