Алексей Борисов - Срезающий время

– Скажите мне, любезный Алексей Николаевич, – обратился ко мне Есипович, когда ландо проехало по бревенчатому настилу, покрывавшему русло ручья, – насколько ценно для вас украденное портмоне?

– К чему вы спрашиваете?

– А к тому, что Иван Иванович знает эту округу окрест тридцати пять верст как никто другой. И если кто и сыщет вашего Смита, то только он. Где вы ночевали в тот раз?

Задумавшись, словно вспоминая, я стал отвечать:

– До вас я добирался четыре часа, с востока на запад.

– Мост через Жереспею проезжали?

– Не помню, вроде нет. Погодите, я названия записывал, – вытащив записную книжку и открыв на нужной странице, я принялся объяснять: – По Смоленской дороге ехали, проезжали Печерск, останавливались в Захаринке, а оттуда верст пять-семь проехали и, не найдя где заночевать, остановились. Вспомнил, был мостик. В версте перед ним дуб огромный, а за мостом не то избушка на холмике, не то землянка какая-то. Где-то с полверсты от нее все дело и произошло. Я возвращаться не захотел, предпочел на свежем воздухе, в шатре. У меня с собой кровать раскладная – очень удобная, да и место подходящее…

– Ну да, подходящее. Вы, сударь, как раз напротив своей усадьбы и заночевали.

– Тот домик? – с удивлением спросил я.

– Нет, не тот, – раздраженно ответил Есипович с таким выражением лица, словно какую-то несуразицу услышал. – Это у Леонтия коптильня была. От брода надо было левее взять, как раз с полверсты. А вы к Абраменкам повернули. Бывает же так, словно приманивали. Но и обольщаться не стоит. Последние годы были непростыми, да и урожаи… Ладно, а как выглядел этот Смит, сможете описать?

– Зачем описывать, проще нарисовать. Я зарисовки делать люблю, места там разные, пейзажи красивые, людей, зверей. Есть у меня портреты Смита. Думаю, вырвать для дела лист из дневника можно. Так даже проще будет.

– Тимофей, стой! – вдруг крикнул Генрих Вальдемарович. – Приехали.

Лошади остановились как вкопанные, а спустя секунду от окруженной с трех сторон лесом избы послышался вой. Я бы сказал – волчий.

– Братец, – позвал Есипович денщика, – тебя Серый знает, сходи, покличь Иван Ивановича, дело до него есть.

Едва Тимофей отошел от кареты, Генрих Вальдемарович вновь обратился ко мне:

– Я еще раз спрашиваю, насколько дорого портмоне? Сколько сможете выделить награды?

– Сто рублей.

– Агх… – поперхнулся Есипович. – Что ж там было?

– Разное, – равнодушно ответил я. – Кто найдет, тот увидит, а вот прочесть сложно будет.

Вскоре показался Полушкин, а за ним увивался мальчонка с палкой, сильно похожий на встреченного накануне перегонявшего гусей пастушка. Штабс-капитан обнял Иван Ивановича, стиснул в объятиях (как мне показалось, что-то шепнул ему на ухо) и представил мне. Минут пять шел разговор на отвлеченные темы, а затем Генрих Вальдемарович четко поставил задачу: найти беглого преступника-иноземца по имеющемуся портрету.

– Если вчера сбег, то это не сложно, – стал рассуждать Иван Иванович, – все бегут в сторону города, к Смоленску. Там и людей поболе, и затеряться не сложно. Это они так думают. Тем более вы говорите, что иноземец, да на своих двоих. Сыщем.

– Смит вооружен и обучен пользоваться как огнестрельным, так и холодным оружием. Имеет опыт абордажного боя и организации засад. Язык наш знает. При нем как минимум тесак из обломка палаша и топор. Возможно, сделает пику, с ней он управляется лучше всего.

– Ваня! Дай!

Мальчонка подбросил вверх палку, Полушкин просто взмахнул рукой, и пастуший посох улетел метров за пять. Когда же палка была принесена, то в верхней ее части торчал клинок с коротким лезвием.

– Впечатляет. Но помимо трюков с ножом, я бы хотел, чтобы вы были вооружены как на войну. Ваня, посох не жалко?

– Еще выстругаю, – ответил сорванец, показывая мне двухкопеечную монетку.

Вернувшись к карете, я откинул спинку сиденья, открыл потайную дверцу и достал из тайника патронташ с готовым к бою двуствольным ружьем. Нехитрые манипуляции, и два патрона с дробью заняли свое место.

– Ваня! Дай!

Палка взлетела в небо под острым углом и не так аккуратно, как для Полушкина, но на таком расстоянии для стендовой стрельбы это даже не упражнение. А я в свое время, хоть и не становился призером, но в десятку входил часто. Посох лишился испачканного в земле куска и разлетелся в щепу в несколько секунд.

– Смит стреляет не хуже меня.

Иван Иванович просто пожал плечами:

– Я от пули не помру, цыганка нагадала.

Штабс-капитан сделал жест пальцами, намекающий на оплату, и мне снова пришлось лезть в тайник, вынимая ассигнации и пятачок для пастушка, последний из мелких разменных монет.

– Пятьдесят рублей аванс, и пятьдесят после того, как притащите моего слугу. С ним должно быть портмоне из рыжей кожи, застегнутое на ремешок. Если я буду удовлетворен тем, что находится внутри, – выплачу премию.

– Договорились, – сухо сказал Полушкин, принимая две двадцатипятирублевые ассигнации со скругленными краями. – За четыре дня управлюсь.

– Успеете за два – сумма гонорара возрастет втрое.

– Тогда прощайте, господа.

Иван Иванович развернулся и скорым шагом, почти бегом, двинулся к дому, а мальчонка, сложив две монетки вместе, мечтательно зажмурился.

Теперь стоит рассказать, для чего выдумывалась вся эта история со Смитом. Ведь и документы, которые тут называют «пашпорт», и свидетельство о рождении, и прочие бумаги у меня подготовлены и в полном порядке. В конце концов, можно было не городить весь этот огород, если бы не та цель, которую я поставил перед собой, оказавшись в этом времени. Замечу, цель сложновыполнимая, требующая колоссальных ресурсов и людских резервов. И там, где за год, лупя палкой без остановки, обезьяна расколет деревянную колоду, у меня будет возможность нанести удар только один раз; и если в руках не окажется колуна, то и стараться не стоит. Печаль, а иначе только становиться обезьяной. И социология о том же говорит, что простые пути не всегда наиболее короткие, и надо бы поразмыслить, стоит ли нырять в омут, когда лучше потерять время и выбрать путь в обход. И один из вариантов – это воспользоваться одним из свойств человеческой души: люди стараются разглядеть в банальных вещах нечто необычное. Но и тут есть подводные камни. Как только вы поймаете себя на том, что уже готовы управлять результатами, постарайтесь осознать, что произошло в действительности. Ведь заинтересованный вами человек, воспользовавшись вашим же советом, может сотворить действие, прямо противоположное вашему желанию. И чтобы этого не произошло, надо постараться связать нужного вам индивидуума совместной ответственностью, так как человек часто испытывает потребность в оказании помощи другим. А еще лучше – совместным делом, таким как поиски черной кошки в темной комнате. В нашем же случае кошка обзывается Смитом, и уже мало кому есть дело до разных существенных для меня вещей и совершенных пустяков для других.