Борис Рогов - Сальто мортале

Надо будет всё-таки болгарский след попробовать покопать. Они сюда совершенно не вписываются. Вроде бы. Или всё-таки их тоже как-то сумели к делу привлечь? Юрий Владимирович поднял трубку:

– Филипп Денисович, зайди ко мне. Есть одна мысль, надо бы её вместе обмозговать.

Через пять минут тихо без скрипа отворилась дверь кабинета, и внутрь проскользнул генерал Бобков. Несмотря на возраст, движения его оставались уверенными и плавными.

– По вашему приказанию… – начал вошедший генерал-майор, но был остановлен нетерпеливым взмахом ладони.

– Давай, генерал, без чинов, нечего ещё и здесь всякой мишурой развлекаться. Скажи лучше, что ты думаешь о пожаре в «России»?

– Что тут думать, Юрий Владимирович? Всё белыми нитками шито. Это проделки людей Щёлокова. Перестарались, конечно, но сработали ловко, комар носу не подточит. Доказать ничего не получится.

– А что скажешь по поводу болгар?

– Тут ничего определённого сказать не могу. Откуда они узнали мне не понятно. Ни у их торгашей, ни у посольских с конторой Щёлокова никаких связей не фиксировали. Впору поверить в предсказания их ясновидящей бабки Ванги. Других версий пока нет.

– Надо чтобы были. Свяжись с болгарскими товарищами. С этим, как его… С Шоповым, кажется. Пусть узнает, откуда у товарища Живкова такая странная информация. Кто ему звонил, или писал, или ещё как-то передал. Даже если это пресловутая Ванга, пусть найдёт конкретного свидетеля. Когда она сказала, кому именно, как это пророчество звучало? Она же конкретно ничего не говорит. Давай, подключай мужиков, завтра чтобы версии представили!

Колёса обработки информации начали вращаться с постепенным ускорением. Каждый шаг порождал новые имена, новые направления, новые факты. К вечеру стало известно, что информацию Тодор Живков получил из Москвы. Это хорошо, так как сразу вводило весь процесс расследования в нормальное русло, лишённое мистики и прочих чудес. Если из Москвы, значит, скорее всего, из Болгарского посольства, вряд ли частное лицо запросто могло выйти на главу государства.

В первый же день удалось выяснить интересный факт. Глава торгового представительства Тодор Иванов назначил встречу двум русским аспирантам как раз на половину десятого вечера в злосчастной гостинице. Буквально накануне он отменил встречу, не назначив даже другое место и время. Из этого следует, что он внезапно получил информацию о пожаре и отреагировал. Зачем подвергать опасности себя и других людей? В Москве он не стал никому об этом сообщать, что правильно, ему бы никто не поверил, а подозрения бы вызвал. Поэтому и ограничился звонком Живкову, с которым поддерживает личные отношения. Вот здесь он поступил опрометчиво, всё равно звонок Брежневу ничего не изменил, а вот след остался.

Оставалось выйти на тех людей, которые донесли до болгарина информацию. Это сделать не так и сложно. Хотя охрана там из милиции, но, чтобы не навлекать на себя подозрения в организации пожара, Щёлоков разрешит допросить парней из полка охраны посольств.

Буквально на следующий день лейтенант милиции Александр Тишкин рассказал о том, как 24 февраля в посольстве Болгарии, где он стоял на посту, появились странная троица. Два генерала ВВС, как положено в папахах и с золотыми погонами. Оба под семьдесят. Третий, что помоложе, одет был в пилотскую куртку без знаков различия, но тоже в папахе с голубым верхом. Лейтенант вспомнил, что один из генералов спросил у него, как найти кабинет торгпреда. Он ещё удивился такому странному посетителю. Зачем ветерану-лётчику торгпред?

С помощью постового составили словесный портрет всех троих. По портрету узнали генерал-лейтенанта Ушакова, главу совета ветеранов АДД «Дальники» и Героя Советского Союза, Сергея Алейникова. Третьего опознали позже, как полковника ВВС Морозова, тоже кавалера многих боевых наград. Тут же вспомнили, что Алейников засветился совсем недавно при попытке теракта в гастрономе на Дзержинского. Руководству КГБ и самому Андропову всё это показалось очень странным, поэтому решили, что надо бы последить за стариками. Организовали «топтунов». [125] «топтун» – сотрудник службы наружного наблюдения Через неделю наблюдения наружка доложила, что ветераны ведут совершенно обычную жизнь пенсионеров, поэтому наблюдение сняли. Только оставили на прослушивании их домашние телефоны. Очевидно, лётчики к пожару не причастны, но каким-то образом узнали о нём и решили предупредить. Левой пяткой через правое плечо, но хоть что-то у них получилось.

28 февраля. Дзержинский райком ВЛКСМ. Борис Рогов

В подвале Дзержинского райкома комсомола остро пахло свежей краской. Нитроэмаль сохнет быстро, но имеет резкий ядовитый запах, от которого болит голова и слезятся глаза. Вонь эта держится после высыхания не меньше двух дней, а в подвале с плохой вентиляцией и того дольше. По коридору, ставшему нам за эти две недели почти родным, снуют мужики. Они таскают столы, стулья, шкафы, какие-то тумбы. Всё-таки ушлый парень Володя Каплин. Будет в Дзержинском районе орган пропаганды и агитации нового типа!

За январь и февраль я, Сарманович, Мельников, Тамара и ещё несколько парней с нашего курса сумели привести в приличный вид целых три комнаты, где будет редакция. По паре сотен заработали. Наладили контакт с райкомовскими девушками, вахтёрами и уборщицами. В перерывах гоняли с ними чаи и травили анекдоты. Результат превзошёл ожидания.

Стены выкрасили белой глянцевой нитроэмалью на всю высоту, бетонные мозаичные полы покрыли приятным серо-голубым колером. Окна визуально увеличили за счет широкой голубой рамы вокруг проёмов. В кабинете редактора на стене за столом Мельников изобразил мозаичное панно: – заголовки исторических пролетарских газет, увеличенные обрывки воззваний, телеграфных лент и черно-белых зернистых фотографий. К нам уже через день потянулись начальники районных контор. Все хотели себе что-то такое же эффектное.

– Молодцы! Настоящие передовики производства! Объявляю всем благодарность. В личные дела, если принесете, впишу обязательно. – Вова, как обычно, щедр на обещания.

– Что впишешь это прекрасно, – в тон ему начинаю я петь свою партию. – Но может вместо благодарности, премию процентов десять подкинешь? Благодарность, сам понимаешь, в стакан не нальёшь…

– Ты, Рогов, жадный! А еще алчный, расчётливый и меркантильный. Нельзя советскому комсомольцу, строителю коммунизма быть таким рвачом и скупердяем. Премии никакой, конечно, я вам не выпишу, премия в смету не заложена. Зато полный расчёт получите уже завтра. Все бумажки подписаны. Акт приёмки я ещё вчера подписал. Сейчас его в бухгалтерию отнесу. Завтра можете деньги получать. Борис, ты обязательно завтра приезжай. Мне, край, с тобой надо поговорить.