Александр Чернов - Из западни [litres]

Как оказалось, царь и не ждал от нас особой парадности. Он с небольшой свитой, в которую вошли вице-адмирал Дубасов и наш командующий, побывал на кораблях, тепло и сердечно напутствуя нас, после чего поездом отбыл в Петербург…

Наконец, в одно туманное утро суда наши вытянулись из аванпорта, построились и пошли в свой исторический поход. Шел мелкий дождик, было туманно и сыро, погода не могла благоприятствовать особенному воодушевлению, но все-таки у нас как команда, так и офицеры легко вздохнули, что кончилась эта томительная неизвестность и теперь мы идем к определенной цели. Там, на Дальнем Востоке, нам предстояло, соединившись с эскадрою адмирала Макарова, разбить японский флот и овладеть морем, что неизбежно повлечет за собою выигрыш всей кампании. Но понимали это не только мы, и японцы постараются, конечно, всеми силами не допустить нашего соединения с артурцами. Какие козни они нам готовят? Где? В час пополудни последняя полоска родной земли растаяла в хмурой туманной мгле за кормой…

«Сисой Великий» правил в кильватер «Орла». Впереди него шли «Князь Суворов» и «Император Александр III», несший флаг командующего. За «Сисоем» следовал наскоро отремонтированный старый крейсер «Владимир Мономах». Это и были наши главные силы. Впереди на расстоянии видимости шли наши разведчики – яхты. «Светлана», яхта генерал-адмирала, и царская яхта «Штандарт». Говорят, что Банщиков, доктор с «Варяга», которого государь неожиданно приблизил к себе, убедил его императорское величество использовать «Штандарт» в качестве крейсера. И на том спасибо, потому что ни оба новых крейсера 2-го ранга, «Изумруд» и «Жемчуг», в просторечии «камушки», ни единственный новый крейсер 1-го ранга «Олег» так и не успели достроить к выходу нашего отряда. Они, наверно, пойдут в Артур со следующим отрядом или будут догонять нас в пути.

«Светлану» вполне можно считать неплохим крейсером, все-таки вооружена восемью шестидюймовыми орудиями. По проекту их было шесть, но еще пару таких пушек со щитами на нее поставили дополнительно в Кронштадте, организовав для них небольшие спонсоны по бортам, в районе миделя. Для того же, чтобы избежать заметной перегрузки, на берег были свезены мебель и отделка салона генерал-адмирала, а также кучи разных сопутствующих вещей бытового назначения, в которых крейсер потребности не испытывал. Значительно урезано было и шлюпочное хозяйство.

Но вот «Штандарт» наш тянет только на роль вспомогательного крейсера с его шестью 120-миллиметровыми орудиями. Зато на нем установлена мощная немецкая станция телеграфа с невиданной дальностью приема и передачи телеграмм под семьсот миль, рассчитанная на разные длины волны. Немецкие инженеры добились прямо-таки фантастических достижений в последнее время. И очень хорошо, что отношения наши с этой державой очевидно улучшаются…

На некотором удалении от главных сил держались военные транспорты, плавмастерская «Камчатка», контрминоносцы «Громкий», «Грозный» и три миноносца. С ними же кучей шли и транспорты под коммерческим флагом.

Мы до последнего момента отчаянно надеялись, что в состав нашего отряда все-таки войдут броненосцы «Бородино» и «Слава», однако их не успели доделать, вероятно, они так же будут нас догонять, как и новые крейсера.

Понятно, что с наличными силами мы не сможем вступать в бой со всем японским флотом. И потому нам остается прокрасться в Порт-Артур или Владивосток незамеченными, или же адмиралам Макарову и Рудневу придется встречать нас.

Около южной оконечности о-ва Лангеланда нас встретили немецкие угольщики, и суда грузили с них сутки уголь, а затем пошли к сборному пункту – маяку Скаген. В проливах нас конвоировала датская канонерка, вероятно, чтобы содрать якобы за охрану побольше денег.

У Скагена опять подгружались углём с немецких пароходов. Во время стоянки пришло известие от консула в Норвегии, что в норвежских шхерах замечены миноносцы неизвестной нации. Это произвело сенсацию среди офицеров, ведь были уверенные в том, что это японские миноносцы, купленные на частных заводах в Англии. Из Скагена первыми вышли миноносцы, и только через несколько часов после них – отряд броненосцев. При нашем отряде шло два больших транспорта – «Корея» и «Китай» (может быть, и не «Китай», наверно не помню).

Первые сутки и первую ночь мы прошли спокойно. Временами находил туман. Других судов наших мы не видели. На следующую ночь мы должны были проходить около Доггер-банки и потому по пути все чаще и чаще встречали рыболовные суда. Иногда приходилось менять курс, чтоб не столкнуться с рыбачим суденышком и не намотать на винты их сети.

Кажется, около 11 часов вечера на радиостанции «Сисоя» получили радиограммы с отставшего и самостоятельно догоняющего отряд транспорта-мастерской «Камчатка». Точное их содержание я не помню, но сообщалось о миноносцах, сначала об одном, потом о двух, которые показались около нее. Затем о том, что «Камчатка» приводит их за корму, а после была телеграмма «Александру» с просьбой показать свое место. Но с флагмана нашего благоразумно ответа не последовало. Наконец, пришла телеграмма о том, что ее атакуют миноносцы и она открыла огонь. После чего телеграф «Камчатки» временно замолк, и все мы, офицеры, собравшиеся у рубки, решили, что она взорвана.

В полночь я вступил на вахту вахтенным начальником. Так как с выхода из Кронштадта на эскадре ежедневно с наступлением темноты играли отражение атаки миноносцев и всю ночь у орудий посменно дежурила прислуга, а по батарее – офицеры, то я отдал приказание комендорам особенно внимательно следить за рыбачьими судами, – не покажутся ли среди них миноносцы. Ночь была светлая и тихая, но с небольшим туманом. Командир сидел в ходовой рубке. Точно не помню времени, но думаю, что это было около часу ночи, – вдруг с левого борта немного позади траверса заиграли лучи прожекторов. Немедленно по моему приказанию горнист сыграл атаку; из рубки выскочил командир и приказал мне перейти на правое крыло мостика наблюдать и искать миноносцы с правой стороны, сказав, что он, со своей стороны, будет то же делать с левой.

Пока прибежал старший штурман, которому при атаке вахтенный начальник сдавал вахту, произошли события, которые я считаю крайне важным привести до тех подробностей, которые помню. Во-первых, вслед за открытием прожекторов мы увидели, как вдруг с левого же борта, немного впереди траверса, были пущены две ракеты из группы рыболовных судов, которые в большом числе и на различных расстояниях окружали нас. Почти одновременно с ракетами сигнальный кондуктор Повещенко и прислуга 75-миллиметрового орудия, установленного на верхней палубе, закричали в один голос: «Виден трехтрубный миноносец», а затем несколько голосов закричало вдобавок: «Правее его еще один миноносец».