Александр Воронцов - Пионеры против пенсионеров

Вронский немного помолчал. Затем продолжил, уже менее официальным тоном.

– На твой вопрос, Максим Викторович, я отвечу так – все всё прекрасно понимают. И Мазуров, которого между собой члены Комитета прозвали Дедом, сам в генеральные секретари ЦК КПСС не рвётся. Наоборот – он предложил оставить Комитет государственного контроля, но сделать его официальной структурой, заменив уже обрюзгший и разросшийся аппарат партийного контроля. Наш комитет будет продолжать оставаться полулегальным…

– Не понял, это как? – Максим удивленно поднял брови.

– Ну, не будет официально о себе сообщать, не будет его в списках партийных структур, ну, такая негласная секретная служба контроля… Ну, вот в США кроме ЦРУ и ФБР есть еще Агентство национальной безопасности, Бюро разведки и исследований государственного департамента, есть разведывательные управления и в Минобороны, и в армии США, короче, куча всяких разведуправлений. Одним словом, Разведывательное сообщество Соединённых Штатов насчитывает 17 отдельных правительственных учреждений США, перед которыми стоит задача сбора информации и ведения разведывательной деятельности в интересах США. Именно эта служба, которой руководит директор Национальной разведки в ранге советника президента США, контролирует все остальные спецслужбы и министерства Америки.

Но вот наш Комитет государственного контроля будет так же засекречен, как и раньше. Мало кто о нём будет знать вообще. Поэтому те чиновники и партийные деятели, которые о нём знают, будут всё время чувствовать за своей спиной его присутствие. И те, которые от неё не знают, тоже почувствуют.

Зверев усмехнулся.

– Это как во времена Сталина, да? ГПУ следит за всеми?

– Ну, если говорить о термине, то Главное политическое управление, конечно, звучит хорошо. Весомо. Но и Комитет государственного контроля – не хуже. А то, что практически все его члены законспирированы и никто точно не знает, кто в системе власти работает на Комитет госконтроля, дает нам шанс держать систему власти в четком…

– … повиновении?

– Нет, скорее, подчинении и на контроле. Да, будет и какой-то страх, ведь после чистки Политбюро и низовых структур власти в СССР пойдут слухи, и нам это на руку, – без тени улыбки пояснил Вронский.

– Нам – это кому? – Максим никак не мог уловить, куда клонит его собеседник.

– Нам – это и гражданам Советского Союза, и тем, кто на данный момент пытается сохранить всё то лучшее, что было в нашей стране, и не допустить всё то плохое, что увидел в будущем ты и твои товарищи, – внезапно ответил за Вронского Сафонов.

Зверев усмехнулся.

– Где-то я это уже слышал… За всё хорошее против всего плохого…

Снова в разговор вмешался Вронский.

– Ты, Максим Викторович, зря иронизируешь. Пока что в СССР достаточно идейных людей, еще не разложившихся и не оскотинившихся. Деньги и лживая пропаганда, которую усиленно гонят нам из-за рубежа, не смогли пока что разложить наш народ. Пока еще наш и пока еще народ! А тех, кто уже начал разлагаться, мы выдернем с корнем. И как раз то, что в СССР кроме КГБ будет некая… ну, скажем, тайная полиция – в этом нет ничего плохого. Гестапо в фашистской Германии не только политическим сыском занималось. IV управление имперской безопасности также занималось также контрразведкой, борьбой с саботажем, наблюдением за прессой, но главное – это управление РСХА занималось наблюдением за всеми членами НСДАП, то есть, партийными функционерами. У КГБ эту функцию отняли, так потому наши партийные чиновники и стали непогрешимыми. Вот мы это как раз и исправим. А КГБ есть и так чем заниматься, не будем усложнять его задачи.

– Ну, про гестапо Вы слишком уж… – Максим покачал головой.

Вмешался Сафонов.

– Ты, Максим, не знаешь, наверное, но Мерлин с 1933 года жил и работал в Германии, был помощником и личным астрологом самого Рудольфа Гесса!

– Того самого? – Зверь не смог сдержать своего удивления.

– Да, того самого. Кстати, это я его тогда в Англию отправил, – усмехнулся Вронский. – В общем, по поводу управления имперской безопасности Германии я прекрасно осведомлен, поэтому я и консультировал членов Комитета государственного контроля. И сейчас эта структура нам очень поможет. Но хватит о делах. Итак, ты давай восстанавливался, отсыпайся, потом – в школу. Не смотри волком, никто вас там не заучит – сдадите потом экстерном экзамены, будете числиться больше, ну, как, скажем, спортсмены или что-то вроде… Придумаем легенду. А главное – школа будет не совсем обычная…

Москва, год 1977, 14 февраля

Майор Шардин молчал. А что он мог сказать? Да, семинары для сотрудников КГБ и ГРУ его сотрудники провели. И произвели фурор. Мало того – именно после этих показательных тренировок, наконец, начали формировать настоящие подразделения спецназначения в обоих силовых ведомствах. А образованный в ноябре 1976 года опорно-методический центр рукопашного боя и каратэ Центрального совета «Динамо» стал основной базой для подготовки этих подразделений.

Но, с другой стороны, слишком сильно «засветились» его подопечные, да и слишком рано. И если в самое ближайшее время операция «Рокировка» не начнётся, то подразделение «Омега» подвергнется очень внимательной проверке. Андропов – далеко не дурак, он сразу поймёт, для чего создан этот отдел. И тогда… тогда и операция будет на грани срыва, и Комитет государственного контроля, в который он, Шардин, только недавно был включён, будет раскрыт. В КГБ идиотов мало, там такие не приживаются. А уж Цинев – так вообще один из наиболее параноидальных и умных руководителей, он уже что-то почуял. Надо срочно Леонову как-то донести эти мысли… Хотя генерал, конечно, сам всё понимает.

Но пока глава Аналитического управления занимается важными государственными делами, точнее, государственным переворотом, ему, Шардину, надо срочно своих сотрудников спрятать. Уже разговоры по управлению пошли про странных пионеров…

– Так, орлы! Вы уже достаточно наломали дров! Стоп, стоп, Филькенштейн, даже не начинай – стойте и слушайте. Да, вы все выполнили приказ, провели занятия с нашими сотрудниками, обучали, показывали, всё верно. Но при обучении слишком уж ярко показали свои преимущества. Что само по себе неплохо – но не в данном временном отрезке. Поэтому принято решение всех вас направить на обучение… в среднюю школу.

– Надо же! А я таки думал, шо нас наградят! – как всегда, именно Филькенштейн не смог удержаться от реплики.

– Итак, во-первых, нам надо вас всех легализовать. Вы все как бы подростки, так что место всем вам – в школе. Не волнуйтесь, потусуетесь недельку, а потом потихоньку мы кому надо, скажем, расскажем, что вы – уникумы, вундеркинды или выполняете особое задание… В общем, найдем, что сказать и какую легенду предоставить. Так что не будете грызть гранит науки ещё раз, ваше время дорого, не будем тратить его на просиживание за партой. Сдадите потом экстерном все полагающиеся экзамены. Но главное – вторая задача. Эта школа – не обычная. В ней учатся дети высокопоставленных советских чиновников, министров и заместителей министров, внуки членов Политбюро ЦК партии. Именно поэтому вы будете учиться в этой школе номер 31. Ваше задание – сойтись с этими детьми. У каждого из вас будет свое персональное задание. У каждого – кроме тебя, Максим.