Борис Рогов - Сальто мортале

Так и порешили.

Новосибирск. Персональная мастерская Тришина. 03 ноября

Третье ноября, а снега ещё нет. Днём даже плюсовая температура, солнышко и травка зелёная кое-где выглядывает из-под опавшей листы.

Александр Семёнович, как обычно дымил трубкой и, скрестив на груди руки, задумчиво глядел на только что загрунтованный подрамник. Как всегда первый удар кисти по холсту сильно напрягал его. Ведь от первого мазка зависело, как пойдёт работа. Будет ли это искромётный экспромт, или наоборот, вдумчивое медитативная медленное наслаждение, рассыплется ли по полотну разноцветье искристых капель, или всё будет в суровой гамме северного сумрака.

Внезапный телефонный звонок вернул его к реальности хмурого ноября.

– Тришин слушает…

…

– Что? Антисоветская музыка? Этого не может быть! Давайте поступим так – я сейчас приеду и во всём разберусь.

…

Оказалось, что студенты сегодня отмечают день рождение какого-то Лёхи Маримонова. Ладно бы отмечали его у себя в общежитии, так нет! Решили работу не срывать и привезли спиртное, закуску и магнитофон прямо в Горисполком. А так как шесть работавших над картиной юных художника не могли оставить своих девушек и друзей, то компания собралась довольно многочисленная. Работа над полотном приняла вид банальной пьянки.

Вахтеры, дежурившие в этот промозглый осенний вечер, сначала пытались образумить разгулявшуюся молодёжь добрым словом, потом шантажом, угрожая докладной в ректорат. Обращаться в милицию им казалось слишком жестоко, ведь ребят за такое могут вышибить из института, поэтому решили для начала позвонить ответственному за всё это безобразие.

Со второго этажа доносились бодрые звуки хита «Shocking Blue». Бессмертная композиция 1969 года «Винес» сотрясала стены учреждения:

Цыганский вокал Маришки Вереш под гитарные рифы Робби ван Лёвена слышно даже на улице.

Молодёжь за собственными пьяными криками – Шизгара!!! – не заметила появления усиленных «войск противника».

– Вспышка справа! – неожиданно для себя выдал боевую команду Александр Семёнович и нажал на клавишу выключателя. У некоторых студентов, наверное, по армейской привычке сработал рефлекс, и они бухнулись на пол. Оба сторожа тоже…

– Отбой воздушной тревоги, вставайте и докладывайте, что здесь происходит? Кто старший, и где Рогов?

Участники изображают стадо баранов. Стоят, молча переминаясь с ноги на ногу и не знают, как вести себя в такой ситуации. Магнитофон тем временем продолжал надрываться:

– Вот, вы, молодой человек! – Тришин решил, что прямые команды дойдут быстрее, чем обращения ко всем сразу, – да, вы, выключите музыку, а вы, – он перевёл взгляд на самого высокого парня с лохматой шевелюрой, – доложите быстро и чётко, что здесь происходит.

– А чего тут докладывать? – высокий начал тянуть, собираясь с мыслями, которые после уже принятого спиртного, собираться не хотели. – У Лёхи днюха. Борька сказал, что надо халтуру заканчивать, ну, типа, торопиться… Ну-у-у, мы и решили объединить… Ну и вот… – он неопределённо, но красноречиво развёл руками.

– Всё понятно! Теперь делаете так: – ты, ты и ты, собираете краски и кисти, складываете их в воду. Мыть будете завтра. Девушки отмывают пол от краски, юноши бегут за водой и меняют её по необходимости. Через пятнадцать минут здесь должно быть чисто. Вас тут после этого тоже быть не должно! Вопросы есть? Вопросов нет!

Пока идёт уборка, Тришин спускается к посту и набирает Рогова.

– Борис!!! В чём!!! дело? – он старается максимально передать возмущение происходящим.

– Александр Семёнович, а что случилось?

– Как? Ты даже не знаешь, что у тебя в твоём хозяйстве происходит? Командир производства… – Тришин начинает закипать.

– И что там происходит? Сегодня точно не должно ничего происходить, бригада решила взять выходной, чтобы отметить день рождения нашего товарища. Фигура популярная в общаге, праздник должен быть масштабный. Потом наверстают, не переживайте вы так, Александр Семёнович.

– Точно! Масштабный праздник получился, – Тришин с возмущением, рассказывает, что произошло на самом деле.

– Так ведь хотели как лучше! – Рогов не теряет присутствия духа. – К тому же никаких неприятностей не произошло.

– Сторожам скажи спасибо, попались добрые и меня вызвали, а если бы просто в милицию позвонили? Тут бы и мне прилетело, и тебе, а этих придурков из института бы выперли.

– К счастью всё обошлось ведь? Вот только надо бы подумать, как нам ускориться, чтобы действительно не проколоться с какой-нибудь случайностью. В каком состоянии сегодня наш шедевр?

– С грунтованием закончили, с переносом фигур с эскиза на холст почти закончили, осталось только центральную фигуру красногвардейца со знаменем и всё, можно будет приниматься за подмалёвок.

– Так чего ждать? Четырёх человек уже можно за подмалёвок высаживать. Вы, Александр Семёнович, этого вашего красногвардейца пропишете во всех цветах и красках. Вам же можно днём работать. Чтобы время ещё сэкономить, давайте сделаем роспись в стиле революционного авангарда.

– Это ты что имеешь в виду? Если абстракционизм какой пролеткультовский, то сразу – нет!. Я таким не занимаюсь.

– Так я и говорю, что центральная фигура должна быть прописана реалистично! Помните картину Кустодиева, кажется, «Большевик» называется. Там большой такой мужик с флагом и вокруг мелочь всякая. Вот нам также. Только мелочь не прописывать, а дать супрематических квадратиков и будет мировой шедевр. Символ победы революции, над хаосом буржуазной анархии, а фон пусть будет чёрным. Тут можно вспомнить «Гернику» Пикассо.

Новосибирск. Квартира Тришина. 04 ноября

Следующий день начался для Александра Семёновича с раннего телефонного звонка. Звонил ему возмущённый Ясюлюнас.

– Александр Семёнович, как же так! – в его голосе слышались металлические нотки. – Вы помните, какие сроки на выполнение нашей с вами работы прописаны в договоре?

– Конечно, я всё прекрасно помню – Тришин не любил, когда на него пёрли нахрапом.

– А вы знаете, какое сегодня число? А месяц? Или для вас всё ещё октябрь? – металла в голосе зама по культуре становилось всё заметнее.

– Прекратите истерику, Юрий Иванович, да, я прекрасно вас понимаю, но вам так хотелось получить живописное полотно и получить его быстро, что я не устоял перед вашим напором и солгал. Реально такое полотно пишется минимум полгода. Про это я вам тоже говорил. Мы планировали так организовать работу, чтобы закончить к Новому Году. Сегодня мой помощник сообщил мне, как можно сделать к началу декабря. У нас там, кажется, День Конституции? Вот к этой…