Владислав Власеч - «Не стояли звери около двери...»

- Были и мы когда-то рысаками, - Строгов смущенно потупился и развел руками. - Но медицина после того полета к Венере пришла к выводу, что мое место на живодерне. Летать, дескать, мне уже хватит... С тех пор я, Дмитрий Алексеевич, шагаю по жизни кривыми и глухими окольными тропами...

- Ничего себе кривые тропы! - возмущенно встрепенулся Строганов. - Лауреат Ленинской премии, член Литературной Академии, куча читателей... Поклонницы так и виснут на шее... Сына вырастил, который, между прочим, пошел по твоим стопам!

- Тоже стал космонавтом? - поинтересовался Малянов.

- Нет, тоже пошел в писатели, - Строгов криво ухмыльнулся. - Стал бумагомарателем, как и его стареющий папаша...

- Данька, да ты просто старый завистник и клеветник! - захохотал Борис Николаевич и легонько толкнул локтем Малянова:

- Мальчишка - талантище! Через год заканчивает литературный, а уже написал две книги. И какие!

- Давайте выпьем за наших детей, - тут же предложил Дмитрий Алексеевич. - За их счастье и успехи!

Бокалы снова с легким звоном соединились в пространстве над тарелками.

- Ты превращаешься в замшелого и нудного ворчуна, Данька, - Борис Николаевич дружески похлопал Строгова по плечу. - У тебя в семье рождается писательская династия, появляется новая семейная традиция, а ты...

- У меня в семье уже есть двухсотлетняя традиция, - невозмутимо сообщил писатель, аппетитно похрустывая соленым огурчиком. - Все Строговы по мужской линии обязательно получают имена, которые начинаются с буквы «Д»... Даниил, Денис, Дмитрий...

- Нет, ты только посмотри, Дима, на этого злодея! -хохотнул Строганов. - Мало того, что он взял моду закусывать прекрасный армянский коньяк домашними маринованными огурцами, так он еще культивирует махровый комплекс собственной неполноценности! Известный космонавт-герой, популярный писатель, семья у него прекрасная ... А он - киснет!

- Борька, но я же больше не могу летать... -грустные морщины залегли вокруг рта писателя. - Как ты не понимаешь простых и очевидных истин? Я - как Пегас, у которого однажды подрезали крылья...

- Зато ты пишешь отличные книги, дорогой мой литературный конь! - решительно и резко возразил Борис Николаевич. - А если еще вспомнить твои футурологические прогнозы...

- Стоп, о моих прогнозах - ни полслова, - писатель протестующее взметнул руки. - Насчет футурологии я уже зарекся, Боря...

- Это с каких же пор? - опешил Строганов.

- Мы с Сорокиным... - Даниил Денисович запустил пальцы за ворот рубашки, ослабляя галстук. - Феликс Сорокин - это мой коллега... Очень хороший писатель, кстати... Так вот, мы с Сорокиным пришли к крайне интересному выводу, Боря. В целом по поводу футурологии и в частности насчет описаний будущего... Чем лучше и ярче описан в книге мир будущего, тем меньше вероятность, что именно этот вариант развития человечества реализуется в действительности.

Борис Николаевич удивленно кашлянул и непонимающе уставился на Строгова:

- Ну-ка, поясни, товарищ писатель!

Строгов отправил в рот кусочек копченой колбасы, прожевал и начал:

- Все дело в том, ребята, что человечество никогда не хотело жить в красиво, сочно и хорошо написанном будущем. Мечтать о нем - это пожалуйста, а вот чтобы реально пожить в воплощенной мечте... В каждом из нас - глубоко или не очень - все-таки сидит непримиримый бунтарь. Жить по написанному кем-то на века вперед даже очень талантливому сценарию не захочет никто... Не любим мы золотых клеток и предопределенных дорог, понимаете? Пусть холод, пусть голод, пусть лишения, - но зато есть свобода выбора! Часто эфемерная, но все-таки свобода! Это во-первых...

Он замолчал, сплел руки на груди и принялся слегка раскачиваться на стуле. Потом продолжил:

- Ну, и во-вторых... Вы же сами знаете, дорогие мои физики, что Вселенная устроена так, что любое событие обязательно реализуется в ней одновременно во всех возможных вариантах. Ветвление миров, параллельные пространства и все такое прочее... Так вот мы - я и Филька Сорокин - считаем, что хорошо выписанный в книге мир - это и есть одна из равноценных вероятностей. То, что хорошо описано в тексте, уже не появится в реальности. Природа, так сказать, не терпит дублирования вселенных...

Строгов хитро прищурился, окинул собеседников взглядом и осведомился:

- Ну, как, физики мои гениальные, хороша теория, а?

- Любая гипотеза об устройстве мира, - пусть даже и высказанная в литературной форме, - все-таки должна иметь физическое и математическое обоснование, -заметил Малянов, задумчиво вертя в пальцах вилку. -Мы же имеем дело со вполне реальной Вселенной, Даниил Денисович! А не только с литературным вымыслом...

- Математика? - Строгов заметно оживился. - С этим как раз все в порядке, ребята. В том смысле, что теоретически кое-что можно предположить...

- Вот как? - Дмитрий Алексеевич заинтересованно подался вперед. - И как же обосновывается с математической точки зрения ваша гипотеза, дорогой товарищ писатель?

Строганов заметил в глазах коллеги лукавые огоньки.

- Хотите разбить меня на математическом поле? -Даниил Денисович расплылся в улыбке и воинственно приподнял подбородок. - А вот попробуйте, Дмитрий Алексеевич! У меня в былые годы была весьма недурная научная подготовка, так что взять парочку тройных интегралов я по старой памяти сумею!

- Вы предлагаете мне дуэль на интегралах? -смешливо прищурив глаза, прыснул Малянов. - Господь с вами, Даниил Денисович! Нисколько не сомневаюсь в ваших потенциальных математических возможностях! Просто я привык мыслить и говорить на языке математики тогда, когда дело касается устройства Вселенной.

- Горячие эстонские парни, - Строганов громко рассмеялся, скрестил на груди руки и откинулся на спинку стула, - сошлись на ристалище за честь и доблесть Вселенной! Кто кого, математика или литература? Физики или лирики?

- Ребята, с математическим обоснованием нашей с Сорокиным гипотезы все в порядке, - повторил Строгов. - Здесь работает теория вероятности. Если мы представим будущее в виде некого набора вероятных сценариев, то написание любого талантливого произведения о грядущем мире есть не что иное, как выбор именно этого варианта из перечня возможных. Если этот вариант уже выбран литературно, то он, естественно, исключается из перечня возможных сценариев. Следовательно, реальный мир уже никак не сможет сделать этот же выбор!

Малянов призадумался, оценивая услышанное.

- Ладно, литературное устройство мироздания мы потом как-нибудь обсудим, - примирительно произнес Борис Николаевич. - На досуге, так сказать... Ребята, по-моему, назрел третий тост. Естественно, за наших любимых дам.

- Дмитрий Алексеевич, - спросил Строгов, когда они выпили, - а что наш Борис Николаевич опять какую-нибудь гениальную теорию замыслил? - он кивнул в сторону стопки исписанных бумаг на краю стола. - Опять будем школьные учебники по физике переписывать?