Андрей Щепетов - Хроники космического пирата

– Да? – я вскинул брови. – И что же главное?

– Бушица выделяет газ, и если поднести огонь вот сюда, – он указал на отверстие в контуре, – то газ воспламенится, таким образом помещённый внутрь таракан будет вынужден спасаться бегством. Распространение огня регулируется вот этим клапаном, – фарянин указал на ещё одно отверстие с подвижной шторкой, – в открытом положении огонь бежит по трубке быстро, в закрытом медленно. Ясно?

Я кивнул, ещё бы, контур оказался отличной тренировочной базой с встроенным стимулятором. Метод слегка варварский, спору нет, зато эффективный, в этом я нисколько не сомневался.

Поблагодарив фарянина за исчерпывающий инструктаж и распрощавшись с Дроном, которому не терпелось попробовать себя в роли тренера, я отправился в прачечную, у меня тоже свербело испытать приобретение. Прачечную я выбрал потому, что в бараке мне вряд ли дадут сосредоточиться на тренировке, да и Козя пусть привыкает к соревновательной ауре, которой, мне так казалось, пропитаны стены прачечной.

Вход в прачечную никто не охранял, возле двери я обнаружил прорезь с надписью «Три кредита». Порывшись в карманах, нашёл монетку и сунул в щель. Раздался щелчок, дверь дрогнула, я потянул ручку. Внутри никого, то ли день был не располагающий к стирке, то ли заключённые привыкли стираться в определённые часы, по большому счёту мне на это было наплевать, более всего меня занимала предстоящая тренировка.

Расположив контур прямо на полу, я достал коробок, Козя прикинулся сдохшим, но номер у него не прошёл. Будущая звезда тараканьего спринта был извлечён из убогого интерьера и помещён в контур. Козя было попятился, но настойчивая тренерская рука пропихнула его вперёд палочкой, подобранной с пола.

Оставалось только поджечь бушицу, тут я с разочарованием понял, что ни спичек, ни зажигалки у меня нет. И спросить не у кого. Внезапно перед мысленным взором возникла голова быка, мелькнула призрачная змея, словно во сне я снял обувь, чиркнул палочкой, той самой, что пихал Козю, по голой пятке, палочка занялась.

Не знаю, сколько я выходил из транса, наверное, недолго, потому что деревяшка не успела как следует разгореться. Голова немного ныла, но я знал, что это скоро пройдёт, глянул на разутую ногу и едва не выронил горящую палку: пятка в том месте, где я по ней чиркал, была абсолютно чёрной и матовой.

Я коснулся черноты пальцем, на ощупь шершавая и упругая, попробовал ущипнуть, странное ощущение – всё чувствую, но не больно. В этот момент я услышал тонкое и, как мне показалось, жалобное верещание, я огляделся в поисках звука и выругался: синеватый огонь в контуре распространялся с ужасающей скоростью, настигая в конец перепуганного таракана.

Вероятно я, сам того не желая, слишком близко поднёс горящую палку, да ещё шторку-регулятор заело в открытом положении. Несчастный Козя мчался со всех своих нетренированных ног, но огонь был быстрее, ещё несколько секунд и вместо чемпиона я получил бы тайское экзотическое кушанье. Впрочем, я успел. Натянув обувь, подбежал к контуру, сдвинул шторку, огонь сразу же сдал. Нет, он не погас, но его скорость заметно снизилась.

Таракан же этого не заметил, истошно стрекоча, он продолжал мчаться по трубке. Я готов был дать на отсечение руку, что с таким бегом он легко победил бы в прошлом забеге, при том с явным преимуществом. Не прошло и пары минут, как Козя словно пробка вылетел с другого конца трубки. Шлёпнувшись на бетонный пол прачечной, он прикинулся сдохшим. Никогда раньше, если не считать одного пенальца, я не сталкивался с таким откровенным притворством. Впрочем, вопящих тараканов мне до сего дня тоже встречать не приходилось.

Я потрогал Козю пальцем, тот на раздражители не реагировал. Оставалось одно, снова прибегнуть к бушице, я взял контур, он был слегка тёплым, повернулся к таракану, но того на месте не оказалось. Заложив вираж, он мчался к стиральному агрегату с тем, чтобы затеряться в его механизме. Или утопиться, кто этих тараканов разберёт.

Разумеется, я не мог допустить, чтобы мои инвестиции пошли прахом, поэтому, преградив беглецу путь ногою, я схватил его за бока и, невзирая на протесты, снова поместил в трубку. Я так увлёкся тренировкой питомца, что не заметил, как меня обступили.

– Во даёт! – хрипло пробасили сзади, я обернулся, пять мардаков наблюдали, как я истязаю таракана, в одном я узнал того самого, что выспрашивал у слепого на кого лучше поставить.

– За несанкционированный просмотр тренировки штраф, пятьдесят кредитов! – рявкнул я, разозлённый тем, что меня застали врасплох.

– Да мы того, – неожиданно стали оправдываться мардаки, – не хотели, просто…

Удивительно, вместо того, чтобы, как у них принято, огрызнуться в ответ, эта группа пошла на уступки, и даже заплатила денег. Не пятьдесят кредитов, как я требовал, а всего лишь двадцать, впрочем, я и на них не рассчитывал.

Поместив полусдохшего Козю в коробок, подхватив контур, я, не прощаясь пнул дверь ногой и направился к бараку. В мыслях прокручивая ход тренировки, думал о том, что, вполне возможно, мне удастся вывести разгильдяя Козю в чемпионы. И что с помощью замечательного контура на это уйдёт не больше недели. Я уже стал прикидывать, какие получу дивиденды, как вдруг вспомнил про ногу. В самом деле, что это может быть? Болезнь, заражение, пигментация? Выход нашёлся мгновенно: Линда! Ну конечно, мне нужно к ней.

Пристроив контур возле шконки, я направился к выходу, в этот момент из-за шторки, то есть импровизированного зала по кратким шулерским курсам, высунулась довольная зелёная морда.

– Куда это ты намылился? – поинтересовался бывший таксист.

– В медпункт, – честно признался я.

– А-а, – сотворив масляный взгляд и сопроводив его пошлым жестом, промычал Квинкер, – понимаем…

– Чего ты понимаешь, мне действительно нужно.

Ответ получился двусмысленным, жабоид сотворил ехидную морду, я сплюнул, в конце концов, пусть думает, что хочет, и повернулся спиной.

– Погоди, я с тобой! – квакнули сзади.

– Зачем? – бросил я через плечо.

– Ты что, забыл? У меня хронический нетерпёж!

– Недержание, – поправил я друга.

– А, ну да, недержание. А нетерпёж у тебя.

Я отвесил болтуну подзатыльник, Квинкер обозвал меня упырём. Потом, не в силах держать всё внутри, он принялся хвастаться педагогическими успехами. К моему удивлению, они оказались весьма неплохими. На обучении карточным фокусам этот проныра заработал сто двадцать пять кредитов. Для одного дня, верней, даже половины, очень неплохо. И главное, впереди маячили довольно радужные перспективы, потому что те пятеро, кого принял сегодня пеналец, обещали не только явиться в следующий раз, но и привести с собой ещё слушателей…