Райса Уолкер - Грань времени [litres]

Мы сидим в тишине. У меня еще остались вопросы, но нет сил, ни физических, ни ментальных, чтобы задавать их или переваривать ответы.

Кирнан, наконец, встает.

– Мне нужно снять этот костюм.

Пока он одевается, я вспоминаю еще одну причину, по которой я здесь:

– Думаю, будет лучше, если ты… ну, если ты не отправишься со мной в остальные перемещения. Мы не знаем, как много им известно. Возможно, они ведут разведку в тех же местах, что и мы.

Его тень за красной занавеской на мгновение останавливается, и затем продолжает одеваться. Он не отвечает мне, пока не выходит из-за барьера, и, судя по раздраженному взгляду, он не в восторге от моих слов, но ему трудно с ними не согласиться.

– Хорошо, – говорит он, плюхаясь на кровать рядом со мной. – Ты права. Нас не должны заметить нигде, где они могли установить слежку. Но это не значит, что я отпущу тебя одну. Я отправлюсь туда раньше тебя и вернусь, когда ты закончишь. Но я буду держаться подальше, как тогда, в порту Дарвин.

– Но… ты не отправлялся в порт Дарвин.

– Ты серьезно думала, что я отпущу тебя одну к берегу, у которого разгуливало то чудовище?

– Чудовище? – Я молча смотрю на него с минуту, а после у меня отвисает челюсть. – Крокодил? Кирнан, что ты сделал?

– А что я, по-твоему, сделал? Я застрелил эту чертову тварь.

– Боже мой, Кирнан, так нельзя! Эти животные находятся под угрозой исчезновения… ну, может быть, не в 1942 году, но…

– Под угрозой? Что, черт возьми, может угрожать этому существу? Пустил ему три пули в голову, а он все еще ползал.

Я закрываю лицо руками. Стоит ли объяснять ему, что такое Красная книга? Важно ли это сейчас? Черепахи, которых эти крокодилы хватают с береговой линии, вероятно, находятся в еще большей опасности.

– Забей. Это неважно. Что ты с ним сделал? – спрашиваю я. – Кажется, я видела, где ты застрелил его, но на песке в том месте осталась только большая кровавая лужа.

– Я ничего с ним не делал. Из того лагеря, что тянется вдоль холма, спустились четыре мужика…

– Из воинской части?

Он кивает.

– Да, кажется. В общем, они услышали выстрелы и пришли посмотреть, что случилось. Они пустили в него еще пару пуль для большей убедительности и спросили, не хочу ли я его забрать. Когда я отказался, они вчетвером взвалили его на плечи и утащили с пляжа. Я почти уверен, что они собирались его съесть.

Фу.

– Серьезно?

– По-моему, это вполне справедливо. Будь у него такая возможность, он бы наверняка сам их съел.

Он соскальзывает с кровати и вынимает из маленького закутка в полу кожаную кобуру и револьвер. От одного взгляда на холодный, черный металл в его ладони мне становится не по себе.

– Очередная охота на крокодилов?

Кирнан смотрит на меня, вскинув брови.

– Скорее всего, нет. Но это ведь не единственные чудовища. И какая польза от пистолета, если не держать его при себе. – Он задвигает половицу на место, закрепляет кобуру на плечах и вкладывает револьвер. – Мне будет спокойнее, если ты тоже будешь вооружена, но так как я никак не мог заставить тебя носить оружие в прошлом…

Я сильно прикусываю губу.

– У тебя не спрятан лишний пистолет под кроватью?

– Нет, – отвечает он удивленно и немного встревоженно. – Я могу его достать, но тебе придется научиться им пользоваться. И от этого не будет никакого прока, если ты не будешь уверена в том, что точно используешь его в нужный момент. Ты уверена?

Я вовсе не уверена, но все равно киваю. Как бы мне ни была ненавистна мысль о ношении оружия, я знаю, что было бы глупо не подготовиться. У Холмса был пистолет. У Саймона есть пистолет. У того, кто стрелял в Меллера, наверняка был пистолет, и я уверена, что он не единственный кирист, которого вооружил Сол. И неважно, сколько часов я провожу на чердаке, неважно, как усердно я извожу себя без сэнсэя Барби, у меня никогда не выйдет увернуться от пули.

Он откидывается на спинку кровати и некоторое время разглядывает звезды на потолке.

– Мне нужно убираться отсюда. Я свяжусь с тобой. – Он бросает мне свой ключ. – Установи удобное тебе место и время.

У Кэтрин скоро будет час дня. Я устанавливаю на три часа – даже если убийство Меллера немного нарушило наш график, мне все еще нужно сдержать свое обещание в два часа дня.

– Куда ты пойдешь? – спрашиваю я.

– К Джессу на этот вечер. Ну, по крайней мере, мне нужно проведать его и Амелию, прежде чем я отправлюсь. Завтра я поеду на юг и найду место поближе к Атенсу. Мне всегда легче совершать перемещения только во времени, не отправляясь далеко в пространстве. Возможно, это поможет нам найти постоянное место для перемещений 1938 года.

– Ладно… но разве тебе не нужно выступать в парке Норумбега? Иначе они узнают, что мы знаем…

– Нет, если в какой-то момент я проведу шоу. Ключ все еще у Гудини, и нам нужно его забрать.

– А ты не можешь сейчас заранее провести несколько шоу? Сколько раз ты сможешь переместиться этим вечером?

– Максимум – два. Сегодня я уже отправлялся в театр, чтобы выследить Саймона и Пру. Но теперь мне, наверное, лучше поберечь силы на всякий случай. Будини пока может подождать.

Я киваю и слегка улыбаюсь ему, потому что не хочу показывать, как меня напрягает то, что мы бросаем это дело незавершенным. И нет, не потому, что я считаю это риском. Но, по правде говоря, и это тоже. Главная причина в том, что у меня плавится мозг от одной мысли о людях, заполнивших театр в ожидании Кирнана, который либо находится на сцене, внутри резервуара, либо нет.

А может быть, и то и другое одновременно.

Я только закончила поливать растения в таунхаусе и услышала Трея, звонящего в колокольчик за пару минут до двух. Я открываю дверь и заливаюсь смехом, увидев, как пораженно Трей оглядывает меня в этих круглых черных очках и бледно-голубом платье. С помощью смываемой краски для волос, купленной Коннором в аптеке, я добавила себе несколько седых прядей. Этим, конечно, не обманешь никого, кто взглянет внимательнее, но все же лучше, чем ничего.

– Твое вчерашнее предупреждение о том, что я, вероятно, буду встречаться с пожилой женщиной, сбылось гораздо быстрее, чем я предполагал. – Трей снимает мои очки и смотрит сквозь их прозрачные пластиковые линзы, затем целует меня, прежде чем снова надеть их на мой нос.

– Надеюсь, теперь никто не будет падать к моим ногам, спутав с Пруденс.

– Верно. Они не имеют права занимать мое место.

Я закатываю глаза.

– Серьезно, Трей, сколько часов в день ты тратишь, сочиняя это?

– Разве я виноват, что ты даешь мне поводы?

Он идет за мной в гостиную, которая выглядит непривычно опрятной, потому что теперь мы с мамой не приходим сюда регулярно, загромождая ее книгами, бумагами и хламом.