Владислав Власеч - «Не стояли звери около двери...»

- Ну, да, - Малянов скептически ухмыльнулся, -проживи товарищ Жданов дольше, и наши танки в сентябре сорок шестого не остановились бы в Париже и в Риме, а победным маршем дошли до самого Ла-Манша и Мадрида...

Электромобиль стремительно пересек площадь имени Лаврентия Берия и свернул на проспект Вознесенского. Компьютер машины отыскал дом, в котором проживал Строганов, и, сделав плавный поворот с дороги, въехал под высокую арку двора.

Двор жил обычной летней жизнью. На дорожках под высокими тенистыми деревьями несколько молоденьких мамочек с колясочками выгуливали младенцев. Пенсионеры Воронин и Кацман коротали время за шахматной доской в увитой разросшимся диким виноградом деревянной беседке. Шумное и многочисленное семейство Горбовских собиралось на дачу и суетливо грузилось в старенький автомобиль-пикап.

Борис Николаевич и Малянов оставили «Волгарь» на стоянке около подъезда и на лифте поднялись к квартире Строганова.

На лестничной площадке между одиннадцатым и двенадцатым этажами, присев на подоконник, неторопливо покуривал одетый в поношенный спортивный костюм и шлепанцы на босую ногу худощавый мужчина со всколоченными седеющими волосами.

- С возвращением, Борис Николаевич! - мужчина затушил окурок в металлической консервной банке, стоявшей на подоконнике, и не спеша стал подниматься по лестнице навстречу приехавшим.

- Здравствуй, Даниил Денисович, - заулыбался в ответ Строганов. - Чертовски рад тебя видеть! Вот познакомься, - Борис Николаевич кивнул в сторону Малянова, - мой коллега, профессор Малянов Дмитрий Алексеевич.

- Очень приятно, - мужчина пожал протянутую руку профессора и представился:

- А я - Строгов. Так сказать, инженер человеческих душ.

Малянов удивленно вскинул брови.

- Даниил Денисович - известный писатель, автор полутора десятка очень хороших книг, - пояснил Строганов, заметив тень непонимания на лице коллеги.

- Старик, ты вгоняешь меня в краску, - Строгов изобразил крайнюю степень смущения. - Какой там известный писатель, если даже почтальон постоянно путает мою корреспонденцию с твоей?

- Не скромничай, Данька, - досадливо поморщившись, махнул рукой Борис Николаевич. -Почтальон путает почту только потому, что у нас похожие фамилии...

- А я ведь читал ваши книги, - улыбнувшись, припомнил Малянов. - «Белый ферзь», «Свернувшийся мир» и... «Найденыш», да?

- Ага, - Строгов закивал. Ему было приятно. -Ребята, так может быть, по сто грамм коньячку за знакомство и в связи с возвращением Николаича на родную землю, а?

- Э-э-э... Видишь ли, Даня, - Строганов кашлянул и озабоченно наморщил лоб. - Есть одна интересная научная идейка, которую я хотел бы обсудить с Дмитрием Алексеевичем...

- Двести грамм коньячку - это лучшее средство для приведения в порядок мозговых извилин, -продолжал наседать Строгов. - Искусство пития, Боря, вообще является движущим фактором науки...

- Ладно, шут с тобой, давай, - хохоча, сдался Строганов. - Но сначала мы с Дмитрием Алексеевичем все-таки немножко поработаем!

- Полчаса на все про все вам хватит? - приподняв седую бровь, деловито осведомился писатель.

Борис Николаевич собрался было запротестовать, но Даниил Денисович его опередил:

- Готовьте закуску, товарищи ученые, коньяк будет за мной, - и он поспешно скрылся за дверью своей квартиры.

Получасовая фора, которую Строгов дал Малянову и Строганову, растянулась, однако, почти на час. Когда писатель, - тщательно выбритый, причесанный и переодетый в строгий деловой костюм темно-синего цвета, - появился в дверях квартиры Бориса Николаевича, Строганов и Малянов уже успели заполнить полтора десятка бумажных страниц, длинными и непонятными математическими формулами и торопливыми рисунками разнообразных схем и графиков.

- Перекур, академики! - Строгов прошел в гостиную и водрузил на стол две бутылки армянского коньяка, только что купленные им в гастрономе на площади имени генералиссимуса Жукова. - Борька, где закуска?

Строганов оторвал взгляд от расчетов, сдвинул очки на лоб и непонимающим взглядом уставился на гостя:

- Даня, ты? Какая закуска? Ах, да...

- Та-ак, все ясно... - Строгов разочаровано вздохнул и осуждающе нахмурил брови. - Борис, ты неисправим. Одной наукой сыт не будешь!

- Понимаешь, Данька, - Борис Николаевич близоруко сощурил глаза и виновато улыбнулся. - Очень уж интересная задачка нам с Дмитрием Алексеевичем попалась... Я и забыл о закуске... Извини, старик...

- Ладно, - смилостивился писатель и голосом, не терпящим никаких возражений, сообщил:

- Я иду на кухню готовить закуску, а вам на окончание техпроцесса - еще полчаса. Ученые, понимаешь...

Он фыркнул и, на ходу снимая пиджак, удалился в сторону кухни.

По истечению установленного срока стопка листов с расчетами и походный компьютер Бориса Николаевича были решительно вытеснены на самый край стола бутылками с коньяком, тарелками с бутербродами, колбасной и сырной нарезками и прочей снедью, которую Даниил Денисович отыскал в холодильнике у Строганова на кухне и принес из своей квартиры.

Строгов аккуратно разлил коньяк в небольшие бокалы, извлеченные из стенного бара в гостиной:

- Ну, что, мужики, вздрогнем? За возвращение Бориса Николаевича и за знакомство!

Три бокала на мгновение соприкоснулись над столом, и они выпили.

- А вы, Дмитрий Алексеевич, тоже по астрофизической части специализируетесь? - спросил Строгов, откусывая кусок от бутерброда с сыром. - Как и Борис Николаевич?

- Да, по общей теории астрофизики, - закивал Малянов, накладывая в тарелку овощной салат из похожей на широкую ладью салатницы. - Эм-полости, знаете ли, всякие там свернутые пространства... Ну, и прочая дребедень космических масштабов...

- Значит, тоже как-то связаны с космонавтикой... -лицо Строгова почему-то сразу погрустнело. - И что же, часто летаете?

- Ну, в моем возрасте уже особо не разлетаешься, -Малянов печально улыбнулся, - но пару раз на околоземную орбиту мне все же вскарабкаться удалось!

- Возраст! - скептически хмыкнул Борис Николаевич. - Какие твои годы, Димка? Ты же на десять лет меня моложе!

- По хорошему вам завидую, ребята... Вы -летаете... А я... - Даниил Денисович горько вздохнул. -Ладно, как говорится, между первой и второй -промежуток небольшой! Разливаю!

- Данька, опять начинаются твои волжские страдания? - Строганов осуждающе покачал головой и пояснил Малянову:

- Даниил Денисович имеет честь принадлежать к самой первой когорте наших межпланетников. Дима, помнишь перелет Земля - Венера - Земля в девяносто первом?

- Так это тоже были вы? - Малянов уставился на соседа Бориса Николаевича округлившимися глазами. -А я всегда был уверен, что космонавт Строгов и писатель Строгов - это просто однофамильцы!