Александр Михайловский - Герой империи. Война за Европу

– Здравствуй, товарищ Ке, – ответил вождь, – сейчас меня интересует не положение на фронтах, а несколько иные вещи, и поговорить я с тобой хочу не как Верховный Главнокомандующий с тактик-лейтенантом, а как исполняющий императорские обязанности с имперским гражданином первого класса. Ведь это так у вас называется…

– Да, так, – подтвердила та, – и я прекрасно понимаю разницу между двумя позициями. Ну что же, уважаемый Иосиф Виссарионович, я вас слушаю…

И вождь подробно, в деталях, рассказал о своих сомнениях по поводу диких светлых эйджел и о необходимости законченной и всеобъемлющей социоинженерной теории.

– Начнем с верности клятвам со стороны светлых, – ответила тактик-лейтенант, – они, конечно, не мы, никогда не нарушающие своего слова, но все же стойкость их клятв повыше, чем у любого из хумансов. Некоторые из моих сестер-темных говорят, что их повышенная изменчивость связана с тем, что они много работают с вами, хумансами, но я думаю, что это не совсем верно. Просто среди нас, летающих в пространстве, верность слову – прямая необходимость, ибо если мы не будем доверять друг другу, то все погибнем. Светлые обитают на планетах, где жить не так опасно, и некоторые из них ради мелкой выгоды время от времени способны допускать вольности со своим словом. Но в то же время они неразрывно связаны с нами, темными эйджел, которые не принимают ничего подобного. И потому светлые нарушают свое слово, только когда им кажется, что противоположная сторона нарушила свое. Поэтому у диких светлых эйджел есть нечто вроде ваших юристов – платные посредники, в обязанности которых входит быть свидетелями заключения и исполнения сделки. Им, как третьей стороне, договаривающиеся обоюдно предоставляют залог – иногда чисто формальный, а иногда таким образом закладываются целые поместья и даже планеты. В данном случае залогом со стороны клана Морского Бриза может быть генеральная планетарная лицензия, изъятая нашим командиром из их собственности. Поймите: ни одна эйджел не может жить без малого, внутреннего клана; но если для нас, темных, клан – это корабль, то для светлых клан – это гнездо. Теперь, когда место их будущего гнезда в залоге, служить вам они будут истово, лишь бы место, где могло бы поселиться ядро их клана, вернулось в их собственность. Так что наш командир знал что делал, можете не беспокоиться.

– Хорошо, товарищ Ке, – сказал вождь; сомнения его если не исчезли, то изрядно притихли. – Теперь, пожалуйста, скажите, как вы с первого взгляда смогли разглядеть во мне суть Верховного главнокомандующего? Нет ли в этом чего-нибудь от социоинженерии?

– Ну как вам сказать, – пожала та плечами, – к социоинженерии это отношения не имеет, потому что она – прерогатива светлых. Просто у меня есть некоторые задатки для того, чтобы стать матроной. Это примерно то же, что и ваши императорские способности, но гораздо скромнее. А матрона должна видеть, чего стоят как члены ее собственного клана, так и те, с кем она вступает в контакт. Это тоже искусство, не подлежащее проверке алгеброй: ты просто смотришь и видишь, на что годится этот человек. Ошибки крайне редки, и все же психосканер, все раскладывающий по полочкам, не в пример надежнее. Надеюсь, я достаточно подробно ответила на ваш вопрос?

– Да, – сказал Верховный, – достаточно. Спасибо за содержательный ответ, он мне существенно помог.

8 октября 1941 года. полдень, Рим, Ватикан, Апостольский дворец, Папские апартаменты.

Пий XII, урожденный Эудженио Мария Джузеппе Джованни Пачелли, Папа Римский.

В начале октября в Риме обычно стоит малооблачная теплая и сухая погода, уже без испепеляющей летней жары. Бархатный сезон, да и только. Но обстановка там далеко не курортная. По улицам расхаживают патрули рабоче-крестьянской гарибальдийской милиции, сменившие карабинеров и чернорубашечников, маячивших повсюду еще несколько дней назад. Революция свершилась в Городе как-то внезапно. Вечером четвертого октября все еще было по-старому, а уже утром следующего дня итальянский флаг обзавелся красной пятиконечной звездой посреди белого поля; чернорубашечники, повинуясь приказу Муссолини, растворились в пространстве, а на их место вышли гарибальдийцы, отличающиеся от обычных граждан лишь красными повязками на левой руке. Впрочем, среди вооруженных людей в штатском попадались и карабинеры с такими же красными повязками, свидетельствующими о том, что эти люди уже перешли на сторону народной власти.

Говорят, что в ту же ночь эмиссары Сталина посетили Квиринальский дворец, где имели длительную беседу с королем Виктором Эммануилом и его наследником. Как бы там ни было, но в момент переворота официальные итальянские власти не издали и писка, тем самым окончательно себя делегитимизовав. Во-первых, король и Народная Италия – явления несовместимые. Во-вторых, ни у короля, ни у его наследника императорских способностей не было и в зачатке. А если бы и были, то двадцать лет назад Муссолини пришлось бы заняться какой-нибудь иной деятельностью, поскольку нормальный, харизматичный монарх ни за что не отдал бы реальную власть проходимцу, шуту и политическому манипулятору.

Вдобавок ко всему на некоторых зданиях вместе с флагами Народной Италии появились другие, прежде незнакомые: с изображением золотого двуглавого орла на алом фоне, осеняемого золотыми лучами темно-бордовой пятиконечной звезды. И надпись на двух языках – русском и латыни: «Русская Галактическая Империя». К Католической Церкви происходящие события отношения вроде бы не имели: никто не кидался закрывать храмы или хотя бы проповедовать атеизм, но в Апостольском дворце тем не менее встревожились. Сила, объединившаяся с русскими большевиками, свернула Гитлеру шею как куренку, и теперь подобно грозовой туче надвигается на Европу. Любому более-менее осведомленному человеку было очевидно, что еще до Рождества эта галактическо-большевистская империя подомнет под себя все пространство Старого Света, за исключением разве что Британских островов.

По жизни папа Пий Двенадцатый ненавидел только два явления: евреев, и еще большевиков – ему казалось, что те несут смертельную угрозу христовой вере. Именно поэтому католическая церковь снисходительно относилась к нацистам и являлась оплотом самого кондового антикоммунизма. И вот теперь в Италии установилась народная (читай: коммунистическая) власть, первым же декретом отменившая так называемые «расовые законы» Муссолини. Вообще-то эти законы должны были считаться ужасной мерзостью и в глазах добрых католиков, ибо сказал Христос: «нет ни эллина, ни иудея», – но память людей весьма избирательна: здесь помню, а здесь не помню, здесь верю, а здесь нет. Касается это и церковных организаций, слишком вольно трактующих святые заветы Спасителя и в жадной борьбе за души (и кошельки) прихожан позабывших о том, что Богу Богово, а Кесарю кесарево. Марксизм вообще и большевизм в частности – это не более чем напоминание церковным иерархам о том, что они занимаются совсем не тем, что им завещал Христос. Но, как оказалось, это еще было далеко не последнее такое напоминание…