Борис Рогов - Анархист

– Вань, я тут как из Евдокимовки ломанул, так с одним умным стариком встренулся. Да чего там! Жизнь он мне спас! – Григорий говорил медленно, как бы нанизывая слово за словом на невидимую нить размышлений. – Шаман алтайский, абсолютно неграмотный, по-русски плохо говорит, но мудрейший человек.

– Это, Грига, сплошь да рядом, – сплёвывая косточки поддакивает Иван. – Мы ж тоже с тобой не больно грамотны. Университетов не кончали, чай…

– Ну, это верно ты толкуешь, всё так, не кончали, а офицериков с ихними академиями бить приходилось. Но я сейчас не об этом. Так вот, этот старикан уверял, что думать надо больше и чаще…

– Вот так мудрый совет! – захохотал Новосёлов, – прямо открытиеучёное! И ты мне сейчас об этом, как о священном откровении рассказываешь? Да, это ж всем и так понятно.

– Понятно-то понятно, я ему сначала тоже так сказал, но потом подумал чуть-чуть и согласился, что думать мы не любим. Когда приходится это делать, то думаем на один шаг, а дале – приняли решение – шашки наголо, по коням, и в бой. А подумал бы я чуть дале, так глядишь и армию бы сохранил…

После недолгого раздумья Новосёлов согласно кивнул. – Да, пожалуй, тут твой шаман прав. Ведь если бы мы подумали получше, то в Евдокимовке не стали бы останавливаться, а ушли бы в тайгу, и хрен бы нас красные раздолбали так просто. Так, что ты предлагаешь? Только без словоблудия!

– Я, Вань, подумал, что реально большевикам сейчас противостоять некому. Колчаков всяких они с нашей помощью расхерачили. Чехов – тоже. Мериканцев да япошек ещё чуть и тоже уделают, выпрут из Расеи пинком под зад…

– Стой! Погодь мала! – Иван Новосёлов возмущённо поднял голос. – Как это они с мировой контрреволюцией справятся, если у них всё хозяйство на ладан дышит?

– Это ты подумай, чутка, – усмешка тронула губы Григория. – Как ты думаешь, что иноземным буржуям надо от России? Зачем они вообще в нашу кашу влезли?

– Чтобы помочь нашим буржуям вернуть, что мы у них отобрали, это и козе понятно, – возмутился Новосёлов.

– Я же тебе сказал. Подумай, прежде чем отвечать. Ладно. Вот тебе наводящий вопрос. Что любому буржую главное?

– Карман золотом набить, это же понятно.

– Ага! Помогая нашим буржуям, они сильно свой карман набьют?

– Ещё как! Ведь они же не задарма будут помогать. Потом сдерут с них три шкуры. Так ведь у них у буржуев принято.

– Правильно, но есть поправка. Когда можно будет содрать больше, когда буржуев останется меньше, или больше? Когда страна будет разрушенной или целой?

– Вот ты к чему клонишь! – Новосёлов облегчённо вздохнул. Он даже слегка расслабился и завалился на спину, спрятав лицо в тень черёмуховых листьев. – Ясное дело, если мы будем друг друга убивать, мы в целом станем слабее. Но ведь беляков то уже и не осталось, только Врангель в Крыму копошится.

– Тут у нас самая опасность спрятана. Я, Вань, долго думал и пришёл к странному на первый взгляд выводу. Странному и страшному. У краснюков то кака цель?

– Ты про землю – крестьянам, заводы – рабочим? – опять не въехал Новосёлов.

– Да, ни хера же! – сердито проворчал Григорий, – это у них только вывеска, чтобы народ расейский на свою сторону перетянуть. Главная их цель – мировая коммуния. Где они будут главными.

– Вроде бы они это и не скрывают.

– Ага, но ведь ты сам первым вспомнил про землю и заводы. Поэтому и про землю, и про заводы они врут. Крестьянин землю получил, ага… Что ему с той земли, если собранное зерно у него чоновцы отберут? Зачем ему пахать, пот свой проливать? А другого товара у страны нету, да и рабочих с солдатами кормить чем-то надо. Вот и пойдут продотряды хлебушек реквизировать. А раз цель у этих товарищей – мировая революция, то и насрать им будет на крестьян.

– Погодь, мил друг! Ежели крестьянин перемрёт, то кто их кормить будет в следующие то года? Ась? Не складывается что-то в твоёй теории – рассмеялся Новосёлов.

– Дай, я сначала доскажу, потом отвечу, – остановил его жестом Григорий. – Значит на народ им насрать. Из этого следует что?

– И что?

– Что они жалеть никого не будут. Деревни будут палить, крестьян убивать, рабочих, если вздумают бастовать – расстреливать. Спросишь, что же я в таком разе предлагаю?

– А спрошу. Вдруг ты что-то интересное придумал.

– Удивишься, но придумал. Надо нам с тобой подальше в тайгу уходить. Всё равно с большевистской военной махиной нам не справиться. У нас ни оружия, ни заводов, чтобы его клепать, нету.

– Ф-ф-у-у-у… Ну, ты и предложил… Не ожидал я такого предложения от храброго партизанского командира… – лицо Новосёлова исказила гримаса крайней степени презрения. – На меня не рассчитывай. Я тогда к Кайгородову, найду Ваньку Вязилкина, буду агитацией среди казаков заниматься. Глядишь, и перекуются казачки в анархистов. Задатки к самоуправлению у казаков всегда были. Их только царска служба испортила.

– Тебя не смущает, что этот Кайгородов – бандит, каких поискать? Что у него руки по локоть в крови?

– Ты это от кого слышал? От красных? Так сам же говоришь, что врут они, какдышут. О тебе, вона, тоже самое говорят. Даже ещё больше приукрашивают. Помнишь, по зиме брали мы Кузнецк? Сколько мы там попов да беляков поубивали? Сотни две, не больше. Так один какой-то писака [36] А.Н. Огурцов – журналист, якобы свидетель взятия Кузнецка, написавший о 2500 убитых жителей. написал в Новониколаевской газете, что ты лично 2 тысячи человек зарезал.

– Правда? Так и написал? Вот мразь! – Хлопнул себя по ляжкам Григорий. – Лично я только колчаковского коменданта шлёпнул. Так эта сволочь другого и не заслуживала. Было же за что! Ты же помнишь. – Возмущению Григория не было предела. – Вот же сука! Найду этого писаку, лично ему башку отвинчу.

Может быть ты и прав. Может быть, наговаривают на Кайгородова. Всё равно я здесь останусь. Буду дальше думать, как с большевиками справиться. Не может их власть долго держаться. Сама должна сгнить. Как сказал один мудрый унтер в нашей роте: – На штыках сидеть неудобно, – жопу колет и почесать не получается.

– Хозяин-барин! А ты, Грига, уже придумал, в каком углу ховаться будешь?

– До морозов в окрестностях Улалы поброжу. Тут и дичи хватает, и хлебом можно у Ваньки разжиться, на дичь или на рыбу поменять. А потом, бог даст, может искать меня перестанут, попробую под чужой фамилией здесь же и осесть. Домик заброшенный найду, девку каку потолще… А как большевиcтска власть зашатается, так и под шумок попробую за великую анархию народ сагитировать. Может, удастся здесь на Алтае создать страну-коммуну без господ и комиссаров.

– Не-е-е, мне така жизнь не подойдёт, мне надо шашкой махать, из «Максима» строчить, или на крайний случай, нести правду анархизма в трудящиеся массы… Двину на юг, мне тут вёрст пятьсот только до Кош-Агача шлёпать…