Максим Дынин - За обиду сего времени

На всякий случай мы обошли английские и шведские корабли примерно за милю – не хотелось бы попадать под их огонь, если кому-то захочется пострелять по нашему баркасу. Но выстрел был – из бастиона. Наш баркас вильнул, но ядро плюхнулось в паре сотен метров, а других выстрелов не последовало. Похоже, там сообразили, что андреевский стяг не принадлежит ни англичанам, ни шведам.

Когда мы подошли к берегу, и я соскочил с баркаса на причал, меня какой-то человек в рваной униформе и с окровавленным лицом заключил в медвежьи объятия. Присмотревшись, я, к своему удивлению, узнал короля Кристиана, никогда ранее не позволявшего себе подобные вольности.

– Эх, принц, вы не представляете себе, как мы рады вас видеть. Благодарю вас за наше чудесное спасение!

В душе оплакивая свою парадную форму – попробуй, ототри с неё пятна крови – я улыбнулся и спросил:

– Ваше Величество, и вы здесь?

– В тяжёлое время, моё место с моим народом, – сказал Кристиан.

– Но вас могли убить!

– Но не убили же. А кровь… ядро попало в стену, и меня немного посекло каменной крошкой. Ничего страшного. А вот то, что вы впервые почти за пять лет оказались здесь, да ещё так вовремя… А это мой друг Александр! Здравствуйте, господин полковник! – И он полез обниматься к Саше Сикоеву. Другие офицеры, стоявшие рядом с ним, нахмурились, но он сказал:

– Это наши спасители, господа. Прошу оказать им всяческое уважение. Ведь у нас говорят, что только в беде ты узнаешь, кто твой настоящий друг. Теперь мы это знаем.

Я поспешил разрядить обстановку:

– Ваше величество, мы так рады, что смогли остановить это ужасное преступление. Мы совсем недавно узнали, что англичане задумали операцию на Балтике, и поспешили на помощь. Но даже мы не ожидали, что они скатятся до обстрела столицы государства, с которой они не воюют.

– Должен признаться, принц, что этого никто не ожидал. Впрочем, мы, наверное, сами виноваты. Когда зверь почувствует вкус крови, он придёт ещё.

Месяц назад, армада из восьмидесяти пяти английских и тридцати двух шведских кораблей пришла в Копенгаген и потребовала передачи Восточных провинций – вам, наверное, известно, что так называются исконные датские земли по ту сторону Проливов – "законному шведскому королю", как они назвали Карла Юленъельму. Кроме того, англичане потребовали беспрепятственный и беспошлинный проход через Проливы как для гражданских, так и для военных кораблей под их флагом. В обмен мне клятвенно пообещали «вечный мир».

Я знал, что этот Карл самозванец, но мой флот в Копенгагене насчитывал всего тридцать два вымпела. Обсудив ситуацию с канцлером Хюитфельдтом, я, скрепя сердце, согласился – при условии дальнейшего суверенитета над Эресунном и того самого «вечного мира».

Король посмотрел на меня виновато – ведь, согласно договору, подписанному в мой первый визит в эти места, Дания обязалась не допускать военные суда стран, не имеющих выход к Балтике, через проливы. Про себя я подумал, что наш Кристиан захотел и на ёлку с голой задницей залезть, и не уколоться, но вслух лишь сказал:

– Нелегко было бы в одиночку сражаться и с англичанами, и со шведами.

– Именно так. Впрочем, со шведами у нас нередко возникали конфликты – они давно точат зуб на Восточные провинции. Но с Густавом у нас хотя бы был пусть худой, но мир. А тут нам угрожали войной с обеими державами.

– И что дальше?

– Мы подписали предложенный договор. Шведы, кстати, захватили и Хвен, хотя он не был частью Восточных провинций, но нам казалось, что этим их аппетиты ограничатся. Но вчера – ровно через месяц после первого появления англичан – к Кронборгу с запада подошла ещё одна английская эскадра, усиленная десятком шведов из Гётеборга, а также наших бывших Ландскроны и Гельсингборга. Одновременно, у Копенгагена появилась часть Балтийской английской флотилии, и на берег прибыл гонец с письмом от адмирала Говарда. Он требовал, чтобы мы немедленно вступили в войну с «русскими мятежниками» из Невского устья на стороне Англии, Швеции и Польши. Я в ответ пригласил адмирала посетить меня во дворце. Вместо этого, рано утром, без всякого предупреждения, началась бомбёжка Копенгагена. Стреляли и севернее – вероятно, по Кронборгу, но точно я сказать не могу, видим только зарево в том направлении. Может, они стреляли и по Хвидёре в Клампенборге.

– Кронборг и весь Эльсинор в огне, – с грустью сказал я. А Хвидёре ещё стоит. Ваше Величество, у нас говорят – зверь, однажды почувствовавший вкус крови, захочет ещё.

– Увы, принц, так оно и произошло. Наш флот сопротивлялся, сколько мог, но они не были готовы к бою, да и пушки у англичан более дальнобойные. Те корабли, которые мы потопили, в основном шведские – они подходили ближе к берегу. Батарея на Лангелиние была разбита практически сразу, а здесь, на бастионе, мы каким-то чудом продержались, хотя из шести орудий боеспособным осталось одно.

– А как Её Величество и ваш наследник?

– Королева, к счастью, неделю назад уехала вместе с маленьким Кристианом в замок Спарпенг – это в Хиллерёде. Он далеко от моря, и им там ничего не угрожает.

– Ваше Величество, у меня есть одно неотложное дело. Мы захватили вражескую эскадру, но нам срочно нужно перевести куда-нибудь матросов и морских пехотинцев с неё.

– Полагаю, лучше всего подойдёт недостроенная цитадель к северу от города – казематы уже достроены, и из них не убежать. Познакомьтесь, – он показал на только что вошедшего плотного человека лет сорока с необычно тёмными для этих мест волосами и такой же бородкой клинышком. – Это мой новый канцлер, Якоб Ульфелдт. Он сможет всё организовать. Герр Ульфельдт, это русский принц Алексис, именно он и его люди спасли наш город от вражеского флота. Нужно позаботиться о том, чтобы вражеские матросы и морская пехота были препровождены в казематы цитадели.

Ульфелдт низко поклонился и сказал:

– Ваше Величество, будет исполнено. А что с офицерами?

– Старшие пока будут у меня на корабле, а младших можно туда же, куда и прочих. Для меня они все пираты, и церемониться с ними со всеми, как мне кажется, не обязательно.

– Тогда пусть герр Ульфелдт займётся этим, а я отправлюсь к своему народу, – сказал Кристиан. – Надеюсь вас вновь увидеть в ближайшие часы, принц – и вы, герр Сикоев.

Не дожидаясь наших поклонов, король, чуть прихрамывая, пошёл к воротам бастиона, окружённый своими офицерами.

– Очень рад с вами познакомиться, герр Ульфельдт. Наслышан и про вашего достопочтимого родителя, и про ваши путешествия по Османской империи…

Отец его был известным дипломатом, который, впрочем, попал в немилость после того, как подписал договор с Россией, который его недоброжелатели объявили «позорным». Сам же Якоб-младший в этом году должен был всего лишь стать членом Тайного совета, а канцлером его в моей истории назначили лишь в 1609. Значит, и здесь история пошла по-другому.