Борис Рогов - Анархист

Заметно, что долго говорить мужику непривычно. На его широкоскулом лице от напряжения проступили бисеринки пота.

– Ты, Егор Евлампыч, не беспокойся. У нас будет совсем другое государство, не такое, как сейчас. Оно как бы будет, но его как бы не будет. С властью мы сориться не будем, но и поддерживать её не будем. Мы сами станем новой властью. Во всех советах, комитетах, управах сядут наши люди. Каждый род, каждая деревня, каждый аил будут жить совершенно свободно, молиться каким хотят богам, охотиться по договорённости с соседями…

– Э-э-э… дорогой Чорос, – смуглое до черноты лицо хитро прищурившегося старика-кумандинца повернулось к Гуркину. – Где это видано, что бы два соседних аила договорились о том, кому принадлежит хвост лисы в соседнем распадке. – Старик невесело усмехнулся.

– Таада [75] таада (алт.) – дедушка Аланбай, об этом мы подумали! – Для решения споров нужен суд из представителей всех родов, всех общин…

– Баалу уул [76] Баалу уул (алт) – мальчик, малыш , вот ты придумал! – уже громче засмеялся Аланбай. – Наши народы не многочисленны, но родов – как звёзд на небе. Представь себе, как соберётся на какой-то поляне такой курултай, да как начнёт хвост непойманой лисы делить… Самому не смешно?

Тут уж смех одолел всех собравшихся.

Гуркин спокойно переждал, когда собравшиеся успокоятся, пригладил усы и продолжил.

– На самом деле, друзья мои, это и не проблема вовсе. Достаточно нашим мудрым старейшинам собраться на великий сход-курултай. Принести, как положено белого скакуна в жертву духам нижнего и верхнего миров. Помолиться всем вместе тому богу, что к душе ближе. Боги скажут, кого выбрать из сотен лучших. Всего и надо – дюжину на ближайшие четыре года. На следующие четыре года других таким же образом и так далее. Двенадцать человек всегда смогут меж собой договориться. Только решать будут не большинством, а пока все судьи не придут к одному.

– Стой, милай! – Опять подал голос рыжий детина. – Какие ещё боги? Бог – един! Вы что это? Собираетесь с помощью диаволовых порождений, бесовских жертвоприношений общие вопросы решать? Православные не могут с такой бесовщиной примириться. Не для того наши предки древлего благочиния огненные моления [77] огненные моления – самосожжение староверов, как протест против никонианской реформы. принимали. Не для того! – Рыжий от возмущения топнул ногой.

– Егор Евлампыч, дорогой! – Чорос успокаивающим жестом попытался осадить возбуждённого кержака. – Мы все здесь уважаем кержацкую веру, поэтому согласны, чтобы от ваших общин пара мест в общем совете всегда была закреплена. Если вам не нравится система жребия, выбирайте этих двух делегатов, как считаете нужным. Пусть это будет по вашей воле.

– Может быть, и алтай-кижи без бесовских камланий как-то обойдутся? – уже с нотами примирения продолжал гнуть свою линию Егор.

– Тут разговор принципиальный, Евлампыч, – обратился к нему его сосед с окладистой чёрной как смоль бородой. Алтайцы нашу веру уважают, нам на встречу идут. С нашей стороны тоже бы уважение проявить надотть. Какое нам с тобой дело, как и кому они молятся? Хочется им в Геенну Огненну, так хозяин – барин. Лишь бы нас не неволили.

– А господа казаки славной Кузнецко-Колыванской линии, что скажут? – повернулся Гуркин к сидящим у печи матёрым мужикам со странным для казаков азиатским разрезом глаз.

– Знатно вы, милостивые государи, придумали, – разгладил вокруг рта не очень пышные усы старший из них. – Вот только невдомёк мне, какà такà нам польза от этого горного инородческого царства. Нам казакам прижим, что устанавливают большевики, эти порождения жидовина и ехидны, будь оне трижды прокляты, никак не люб. Но под начало к алтайским баям и зайсанам мы тоже идти не хотим.

– Ты, Михей Иваныч, человек уважаемый, умный и жизнью ученый. Мы тебя знаем. Но сейчас ты не понял главное. Слушай ещё раз. – Начал снова объяснять Гуркин.

Никто ни под кого не идёт! Все живут свободно и сами по себе. Своими общинами и по своим законам. Результатами труда распоряжаются, как заблагорассудится. И только когда возникнут спорные вопросы с соседями, тогда придётся прибегать к внешним судьям. Кроме того возникнут вопросы торговли с Китаем, Монголией, да и Россией, обороняться вдруг придётся, грамота для всех тоже нужна. Эти вопросы и будем решать вместе.

В составе судей будут и от казачества и от кержаков, и от пришлых, если те не уедут, а главное, – Гуркин опять сделал театральную паузу, – главное, что решаться вопрос будет не большинством голосов, а пока решение не удовлетворит обе стороны.

– Это я понял, и это мне нравится, – пробасил Михей, – но вот скажи мне, мил человек, ежели, кто-то из спорящих не согласится решение суда выполнять? Его кто силой будет принуждать? Ась?

– Силой надо будет принуждать только совсем дураков, а нормальный человек разве против мира пойдёт? – Гуркин по прояснившемуся лицу казака понял, что до того дошло. – А вот для соблюдения общественного порядка, для обороны нашего новогосоюза, есть у меня мысль обратиться к господам казакам. Вас же на такую службу русский царь подряжал?

– Ну-у-у, можно сказать и на такую, – протянул задумчиво Михей, – но не совсем. По призыву казак должен явиться со своим обмундированием, конём и оружием, а провиант обеспечивала царская казна. У нас же, получается, всё сами обеспечивать будем? Если общественный порядок, охрана, кого попросят, это мы и сейчас готовы. Вот с обороной проблема. Для обороны надо много чего, начиная от ткацких фабрик и сухарных заводов, и заканчивая патронными, снарядными да ружейными фабриками. Вот с этим на Алтае полный аминь.

– Ты прямо настоящий министр вооружений, так всё грамотно…

– Погоди, Егорий, я ещё не всё сказал, – перебил Гуркина казак. – Кроме оружейной есть ещё проблема. Наш полковник Самохвалов, царствие ему небесное, её называл, – он немного задумался, вспоминая учёное слово, – «маблизационнаго ресурса». Так вот на Алтае нет, не только оружия и боеприпасов, нет и народу, чтобы можно было шапками закидывать. Мало нас на Алтае. Сожрут, нас красные и не подавятся. Один раз отобьёмся, другой раз отобьёмся, а на третий и отбиваться не кому будет.

– Это проблема, согласен. Но решение, кажется, мы нашли! Друзья, прошу внимания! – обратился Гуркин ко всем собравшимся. – Возможно, я ошибаюсь, но мы придумали…

– Егорий, стой! погодь мала! – Резко остановил речь увлечённого председателя Михей. – Я не знаю, что вы там придумали, но говорить о задумках в военном деле, открыто и на всё общество не след. Ты такое понятие – «военна тайна» слыхал?

– Михей Иваныч, возможно, ты прав, и вопрос стратегии и тактики надо обговаривать только с тобой, но здесь-то собрались люди серьёзные, не болтливые…