Татьяна Иванова - Орнамент с черепами [СИ]

К утру Астайнар Эр'Солеад пришел в себя и открыл глаза.

— Ну вот. А господин Шемарад не верит в силу дикеофор, — радостно сообщил ему Неарх. — Ну где вы видели, чтобы горячка от таких ран спадала меньше чем за ночь?! Ему можно говорить, госпожа Эситея?

— Можно. Он все равно сейчас уснет. Выпьет бульон и уснет. Слабость сильная.

— Что с вами случилось, господин Астин?

— В этом Древнем городе у правителей никакого согласия, как в пьяных песнях в конце застолья, — тихо ответил раненый. — Сначала меня пытались убить, чтобы я не попал на встречу с Отцами. Я прятался весь вечер. Но все же пошел на встречу. Местные дали мне слово, что уж в Доме правителей мне ничего не грозит. Но с утра, когда я ушел от них, на меня опять напали несколько… Чудом уцелел. Добрался до дома дикеофоры. Она меня спасла.

— Оу, вот жизнь! А где вы прятались вечером перед встречей? — поинтересовался любопытный Неарх. Он сидел рядом с кроватью и жадно смотрел в лицо своему начальнику. Эр'Солеад быстро взглянул на невозмутимую Эситею.

— Не важно. Давай сюда бульон. И вправду сейчас усну.

Следующие несколько часов Неарх сидел у постели спящего Астайнара, глядя на него преданными глазами, а Эситея пополняла истощившиеся запасы настоек и мазей в своей приемной. Потом зазвенел колокольчик, извещающий о появлении посетителя. Дикеофора осторожно подошла к окну и выглянула на улицу из-за легкой белой занавески.

— Да чтоб ее, — пробормотала она, не сдержавшись. — Лично приперлась.

— Кто там? — встрепенулся Неарх.

— Госпожа Леждена… Неарх, срочно переставь ширму, чтобы загородить постель. Сам разденься до пояса, одежду повесь на ширму, чтобы было видно, что у меня посетитель.

Парень быстро пододвинул ширму и развернул ее, не задав ни одного вопроса. Эситея вышла в маленькую прихожую перед своей приемной комнатой и отодвинула щеколду. Дождь на улице перестал, хотя все равно было пасмурно.

— Что вам угодно, госпожа Леждена? — холодно спросила она, удерживая посетительницу на пороге. Прекрасно выглядевшая для своих средних лет, с умело накрашенным лицом почти без морщин, дорого одетая, с перстнями на восьми из десяти пальцев, госпожа искренне возмутилась.

— Вы так и будете держать меня на пороге, Эситея?

Эситея, чуть прищурившись, окинула госпожу Леждену внимательным взглядом и сделала шаг назад, пропустив посетительницу в прихожую размером три шага на три, со скамейкой вдоль стены и цветущей розовой азалией на подоконнике.

— У меня посетитель, госпожа, — вежливым голосом сказала она. — Или подождите на скамейке, пока я освобожусь, или быстро изложите вашу просьбу.

— Ах, так! Да как тебе не стыдно! У меня сын ночью заболел. Срочно нужна помощь.

Эситея плотно сжала губы и скрестила руки на груди.

— Обратитесь к лекарю, госпожа Леждена.

— Но ты должна помочь. Ты же дикеофора, ты обязана.

— Один визит лекаря стоит от трех до пяти золотых, — холодно заявила Эситея. — Все лекарства оплачиваются отдельно. Визит такой лекарки как я стоит десять золотых. Оплата вперед. Если у вас есть с собой десять золотых, оставьте здесь, я подойду, когда освобожусь.

Несколько мгновений посетительница ошеломленно молчала.

— У меня нет собой таких денег, — с вызовом сообщила она затем.

— В таком случае, разрешите откланяться.

— Но ты же дикеофора. Дикеофоры никогда не берут денег… Ну что ты так смотришь? Ты же не можешь рассчитывать, что мой сын женится на той девке? Мало ли гулящих девок в городе?

— О женитьбе никто и не говорит. Но ваш сын обязан обеспечить мать своего ребенка. Он должен заплатить ей десять золотых и найти легкую работу в городе. И прекратите позорить Лидию. Я точно знаю, что она была девицей, пока не пошла в услужение в ваш дом.

— Я все сделаю. Пойдем.

— Нет, госпожа Леждена. Сначала пусть ко мне зайдет Лидия и сама скажет, что у нее все в порядке.

— Но мой сын…

— Вызовите лекаря.

Посетительница поджала губы. У нее была власть в Древнем городе. Она могла даже отдать приказ, и Эситею бы силой приволокли к постели ее сына. Но никакая сила не смогла бы заставить лекарку неформально отнестись к своим обязанностям. И Леждена сдалась.

— Хорошо. Никуда не уходите, Эситея. Ждите Лидию.

За госпожой посетительницей захлопнулась дверь на улицу. Эситея прислонилась к косяку двери, ведущей в приемную комнату. События третьего дня, вытесненные последними впечатлениями, снова встали у нее перед глазами.

…Слезы прибежавшей к ней за помощью беременной Лидии. Тяжелая работа была той уже не по силам. А еда требовалась не только ей, но и растущему внутри ребенку. Лидия рассказала правду отцу ребенка, господину Леждину, в результате любовницу хозяина просто выгнали из дома… Нагло орущий на Эситею сынок старостихи. Никто, мол, никому ничего не обязан… Ухмыляющиеся слуги, выставившие дикеофору из дома старосты на глазах множества людей… Бесполезные поиски Лидии. И полбутылки наливки на ночь.

— Оу, госпожа Эситея, Астин проснулся от воплей этой придурочной и жрать хочет. Что ему можно дать?

Девушка еще раз вздохнула, задвинула щеколду на входной двери и повернулась к Неарху, уже полностью одетому.

— Пойдем на кухню. Поможешь мне. Твоему Астину теперь нужно много есть. Он ничего не ел сутки и потерял много крови.

— Он теперь не только мой, но и ваш, госпожа дикеофора.

Господин Эр'Солеад, измученный, похудевший, обросший легкой щетиной, с волосами, по-прежнему вымазанными темной мазью, смотрел на Эситею ясными синими глазами без малейшего признака лихорадки. Лекарка невольно улыбнулась. Всегда приятно видеть, когда больной выздоравливает.

— Вы прекрасно выглядите, Астин. Я посмотрю раны, после того как вы поедите. Думаю, там нет воспаления. Нужно зашить их до конца. Если бы вас можно было незаметно доставить до рынка, то уже завтра к вечеру я могла бы передать вас вашим прекрасным лекарям.

Астин не ответил, внимательно посмотрел ей в глаза и отвел взгляд.

Лидия появилась, когда больной пришелец поел, Эситея заново перевязала ему раны, и он снова уснул здоровым сном выздоравливающего. Милая кареглазая черноволосая женщина подтвердила, что у нее все в порядке, что деньги она получила, госпожа Верассена взяла ее к себе помощницей. Шить она всегда будет с удовольствием, это не то, что тяжелые корзины с мокрым бельем таскать.

— Уж как я вам благодарна, так благодарна, госпожа дикеофора. Я уже говорила с госпожой Верассеной. Она такая добрая.

— Ты то же самое говорила, когда устраивалась в дом госпожи Леждены, — Эситея безнадежно вздохнула. Лидия умом не блистала. — По крайней мере, пока ребенка ждешь, держись от господина Верассина подальше. Госпожа слывет ревнивой женщиной.