Алексей Константинов - Ларец Пандоры (СИ)

— Немного перебрал, — пояснил Дени, — Подвинься в сторонку, паренёк, — обратился он к вооружённому бандиту. Молодчик уступил место, позволяя ирландцу вылезти. Дени успел высунуть наружу только голову, когда пятерня вцепилась в его воротник и рывком выволокла наружу. Эмберх схватил Дени за грудки, прижал к стене. Немец пристально смотрел в глаза ирландца.

— Где они?

— Так ты уже приехал, — промямлил Дени. Эмберх потащил ирландца на себя, резко толкнул вперёд, стукнув его спиной о стену. Дени показалось, от удара отнялись легкие. Ирландец пытался вздохнуть, но не мог. Позволив ему отдышаться, Эмберх повторил свой вопрос.

— Я вообще не понимаю, о чём мы тут разговариваем, — ответил Дени.

— И ты, и мальчишка умрёте, если не скажешь где они?

— А с чего ты решил, что я знаю? — спросил Дени.

— Он приходил к тебе! Не играй со мной, ирландская пьянь! Отвечай, где они!

— Да скажи ты ему! — не выдержал Юджин. Глаза мальчика наполнились слезами.

«Кого ты жалеешь, Юджин, — задался вопросом Дени. — Меня или себя?»

— Я не знаю, он мне ничего не говорил. А даже если бы и сказал, думаешь, он настолько глуп, чтобы рассказать правду, а не попытаться пустить меня по ложному следу? — ответил ирландец.

Эмберх зарычал, снова стукнул Дени о стену, сжал кулак и занёс его для удара. Юджин закричал. Карл бросил короткий взгляд в сторону мальчишки, отшвырнул Дени в сторону, достал из-за пазухи пистолет, взял на прицел мальчишку.

— Последний шанс, ирландец. Где они? — прорычал немец.

— Пожалуйста, Дени! — взмолился Юджин.

— Угол восемьдесят пятой и Сивью-авеню, — выдавил из себя Дени.

— Что там? — спросил Эмберх у своего помощника.

— Ветка железной дороги, за ней пустырь. Удобное место, — ответил наёмник.

— Вы не представляете, насколько всё усложнили, глупцы! — произнёс Эмберх и зашагал прочь от хибары ирландца.

— Что делать с ними? — окликнул его бандит.

— Ничего. Пускай живут, — распорядился Эмберх.

Немец и его подручный вскоре скрылись, оставив Дени и Юджина наедине. Ирландец валялся на земле, приходил в себя. Мальчик бросился к нему.

— Ты как? — заботливо спросил Юджин.

Дени поднёс руку ко рту, закашлялся, после взглянул на ладонь. Капельки слюны вперемешку с кровью. Ирландец посмотрел на Юджина, грустно улыбнулся.

— Объясни, почему, — попросил Дени. — Он был нашим другом, без него мы бы пропали в Англии.

— Я испугался, — выдавил из себя поникнувший Юджин.

Дени сжал зубы, откинул голову назад. Хотелось закричать, настолько паршиво стало на душе. Ирландец всегда уверял себя в том, что он хороший человек. Дени винил обстоятельства, толкнувшие его на кривую дорожку. Он считал, предоставь судьба ему шанс, он бы не упустил его, выкарабкался бы из ямы. Теперь Дени не верил в это. Он трус, Юджин перенял эту черту от него.

«Хуже, — подумал ирландец. — Я ещё и предатель».

— Я не хочу тебя видеть, Юджин, никогда больше. Будь ты проклят за свои поступки, живи с моим проклятьем и мучайся.

— Дени, — всхлипнув, окликнул его Юджин.

Но ирландец проигнорировал мальчика. Он встал на ноги, скривился от боли, пошёл прямо по переулку.

— Куда ты? — спросил Юджин.

— Долг воровской чести, — коротко бросил ирландец.

Он свернул на улочку и направился в сторону Сивью-авеню.

Дверь была закрытой, но Наташа быстро сориентировалась и заметила ключ, лежавший на тумбочке. Схватив его, она открыла дверь и выбежала на лестничную площадку. Вика семенила следом, почти догнала её, но убежать от взрослых мужчин шансов у них не было. Дистанция между Джеймсом и девушками стремительно сокращалась.

Может быть, в одиночку Наташа оторвалась бы. Но её сестра осторожничала, когда спускалась по ступенькам. Джеймс схватил Вику на лестничном проёме между первым и вторым этажами, Наташа бросилась на выручку. Но Сквайрс легко расправился с обеими. Небрежно взвалив их себе на плечи, он побежал к себе на этаж. Наташа закричала. Дверь квартиры вредной старушки отворилась.

— Позвольте, что вы делаете с девочкой? — возмущённо воскликнула бабушка, вперившись в спину поднимавшегося по лестнице Сквайрса.

— Помогите! — пискнула Наташа.

— Дочка, — Джеймс попытался улыбнуться. — Страсть непослушная.

— А это тогда кто? — спросила старушка, заметив спускавшегося вниз по лестнице Освальда.

Сквайрс устало вздохнул. Так и напрашивался ответ: «А это мой сын».

— Я отец второй девочки, — не сумел придумать ничего лучше Освальд.

— И за что же вы их так? — сердобольная старушка никак не унималась.

— Да вы посмотрите, как они вырядились, — Джеймс многозначно провёл рукой вдоль обнажённого бедра прекратившей рыпаться Наташи. — Говорят по последней моде. Какой же я отец, если позволю моей девочке гулять в этом по Нью-Йорку.

— И не стыдно-то вам, девочки? — старушка мигом заняла сторону «родителя», готовилась прочитать нравоучения. Наташа, растерявшаяся во время разговора, опомнилась.

— Нас похитили, пожалуйста, вызовите полицию, — произнесла она. Бдительный Джеймс, успевший передать Вику Освальду и освободить плечи, зажал её рот рукой. Наташа впилась зубами в его палец, но вояка терпел.

— Экие бесстыдницы. Чего только не придумают, чтоб было по-ихнему, — попытался выкрутиться Джеймс, понимая — его слова выглядят неубедительно.

— В любом случае, было приятно поболтать, — сказал он, дотащил Наташу до двери и затолкал в квартиру. Освальд помог с Викторией, язык которой от страха отнялся. Они закрылись, надеясь, что бабушка не придаст словам Наташи внимания.

Старуха некоторое время подозрительно смотрела на дверь своих соседей сверху.

— А, ну их, пусть полиция разбирается, кто врёт, а кто говорит правду, — старушке вспомнились горящие глаза Джеймса, — Да он ведь просто зверюга, — промямлила она и стала спускаться вниз, к уличному телефону, намереваясь вызвать полицию.

План Джеймса Сквайрса трещал по швам.

Девушек кое-как связали старыми тряпками. Особенно крикливой Наташе Джеймс закрыл рот самодельным кляпом. Виктория перепугалась настолько, что боялась пошевелиться. Её старшая сестра напротив, всячески пыталась распутаться, брыкалась, угрожающе мычала. В конце концов, Освальд вызвался переговорить с младшей девочкой, что-то шепнул ей на ухо и вывел из комнаты. Арчибальд и Джеймс остались наедине со старшей Прохоровой.

— Послушай, Наташа, верно? — Джеймс битый час пытался убедить девушку не кричать. — Я клянусь, мы не причиним вреда ни тебе, ни твоей сестре. Стараемся для вас же. Сегодня ты вернешься к своим родителям, и мы забудем о том, что произошло. Сейчас я развяжу тебя и вытащу кляп, а ты скажешь, что думаешь по этому поводу.