Алексей Борисов - Срезающий время

– Из Калькутты, – чуть повышая голос, повторил я.

– Это я понял, что из Какуты, – с прищуром посмотрел на меня штабс-капитан. – Где это?

– Шесть тысяч верст на юго-восток. Индия.

– Ого! – раздалось со стороны женского коллектива.

– Ааа… далековато. Как там персы, шалят? Вот и я так же считаю, давить их надо было, под Ереванем, давить. Эх, нет уже тех богатырей… Да что это я, проходите в дом, небось устали с дороги?

Приняли меня в достаточно просторном зале, где, к удивлению, присутствовали матерчатая обивка на стенах (кабы не шелковая), дорогие ковры и весьма изысканная мебель. Да что говорить, здесь стоял даже клавесин. Видя мое удивление, Наталия Августовна не преминула похвастать:

– Генрих Вальдемарович из Измаила привез.

Теперь-то все стало на свои места. Богатое внутреннее убранство – трофеи. Сколько там из крепости вывезли? Десять миллионов пиастров только монетой, а иных ценностей… Между тем я мог вдоволь насмотреться на ветерана турецкой войны, вышедшего в отставку «с мундиром». Его телесная крепость, атлетические пропорции сильной фигуры и впечатление спокойного равновесия и уверенности, с какой он занимал свое место среди людей, никак не вязалась с тем простаком, коим он предстал в начале знакомства. Казалось, он чувствует себя в жизни так же свободно и устойчиво, как ступает по ковру своими большими башмаками с серебряными пряжками, блестящими из-под полотняных гетр. Лицо его было внушительным и узнаваемым, я бы сравнил с орлиным профилем одного из рисунков Джованнантонио Досио – такие лица обычно называют римскими – отягощенное дряблой пухлостью, которой живописцы и скульпторы всех школ неизменно наделяли римских кесарей, стараясь придать им величие или хотя бы как-то соответствовать описаниям Светония.

За этими рассуждениями я прозевал часть сказанной фразы и уловил лишь последние слова:

– Я лично Максудку полонил, да за шкуру к Борис Петровичу, царство ему небесное, прямо под ноги приволок.

После этого спича звук «ого» чуть не вырвался уже из меня. Пастушонок рассказал, что барин много воевал, но такие подробности… Ведь если Генрих Вальдемарович служил у Ласси, которого он по-приятельски назвал по имени-отчеству, то после событий у Бахчисарайского госпиталя его гренадеры татар в плен не брали. Так что вполне мог чингизида Максуда Гирея и за шкуру, и за другое место потаскать. Молодец капитан, наш человек.

– Позвольте пожать руку герою!

– Да что вы, какой герой. Эх, – отпуская мою руку, – Петя, Станислав… вот герои. Погодите, я сейчас покажу вам свою коллекцию пистолей. Вы любите оружие?

– Как и любой мужчина, – сразу ответил я. – С моим образом жизни, сами понимаете, без него никуда.

– Тогда оставим женщин с их стряпней и идемте за мной, – произнес штабс-капитан, приглашая взмахом руки следовать за ним. – У нас еще целый час до обеда.

– Генрих Вальдемарович, – взмолился я, – погодите. Экипаж, кони.

– Неужто мы без понятия? – с удивлением в голосе произнес хозяин. – Степка все сделает. Распряжет, оботрет, напоит.

– У меня еще кот со щенком в корзинах, – напомнил я.

– Присмотрит и за ними, не переживайте. Так по какому вопросу вы меня искали? – дойдя до кабинета, поинтересовался штабс-капитан.

– В том то и дело, Генрих Вальдемарович, – с грустью в голосе произнес я, – вопросов у меня слишком много.

– А давайте их излагать по порядку, – дружелюбно произнес хозяин дома. – Располагайтесь в кресле, а я тут, у столика присяду.

– Воля ваша, извольте. – Собравшись с мыслями и, выдержав некую паузу, я принялся рассказывать. – Так сложились звезды, что с отрочества мне пришлось путешествовать по разным странам: Скандинавия, Английские острова, Испания, Африка, пересекал океаны, был даже в Америках. Сначала с дядей, а уж потом и самостоятельно. Много где побывал, много что повидал. В каких-то местах приходилось задержаться, и они почти становились моей родиной; а какие-то даже не оставили воспоминаний. Мне нравилось смотреть на свет божий и искать свое предназначение в нем, но рано или поздно приходится возвращаться к истокам. В общем, два месяца назад меня настигло письмо, заставившее прекратить свои путешествия и прибыть сюда. Я еще неважно ориентируюсь здесь, но точно уверен, что где-то рядом располагается именье Борисовых, и мне нужно как можно скорее туда попасть, дабы предотвратить несчастье. А так, как мне подсказали, кто в этих краях пользуется непререкаемым авторитетом, то сразу обратился к вам.

– Так-с, так это ж мои соседи, а кем вы приходились покойному Леонтию Андреевичу? – вставая со стула и направляясь к секретеру, произнес капитан.

– Насколько я помню, племянником. Только Леонтию Николаевичу, – строго произнес я. – Про Леонтия Андреевича я не слышал.

– Да, да. Оговорился, простите, – извинился Генрих Вальдемарович и, словно ничего не произошло, продолжил: – А что за несчастье?

– Я бы не хотел обсуждать это. Вопрос касается чести, и это наше семейное дело.

– Конечно, ваше право. Простите старика за бестактность. Вернемся к началу, чем могу быть полезен?

– Вчера ночью, – стал излагать свою просьбу, – я потерял одного человека, моего слугу. Мне очень бы хотелось его найти, а также то, что исчезло вместе с ним.

– Так вот почему вы один! Вот же мерзавец, ах, негодяй. А что он похитил, деньги, наверное?

– Да, в портмоне лежали какие-то деньги. Английские фунты, ассигнации, но немного, около сотни. Я не особо доверяю бумажным билетам. Важно другое: там были мои и дядины документы, и Смит их подло украл. Все, что у меня осталось, так это пара рекомендательных писем да несчастная купчая, из-за которой я здесь.

– Какая купчая? – заинтересовался Есипович.

– Вот эта, – сказал я, протягивая листок. – Генрих Вальдемарович, вы сможете мне помочь в поисках?

– Да уж, горе так горе. – Хозяин кабинета повернулся к окошку и встал ближе к свету, рассматривая документ. – Не приходит беда одна, – с горечью произнес он. – Конечно, узнать про такое… сердце у Леонтия не выдержало. Ну, Сашка, едрить тебя. Ну, Сашка! Говорил же, предупреждал! Что с матерью-то будет? Аспид! Послушайте меня внимательно и говорите только правду. – И куда подевался добродушный старичок? – Это вы выиграли в карты у Сашки именье?

– Я его выкупил. И не у Сашки, а у того человека, который написал мне письмо. Генрих Вальдемарович, так вы поможете?

– Не врете. По глазам вижу. – Штабс-капитан вернулся к стулу. – Смиритесь и выкиньте из головы своего Смита. Пустое это, он уже наверняка по дороге к Варшаве.

– Вот сукин сын! – вырвалось у меня.

– Я догадывался, что у Леонтия был покровитель, догадывался, – стал рассуждать вслух Генрих Вальдемарович. – Неспроста же ему пенсион такой дали. Ладно! – закидывая ногу за ногу. – Дядек ваших Господь прибрал, царство им небесное. Так что один вы как перст, и переживать вам надлежит в первую очередь о себе. Вы же сейчас иностранец без пашпорта.