Андрей Валентинов - Квентин

Пишите, мистер Перри, пишите! Почерк крупный, разборчивый, поля стандартные…

Гостеприимный Салланш удалось покинуть только следующим утром. До вечера Уолтера продержали в больнице, невзирая на все его протесты. Медицинские процедуры перемежались визитами. Прибежал всполошенный мэр при трехцветной ленте, долго охал и качал головой. Потом в дверях палаты проступил силуэт крепостной башни. Директор музея пришла не с пустыми руками, притащив под мышкой большой альбом с фотографиями города. Снимки были старые, еще прошлого века, но очень красивые, в золотистой дымке. Молодой человек нашел Стену Нечестивцев и долго ее разглядывал.

А после обеда примчался Руди со свежим синяком под глазом. Лейтенанта выпустили, узнав, что он — не подданный Рейха и даже не совсем «бош». Пистолет пообещали вернуть при пересечении границы, с чем его Уолтер и поздравил. Рудольф Кнопка поглядел странно и протянул свежую «Süddeutsche Zeitung».

Вермахт пересек границу Чехословакии. Войско Польское вошло в Тешин.

Остаток дня Перри пролежал на койке, глядя в пустой потолок. Хотел по примеру доктора Гана надеть шляпу, но было лень вставать.

В Париже, на вокзале Аустерлиц его встретил хлопотливый мистер Н, усадил в марнское такси — «Рено» с кузовом «ландоле» — и увез в свой загородный дом с решетчатой антенной и пулеметом «кольт» на треноге у крыльца. Гость был поселен в маленьком флигельке и озадачен отчетом.

Вечером в одном из сараев Уолтер отыскал боксерскую грушу. Серебряную рыбку-медальон снял и спрятал подальше.

— Что, совсем плохо? — не выдержал Перри, глядя, как мистер Н морщится, просматривая очередную написанную им страницу. Тот вздохнул так, словно ему пришлось глотнуть фосгена.

— Отвратительно! Вы уже пять раз покойник, мистер П! В мои дни молодежь училась быстрее. Или гибла, что, увы, случалось чаще. Я тоже хорош, не смог вас прикрыть ни в Италии, ни…

Пробежал глазами следующий лист, отложил в сторону, оперся кулаками о стол.

— Хорошо хоть в Швейцарии удалось. Как там мой крестник? Не подвел?

— Крестник?! — от удивления Уолтер даже привстал. — Погодите, погодите! Лекс? Господин Вансуммерен?

Военный пенсионер кивнул не без гордости. Отвернулся, поглядел в окно.

— В январе 1915 года ко мне в кабинет вошел мальчишка-бельгиец. Ему чудом удалось бежать из оккупированного немцами Льежа. Попросился в разведчики, в диверсанты. Я дал ему швабру с тряпкой и велел мыть пол в коридоре. Он занимался этим полгода, потом стал мыть полы в аналитическом отделе. В начале 1918-го его забросили в Брюссель, на помощь «Белой даме».

Уолтеру невольно вспомнилось: «Первый раз меня избили немцы — прикладами в 1914-м».

— Он, говорят, железнодорожные станции взрывал?

— Говорят, — мистер Н неопределенно пожал плечами. Повернулся, окинул гостя внимательным взглядом: — Побрились? Очень хорошо. Костюм, свежая рубашка, галстук — обязательно. И причешитесь. Через пять минут жду вас у крыльца.

— Есть, сэр! — ответствовал бывший сержант, уже стоя возле раскрытого чемодана.

Пять минут, время пошло…

Рядом с флигелем, где поселился Перри, располагался еще один, нежилой. Окна намертво закрыты, на крыльце, загораживая вход, — большой старый сундук. Но сегодня все изменилось — окна настежь, сундука-сторожа и след простыл. Молодой человек вспомнил о втором авто, что приехало на рассвете.

— Поднимаетесь, стучите в дверь, — шепотом наставлял его бдительный мистер Н. — Входите только после приглашения.

Молодой человек не без опаски покосился на залитое летним солнцем крыльцо.

— А какой пароль?

Военный пенсионер пожевал губами.

— Можете сказать: «Гуси летят в Лапландию». Наша шутка образца 1918 года. Идите, юноша! Что с паролем, что без него… Присылают бойскаутов, мучайся с ними. Вперед!

Уолтер взбежал на крыльцо, постучал, дождался ответа. Вошел, улыбнулся.

— Гуси летят в Лапландию, мисс Виктория! Спасибо вам за книгу, за «Квентина Дорварда». Только я ее так и не прочитал.

Уолтер Квентин Перри понял, что не быть ему шпионом, после первых же вопросов. Не слишком и хотелось, но все-таки обидно. В детективном агентстве им нахвалиться не могли: молод, но глаз острый, память почти как фотопленка, да и соображалка на месте. А еще бегает быстро, драться мастак, коллег-сыщиков никогда не подводит. Но, как выяснилось, шпионить за блудливыми мужьями — одно, а просто шпионить…

Попросил разрешения отвечать стоя, как в армии. Плечи развернуты, руки по швам. Неудобно, зато мысли быстрее вертятся.

— Перерыв, мистер Перри, — наконец смилостивилась секретарь. — Кофе вреден для здоровья, пьем чай.

Мисс Виктория ничуть не изменилась. То же темное платье с застежкой под горло, ни косметики, ни украшений, хриплый голос, взгляд-огнемет. На стене — знакомое фото в рамочке: будущий секретарь Фонда в военной форме и бомбардировщик Airco , он же De Havilland D.H.4.

— Пить чай с сахаром — дурной тон! — сурово молвила мисс Виктория, и молодой человек отдернул руку от фарфоровой сахарницы.

Отхлебнул голимого, отодвинул чашку.

— Мне, как я понял, вопросы задавать не положено?

Секретарь неспешно, с пониманием дела, испила из своей чашки, помедлила немного.

— Не положено. И не советовала бы. Вы в сложном положении, мистер Перри. Огромный перерасход средств при не слишком впечатляющих результатах.

Телеграмма с магическим «Деньги тратьте» лежала в кармане пиджака, но молодой человек предпочел промолчать. Хвастаться нечем. Вот если бы он, к примеру, завербовал Антонио Строцци, полковника и чемпиона!

— Претензии к вам, мистер Перри, Фонд не будет предъявлять исключительно с учетом сложившихся непростых обстоятельств. Но посылать деньги на лечение агента иностранной разведки — это все-таки перебор.

Руки сжались в кулаки, и молодой человек поспешил спрятать их под стол. Вдруг не заметит?

— Не надо нервничать! — взгляд-огнемет не знал преград. — Вы вели себя очень неумно, мистер Перри. Если бы сейчас шла война — настоящая война! — вы бы попали под трибунал.

Уолтер встал, одернул пиджак.

— А мне все равно. Отдавайте под трибунал, мисс Виктория! Закончу отчет — и поеду не в Гавр, а в Италию, на несколько дней. Анна…

Вздохнул, пытаясь справиться с болью.

— …Анна Фогель не в самом лучшем… состоянии. Но я должен ее увидеть! Если будет возможность, отправлю в США. Денег у меня хватит, не хватит — займу. А уволите из Фонда, в порт грузчиком пойду, как мой дед.

Взгляд-огнемет погас. Мисс Виктория пододвинула чашку поближе.

— Во-первых, прошу присесть. Во-вторых, мистер Перри, соображения по будущей операции подаются не в устной, а в письменной форме.