Борис Рогов - Сальто мортале

Йорданов глянул поверх очков, потом поднялся из-за стола. Цепкий взгляд, говорил об опыте работы в разведке. На лице его не отражалось никаких эмоций.

– Это, наверное, такой розыгрыш? – с надеждой спросил он.

– К несчастью, это совсем не розыгрыш. Только не надо спрашивать откуда мы получили эти сведения. Просто поверьте. Если сможете как-то воздействовать на наши спецслужбы, будет ещё лучше. Они в это не верят. Ни госбезопасность, ни милиция, а закладок для организованного поджога около сотни по всему зданию. Гореть будет так, что любо-дорого.

– Мне трудно в такое поверить, но, наверное, действительно лучше перестраховаться. То, что вы знаете о встрече Иванова, тоже свидетельствует в вашу пользу. У него действительно завтра назначена встреча с русскими коллегами и как раз на вечер. Встречу я порекомендую перенести, это не трудно, но вот как воздействовать на КГБ из торгпредства не вызывая подозрений, этого я придумать не могу. Попробую поговорить с товарищем Живковым. Он всё-таки дружен с Леонидом Ильичём. Может, сможет чем-то помочь…

Товарищи, может всё-таки по глотку бренди? – Йорданову очень хотелось узнать подробнее об источнике таких странных сведений. – Мне как раз из Софии прислали бутылочку «Плиски».

– Спасибо, но у нас есть ещё ряд важных встреч, – Ушаков ещё раз пожал руку главе торгпредства, и ветераны покинули кабинет.

25 февраля. Диспетчерская пожарной охраны города Москвы.

21.24 минуты московского времени. Нет еще и получаса, как Нина Переверзева заступила на суточное дежурство по городу. Раньше ей хватало суток между сменами, чтобы восстановить силы. Но последнее время организм стал подводить. Вот и сегодня смена только началась, а она уже чувствует себя разбитой. Что-то давило в голове. Давило не сильно, но так, как бывает, когда поднимается температура.

– Наверное, грипп начинается, – подумала женщина – надо бы…

Вдруг поток мыслей оборвал резкий звонок, будто подхваченные ветром, мысли отлетели прочь, в голове прояснилось, сердце погнало кровь по жилам.

Гостиница «Россия»! Это же автоматически тритий номер [120] номер пожара – условный признак сложности пожара от самого простого № 0 до № 5 , чтобы там не произошло!

Телефоны звонят безостановочно.

– Пожарная охрана! Администратор гостиницы «Россия». Пятый этаж. Дым в коридоре!

– Пожарная охрана! Служба лифтов гостиницы «Россия». Задымление на лестничной клетке северного корпуса.

– Пожарные? Вижу пламя в окне десятого этажа гостиницы «Россия». Где я нахожусь? На Разина, со стороны станции «Китай-город». Да. Видно хорошо. Соседнее окно тоже задымило! Вы скорее выезжайте…

Ещё проходили первые заявки, а личный состав, самой близкой 47 ВПЧ [121] ВПЧ – военизированная пожарная часть уже поднят по тревоге.

– Первая, высылайте цистерну, насос, лестницу и газовку [122] газовка – автомобиль газодымозащитной службы , гостиница «Россия». К вам следуют по номеру три, 21 час 30 минут.

– Четвёртая ВПЧ…

– Седьмая ВПЧ…

В радиостанцию на пульте ворвались переговоры из эфира:

– Невель, я Крым, – на «Россию» силы следуют автоматически по номеру три, – много заявок!

– Крым, я Невель, вас понял, следую к объекту!

– Первый, я Крым…

– Крым, я Первый, вас понял, машина в заторе, непрерывно информируйте!

По всей диспетчерской трезвонят телефоны прямой связи.

…

21.27 минут московского времени.

Младший лейтенант пожарной охраны Алексей Буканов ещё не знал подробностей, но жопой чувствовал, что на сей раз дело трудное – и ему придётся быть первым РТП [123] РТП – руководитель тушения пожара . Пусть несколько минут, пока не приедет начальство, но все равно – первым.

Алексей вспомнил гостиницу, построенную с огромным количеством пожарных нарушений. Вспомнил и то, что акт сдачи в эксплуатацию так и не был подписан пожарными. Не подписать то, не подписали, а людей спасать надо, деваться некуда. Только бы горели не нижние этажи! Ветер, как назло, северный, прямо в фасад гостиницы. Пламя с нижних этажей пойдёт наверх, да ещё подвалы там – не подвалы, а катакомбы. Гаражи, правительственные бункеры, масса помещений самого разного назначения…

– К центральному входу! – Буканов выпрыгнул из кабины на заснеженный асфальт, отбросил от себя какого-то гражданина, который с криком: «Людей спасайте!» пытался вцепиться в него, и начал оценивать обстановку.

Из окон пятого и этажа вырывалось пламя, и валил дым. Сначала Буканову показалось, что всё здание объято пламенем, но он сразу сообразил, что высотная часть, пока ещё не горит – не дошёл туда огонь. Полыхают с пятого по двенадцатый этажи, выше – только дым…

Несколько мгновений он стоял и впитывал в себя впечатление: эмоции – побоку, профессионалу эмоции – помеха. Передал в радиоцентр: «Прибыл к месту вызова, из окон пятого и вышележащих этажей до верхних пламя и дым, большое количество людей просит о помощи, приступаю к спасению, пожару номер пять! Пожару номер пять!»

21.40. К ночи в столице подморозило. Последние, наверное, холода этой зимы, через три дня календарная весна. На улицах людно. Вечер пятницы – традиционное время отдыха после трудовой недели. На Васильевском спуске масса народу. Воздух раздирают оглушительные сирены пожарных автомобилей. Красные машины уже заполнили все прилегающие улицы.

По высокому стилобату снуют люди в пожарных робах и касках. На козырек над главным входом уже подняли трехколенную десятиметровую лестницу и штурмовки [124] штурмовка – штурмовая пожарная лестница для крутых склонах крыш, оборудована зазубренным крюком . Лестниц хватает только до седьмого этажа. Других средств, чтобы спасать с верхних этажей нет, но вот-вот должны подойти. По пятому номеру должно прийти всё, что есть в городе и области. Вот только таких лестниц на всю Москву только три. Две по пятьдесят и одна длиной шестьдесят два метра. Придётся пробиваться по задымленным коридорам, это жопа!

Буканов, не дожидаясь старших чинов, раздаёт указания:

– Автонасос на гидрант и проложить магистральную – уже прокладывают? без команды? Здорово! И от автоцистерны тянут? – живём! Вот что значит опытные тушилы! Пятерых газодымщиков со стволами – на трёхколенку, остальных – на разведку через центральный вход…

Внутри огромного здания пожарным приходилось туго. Длинные коридоры затянуло клубами едкого дыма, – удушающая пелена шла поверху, поэтому бойцы перемещались в основном на четвереньках или ползком. Местами «поджаривало» так сильно, что работать можно только тандемом: передовой боец-ствольщик сбивает из брандспойта пламя, а его самого сзади поливают водой, чтобы не загорелся. Огонь ведёт себя непредсказуемо. То наносит удар в спину, то выскакивает из вентиляционных отверстий, то вдруг слышался какой-то странный хлопок, и в потушенном уже помещении, вновь разгорается пламя.