Борис Рогов - Сальто мортале

Баллада сменяется другой балладой. Народ за столом веселится, все песни принимаются на «ура». Особенно живо публика реагирует на текст следующей. Это довольно злая сатира на советские власти, «Дорогая передача». Высоцкому дружно хлопают и, как обычно, уговаривают исполнить ещё что-нибудь. Он как обычно, непреклонен. Аккуратно зачехляет гитару и уже накидывает на плечи куртку, когда его останавливает Татьяна Делюсина, дочь хозяев квартиры.

– Владимир Семёнович, мне тут попала очень интересная кассета. Запись, правда, любительская, но исполняют очень профессионально. Совершенно новый подход. Обработка старых и новых песен в необычной музыкальной трактовке. Они пару ваших песен исполняют. Хотите послушать?

– Вот ведь наглецы какие! Нет, у меня разрешения спросить! Так порядочные люди не поступают. Я бы разрешил, я никому не запрещаю, но спросить-то было можно. – Ворча и не вникая в суть, Высоцкий суёт кассету в карман и, громко попрощавшись с компанией, спускается к своему роскошному голубому мерседесу.

К машине за год вождения он уже привык, поэтому на автомате небрежно хлопает дверцей и, также машинально вставляет в магнитолу попавшую под руку кассету.

…На грани слышимости звучат барабанные раскаты. Тревожный рокот звучит всё громче. Солист с очень низким жёстким басом медленно и негромко начинает речитатив. Голос балансирует на грани слышимых частот и инфразвука.

Последнее слово он практически рычит, растягивая р-р-р-р. Голос сказочный. Жаль, что запись не первая, а вообще чёрт знает какая, но даже сквозь запилы и треск, тембр голоса угадывается хорошо. К этому моменту барабаны набирают уже заметную силу, вступает контрабас и бас-гитара…

Высоцкий так и не сдвинул ручник, так его захватила музыка. – Вот ведь как мощно можно сделать, проносится у него в голове самодовольная мысль. – Основа то моя! Но до чего ж хорошо поймали, черти!

Высоцкий уже забыл о том, что ему надо ехать. Он просто сидел и слушал собственную песню. Много раз он её исполнял, отдавался этому действу со всем пылом своего темперамента, но даже не предполагал, как глубоко может она звучать в такой скупой обработке. Только басы, только барабаны. Тревожная дробь барабанов, совпадающая с ритмом пульса. Это уже нечто из физики – совпадение резонансных волн, разрушающих каменные мосты. Напрягшись, он целиком уходит в этот голос, чем-то отдалённо напоминающий его собственный. Он слушал, скрестив руки на руле и упёршись в них лбом. Мир вокруг перестал для него существовать. Внезапно кулак начал отбивать ритм песни. Ритм не его, но неприятия не вызывает, он мощнее, энергичнее, в лёт пробивает стену первого неприятия. Темп исполнения нарастает неумолимо. Внезапно звуки музыки замолкают и солист устало роняет заключительные слова:

И пауза…

Ещё пауза… и мощное соло на ударных завершает песню.

– Здравы будьте, люди добрые! Для вас прозвучала «Разбойничья песня» на стихи советского поэта Владимира Семёновича Высоцкого. – Начал конферансье. – Команда «Чёрные волки» рада представить на ваш суд программу под названием «Волком родясь, лисицей не бывать». Мы используем стихи и музыку русских и советских поэтов в нашей интерпретации. Прошу сильно нас за это не ругать. А сейчас следующая композиция – «Песенка про дикого вепря», Стихи тоже Высоцкого. Как говорят у нас на Руси: «Волк – не пастух, свинья – не огородник».

Высоцкий выключил магнитолу и замер в задумчивости. Отжал сцепление, привычно вдарил по газам, но мотор, заглохнув, вывел его из транса. Высоцкий чертыхнулся и повторил старт. Мерседес рванул к выезду со двора.

Сразу по приезду он набрал телефон Делюсиных.

– Лев Петрович, Танечку к телефону позови, пожалуйста, – голос Высоцкого мягок и ласков.

…

– Нет, всё в порядке, ничего не случилось, просто она мне одну кассету дала послушать… Хочу узнать, откуда, как, чего.

…

Таня, привет еще раз, это Володя. Спасибо тебе огромное за кассету. Очень интересная трактовка. Очень! Теперь колись, кто эти «Волки», откуда они, кто их музрук?

…

– Не знаешь? Вот так номер! А к тебе эта кассета как попала? Приятель дал послушать… Как приятеля зовут, помнишь? Он в Москве?

…

– Ты не могла бы мне его телефон дать? Хорошо, уже пишу, – Высоцкий торопливо записывает на каком-то клочке семь цифр и имя. Алексей Панкратов. – Тань, а как ты думаешь, не поздно ему прямо сейчас позвонить? Не поздно… Ну, спасибо тебе огромное! Папе с мамой ещё передавай благодарности за сегодняшний вечер. Спокойной ночи.

Хоть какой-то след… Всё-таки очень интересно. Алексей Панкратов, хорошо. В нетерпении диск телефона вращается томительно медленно. Длинные гудки. Ага, кто-то взял трубку.

– Здравствуйте, это квартира Панкратовых? Извините за поздний звонок, Алексея можно к телефону?

…

– Нет дома? Передайте пожалуйста, что ему звонил Владимир Высоцкий и очень просил его перезвонить. Я буду ждать.

…

Ничего, у меня всё равно бессонница… Пусть звонит, как появится. Мне очень нужно с ним поговорить. Извините, как ваше имя-отчество?

…

– Ирина Игоревна, может быть, вы сможете мне помочь. Дело в том, что от него через третьи руки мне попала одна музыкальная кассета. Очень интересная. Мне просто надо найти авторов тех песен, что на ней записаны.

…

Жаль, очень жаль. Ну, тогда буду ждать… Но, уж вы Ирина Игоревна, не забудьте, очень вас прошу. Всего вам доброго.

Высоцкий снова вставляет кассету. Поворачивает рукоятку мощности на максимум, и квартиру заполняют тревожный гром барабанов. Слушать сидя невозможно, он начинает нервно метаться по комнате. «Вепря» сменяет, казалось бы совершенно официозная «Песня о тревожной юности», но в басово-барабанном прочтении, она превращается во что-то жуткое и мистическое, как будто медленно и зловеще отворяются ворота преисподней.

Затем идёт «Песня защитников Ленинграда» с шокирующим финалом – Выпьем за Родину, выпьем за Сталина, выпьем и снова нальём! – Высоцкий сначала скептически хмыкнул, но потом поднялся и направился было к холодильнику – «Выпьем и снова нальём» – гимн сталинистов-алкоголиков, пронеслось в его мозгу. От «выпьем» пока лучше воздержаться, надо звонка от этого Панкратова дождаться, наверняка он тоже у кого-то эту кассету переписал, не так просто в наше время концы найти. – Он вернулся к прослушиванию. На фоне мощного звука телефонный звонок почти потерялся и Высоцкий не сразу сообразил, что это за зудящее насекомое назойливо сверлит мозг.