Василий Панфилов - Университеты [СИ]

– Как вы правильно заметили, – мрачно отозвался Лубе, – это запредельная циничность. Отрицать свою вину не буду и не могу, и разумеется, в правительстве учитывали и подобные расклады. Однако же мы…

… французы, и привыкли отождествлять интересы государства с интересами нации. Издержки, так сказать, демократии. В данном же случае мы видим готовность сравнительно небольшой группы людей противопоставить себя государству, которое они, очевидно, не считают ни национальным, ни хотя бы отчасти представляющем их интересы.

– Я так люблю свою страну… – меланхолично сказал Вильбуа-Марейль, – и ненавижу государство!

– Я однажды услышал эту фразу от Георга, – пояснил военный, – и теперь, кажется, понимаю…

– Господин президент, – не вставая, фехт-генерал отвесил церемонный поклон, – я не вижу в случившемся вашей вины. Предвидеть, а те паче просчитать подобное развитие событий, нормальному французу просто невозможно. Посему я бы предложил ввести институт иностранных советников для нашего правительства, как раз на случай подобных казусов. В конце концов, кому как не аборигенам лучше знать, как могут поступить их соплеменники в той или иной ситуации!

– Пожалуй, – согласился президент.

– Нас переиграли, месье, – меланхолично заметил Вальдек-Руссо, – по крайней мере на данном этапе. Как бы не относились к русским, но нам придётся… да-да, именно придётся, показать им поддержку! Притом как политическую, так и экономическую, а может статься, что и военную!

– Боюсь, что вы правы, Пьер, – сказал президент, ссутлившись и будто постарев, – Русские Кантоны нам совершенно не нужны, но оставить их немцам или тем паче британцам мы тоже не можем.

– А ещё над Кайзером смеялись, – немного невпопад сказал Комб, достав папиросы и тщетно пытаясь поджечь их спичками, ломающимися в подрагивающих руках, – Зря!

Похоронное настроение истлелым саваном опустилось на присутствующих, и настроение у Лубе стало таким, что хоть стреляйся. Пусть косвенно… но это его вина! Он – глава государства, и если достижения Франции не всегда его заслуга, то вот провалы – его и только его!

Опираясь на Русские Кантоны, Британия с лёгкостью станет доминирующей силой сперва в Африке, вернув себе утраченные позиции, а затем в Азии по всему миру! И дело тут не в территориях, а людях…

… которым некуда отступать. Получив права Доминиона и гражданство Британии, а главное, подтверждение права собственности на захваченные земли, русские своего не отдадут.

Британия же получит неиссякаемый источник колонистов, готовых высаживаться в джунглях, умирать от малярии, но осваивать эти земли, готовые… и согласные… к самым чудовищным потерям. Люди, которым нечего терять на Родине, и готовые сдохнуть, но зубами выгрызть Шанс если не себе лично, то хотя бы – детям!

На это не способны европейцы… и это не к их бесчестью, а к чести их правительств!

Разумеется, будет это далеко не сразу, и переубедить русского царя отпустить лишних подданных будет не так-то просто. Однако британская дипломатия справлялась и с куда более сложными вызовами, и успешно!

И тогда…

… Британия будет править миром! А русские… история показала, что они легко ассимилируются в европейских странах.

Или нет? История также показала, что британская элита не знает чувства благодарности, и русских с тем же успехом может ждать судьба ирландцев. Впрочем, неважно… русские, судя по всему, догадываются о такой возможности.

Если Кантоны примут протекторат Кайзера, Африка ляжет по германскую пяту…

– Или отойти в сторону? – пробормотал Лубе, и в нескольких словах объяснил свою идею собравшимся.

– Заманчиво… – протянул фехт-генерал, – смотреть, как Германия сцепится с Британией и помочь добить проигравшего… ах, как заманчиво! Но потянем ли? Германская экономика сейчас на подъёме, и всё, чего ей не хватает, так это сырья и рынков сбыта. Получив Русские Кантоны, они получат и то, и другое, пусть не сразу.

– Да, – согласился Лубе, – строительство нового государства затратное дело! Мосты, железные дороги, заводы… контракты на десятки лет для немецкой промышленности. Это проблема, но в принципе решаемая. Выработав должную стратегию, мы можем в равной степени как притормозить развитие тех земель, так и получить в них пусть не контрольный, но как минимум блокирующий пакет акций.

– Иудея, – хрипло каркнул Комб, жадно затягиваясь, – вы не забыли? Политическая нелепица с иудейским государством в составе Южно-Африканского Союза, но под протекторатом Кайзера выглядит теперь иначе, не так ли?

– Вы, – он снова затянулся, – можете думать что хотите! А меня лично пугает противоестественный союз староверов и иудеев! Но хуже того…

– … Паровозик Вилли, – замолчав, Комб в несколько затяжек докурил папиросу и прикурил он неё новую, – над которым мы все смеялись, нас переиграл! Иудейские капиталы и рабочие руки, плюс немецкая промышленность, это очень серьёзно! Вот вам и контракты для промышленности, а лет через двадцать – полноценная провинция Германской Империи! А опираясь на неё, развивать колонии собственно немецкие, становится значительно проще.

– В Африку поедут немногие, – возразил Лубе, яростно задымив.

– Верно, – резко кивнул Комб, – даже в Российской Империи иудеи живут побогаче русских крестьян. Пусть… каждый сотый хотя бы задумается. Это уже много! И поедут они не на пустое место, не в джунгли, а в места пусть и диковатые, но уже ступившие на пусть цивилизации. Дальше – больше…

– А по соседству – русские союзники, – шевельнул усами Вильбуа-Марейль.

– Нам… – хрипло сказал Лубе, остро как никогда ощущая свою беспомощность, – нужно выработать единую стратегию, и сделать всё, чтобы Русские Кантоны не пошли под руку Британии или Германии!

– Чорт побери! – выругался Вальдек-Руссо, – Нам придётся вкладывать деньги в земли, которые нам не нужны и которые никогда не станут нашими…

– … лишь бы они не достались нашим врагам, – закончил за него Комб.

В распахнутые настежь окна волнами накатывается полуденный зной, а уличный шум кажется океанским прибоем. Стоя у плиты, я жарю блинчики на двух сковородах, приглядывая за пловом, томящимся в большом казане.

Плов настоящий, без дураков, с правильным мясом, рисом, специями и даже казаном, найденным по случаю в лавочке старьевщика в одной из лавчонок неподалёку. Собственно, с этого казана и начался плов, и отчасти, вся эта история.

Снятая нами по большой удаче квартира в квартале Тампль, несуразная и бестолковая, вытянутая кишкой на весь этаж, удивительным образом умиротворила меня, сподвигнув на хозяйственные хлопоты. Мишка скалит зубы и двигает бровями, цитируя к месту и нет рассказы о гнездовании птиц и привлечении самочек, и сам же смеётся. И не недоедает ведь!