Александр Михайловский - Герой империи. Сражение за инициативу (СИ)

Сказав это, мистер Гопкинс ушел, взяв с собой мистера Уоллеса, а мы с Ити остались. Разглядев ее получше, я поняла, что она лишь кажется подростком. На самом деле это взрослая женщина, даже, я бы сказала, уже вполне зрелая. В голове крутилось слово «самка» – и все во мне восставало против такого термина. В глазах Ити отчетливо прослеживался живой ум, хоть и несколько своеобразный. Она совсем не походила на умственно отсталую и была очень милой. Я сразу прониклась к ней симпатией. С чувством удовлетворения я подумала, что непременно буду много разговаривать с ней. Не на отвлеченные темы, нет. Я узнаю, как ей живется здесь, довольна ли она, хорошо ли к ней относятся. Ну и еще постараюсь выяснить разные прочие моменты…

Ити лучезарно улыбнулась мне и, открыв дверь в каюту и сделав приглашающий жест, сказала с необыкновенно приятным акцентом:

– Заходите, пожалуйста, миссис Перкинс…

4 сентября 1941 года, вечер. 15, 5 км. к востоку от города Орша, и в 3,5 км. северо-западнее райцентра Дубровно, деревня Чижовка. КП 161-й стрелковой дивизии.

Командующий армией – генерал-лейтенант Константин Константинович Рокоссовский.

Сегодня с самого утра и весь день на правобережном плацдарме гремели ожесточенные бои. Две танковые и одна моторизованная дивизии 48-го мотокорпуса атаковали позиции 161-й и 100-й стрелковых дивизий моей армии. Этот корпус был переброшен из-под Быхова, и его дивизии, свежие, еще не растратившие задора, пошли на наши позиции так, как это бывало в первые дни войны – чуть ли не с музыкой и в парадном строю. И это несмотря на то, что атаковавшая нас вчера 3-я танковая дивизия 24-го моторизованного корпуса оставила под Чижовкой изрядное количество своих поломанных и сожженных дотла «коробочек». Вроде бы достаточное предупреждение для разных лихих голов, но все равно первую атаку танкисты 48-го корпуса начали рано утром, как будто они бессмертные, хлебнув шнапса и в полном парадном строю. А у нас, как оказалось, и собаки-то еще не кормлены [21], поэтому исходные рубежи сосредоточения немецких дивизий перед атакой обработать реактивными установками мы не смогли (ибо их на позиции требуется выводить заранее), и только гаубичная артиллерия напоследок успела открыть заградительный огонь, немного сбив спесь с вражеских танкистов и пехоты. А дело в том, что Ватила Бе советовала не проявлять пока излишней активности артиллерии, чтобы дать втянуться в ловушку всем подвижным соединениям группы армий «Центр».

Да, не ожидали мы этой атаки. И Ватила Бе тоже не ожидала. По данным, поступившим на мой тактический планшет, 48-й корпус должен был направиться дальше на восток, где в узкой мокрой кишке без смысла и толка, как рыбины в верше, уже бились три моторизованных корпуса разной степени потрепанности. Но генерал Кемпф вместо входа в горловину прорыва, ведущую в мокрый мешок, вопреки приказам своего командования, самовольно бросил свои танковые и моторизованные дивизии в общем направлении на Дубровно. Всем хороша имперская разведка, а вот таких генеральских взбрыков предусмотреть не может. Впрочем, с тактической точки зрения генерал Кемпф был полностью прав. Взятие Дубровно и захват мостов через Днепр в этом, как ему представлялось, слабоукрепленном месте, позволило бы подрезать сражающуюся в Орше 20-ю армию и выйти на оперативный простор. Приказ приказом, но даже в вермахте победителей не судят. А может быть, в вермахте особенно. Гитлер сам авантюрист и своим генералам тоже привил дух безудержной авантюры, что в общем-то для германской военной мысли совсем не характерно.

Пани Ватила, когда узнала о таком развитии событий, выругалась как последний извозчик. Впрочем, довольно быстро взяла себя в руки и сказала, что у нас достаточно сил, чтобы сдержать удар, а она, в свою очередь, постарается выделить нам побольше поддержки с воздуха. В основном от крупных неприятностей нас спасло то, что непосредственно на «передке» никто не расслаблялся. Расслабишься тут, когда мимо тебя, всего в пяти-шести километрах по шоссе, колоннами прут на восток германские танки. Это такая силища, и, не ровен час, она развернется и кинется прямо на тебя…

Так что, едва рассвело – готовность полная, наблюдатели бдят на своих постах и расчеты находятся при орудиях и пулеметах. И едва планшет доложил, что колонны двух очередных танковых дивизий сходят с магистрали и разворачиваются фронтом на юг, все были уже тут как тут. Поперек дороги немцам встали две наших окопавшихся стрелковых дивизии «минской» выучки, с уплотненными вчетверо боевыми порядками, поддержанные для устойчивости двумя артбригадами ПТО и четырьмя гаубичными артполками РГК во втором эшелоне. Вполне серьезная сила, особенно если учесть, что от одного фланга до другого дуга обороны протянулась всего на шесть километров. Такая плотность характерна для наступательных, а не оборонительных порядков.

Вот и гитлеровцы не ожидали ничего подобного. Они думали, что тут слабый заслон из спешно стянутых к мостам тыловых подразделений при поддержке зенитных батарей, и что эти силы легко опрокинуть. Как бы не так, размечтались, однако…

Едва только в обрамлении разрывов гаубичных снарядов за дождевой завесой показались боевые порядки германских танков и бредущая по их следам мотопехота, как с самого дальнего, третьего рубежа противотанковой обороны по серым медленно ползущим коробкам прицельно ударили зенитные пушки калибра восемьдесят пять миллиметров. Этот нудный противный дождь мешал не только немцам, которые из-за него ползали будто мухи по варенью, но и нашим бойцам и командирам. На дне окопов собиралась противная хлюпающая жижа, оружие (особенно пулеметы) перед стрельбой требовалось прикрывать промасленными тряпками, и к тому же сплошная дождевая пелена изрядно уменьшала дальность прямой видимости. Самодельную имперскую установку, создавшую этот локальный Вселенский Потоп, отключили еще вчера вечером, когда стало ясно, что все идет по плану, но до момента, когда дождь полностью прекратится, пройдет еще двое суток. Как объяснила главный инженер крейсера серая эйджел Ауле Ра (которая и руководила этим проектом) в такой замедленной реакции виновата инерция атмосферных процессов. Мол, их установка разогнала столб восходящего воздуха, раскрутив циклон, и теперь требуется ждать, пока природа сама вернет все в норму. Только так, и никак иначе.

В такой мокрой каше почти с рассвета и до самого вечера продолжались вражеские атаки – в результате этого сорок восьмой моторизованный корпус оказался растрепанным в лохмотья, а наши обороняющиеся дивизии понесли серьезные потери, которые, впрочем, не лишили их боеспособности. Все кончилось только после того, как с орбиты удалось, как это называют имперцы, «локализовать» командный пункт генерала Кемпа, после чего белые защитники нанесли по этой группе автомашин и бронетранспортеров точечный бомбовый удар, прервавший существование командующего сорок восьмым моторизованным корпусом, а заодно и штаба этого соединения. А уже на завтрашнее утро назначен удар свежими силами и перевязывание горловины мокрого мешка. Немцы внутри ведут себя крайне пассивно, но при этом, по данным планшета, они почему-то шлют в Берлин отчеты, что ведут ожесточенные бои, и о том же сообщает Совинформбюро. Когда я задал по этому поводу вопрос моей Ватиле, она ответила, что так надо и что в самое ближайшее время я все узнаю.