Макс Нежин - Потерянный в бездне

Странно — куда могла исчезнуть Динка?

Вдруг ушла?

Совсем?

Ну типа — развод. Надо глянуть э-почту — вдруг уведомление пришло.

По коже пробегает холодная волна. Я не люблю свою жену — пару лет назад во мне что-то сломалось. И в ней, думаю, тоже.

Да. Не люблю… даже не стоит и обманывать себя…, но разводиться… разводиться не готов.

Касаюсь экрана с тайным страхом увидеть лицо Динки. И услышать её последние слова…

Чёрт, что это я.

Сразу самое плохое. Вдруг она захотела прогуляться. Ты же вдруг захотел, а она что — не человек?

Залезаю в календарь. Да, зима. Январь. Январь 2063-го.

А я думал еще 2062-й. Так всю жизнь просплю.

Крохотный экранчик рядом с входной дверью вспыхивает.

Пицца!

По пути к двери наступаю на лужицу.

Кровь? Лужица небольшая — примерно такая бы наверное получилась если бросить на полу сырую курицу и забыть о ней на день. Наверное так и было — Динка второпях потеряла курицу, потом нашла, а вымыть пол времени уже не было.

Открываю маленькую дверцу окошка для доставленных заказов — курьер должен был спрятать пиццу туда. Как всегда. Потому что на то, чтобы вручать товар клиенту в руки в курьеров давно нет лишнего времени.

С пылу с жару — явно из ручной печки. Умничка. Забираю две четвертинки, оставшиеся кладу на Динкину половину постели и иду к своему экрану — почитать. Если обедаю один — всегда под книгу. Не могу иначе.

Книгу найти не успеваю — с экрана мне уже подмигивает физиономия диспетчера. Из рта у неё вылетают белые облачка на которых, я это точно вижу, написана одна и та же фраза. И, более того, я знаю что это за фраза. Можно даже не читать.

«Вам нужно выйти на замену. Вам нужно выйти на замену. Вам нужно выйти на замену» — безмолвно летят облачка, а я смотрю на них и понимаю — этот день еще не закончен.

— О, привет, — говорит она. — Давно не виделись.

— Ты здесь, — я не спрашиваю, я отвечаю сам себе.

— Да, — встряхивает головой и тёмно-рыжие волосы закрывают её лицо. Отбрасывает пряди в сторону:

— Мы же решили.

— Что мы решили? — удивляюсь я.

— Ты меня поведёшь в форт Верис.

— Ну да, ну да.

— Я подожду. Ты сходи подкачайся пока, — машет ладошкой она.

— Полчаса подождёшь? Я быстро. До двадцатого-то с моего второго это же мигом.

— Конечно подожду, — важно кивает.

— Вот же ты дура, — говорю я в сердцах. — Ты что — впервые в игре?

— В игре? — удивляется она. — Для кого-то игра, а для кого-то жизнь. Я здесь горничной год проработала. В Каменной Бухте. В поместье. Гор-нич-ной!. И я не играла. Я даже за ограду до вчерашнего дня не выходила.

Понятно. Она тоже из обслуги. Работает. Как и я. Только моя работа хотя бы похожа на игру, а её — помыть, постирать… Каменная Бухта — это богатое поместье. Кто сейчас там хозяин — я не знаю. И не был там ни разу. Далеко, опасно и бессмысленно.

— Небось на универ собираешь?

— Нет, — она смотрит на меня серьёзно. — На еду.

Смотрю на неё с невольной симпатией. Как и я — пока работает только за еду.

— Сколько лет тебе?

— Девятнадцать. Когда идём?

— Куда?

— Туда. В форт.

— Сейчас. Иди прямо сейчас. А я посплю — вторая смена подряд — тяжело.

— Ты обещал!

— Так же как и ты — секс.

— Давай, — она кивает. — трахни меня, подкачайся немного и пойдём. Или сначала подкачайся, потом трахни — выбор за тобой.

— Да, выбор за мной и я выбираю сон.

Укладываюсь поуютнее и закрываю глаза. Не полностью — так чтобы через приоткрытые веки разглядывать угли. Разглядывать пока не засну. Сегодня будет лёгкая смена — остатки гарпии до сих пор висят на вертеле. Проголодаюсь — пожую.

— Джон, — её голос теперь совсем близко — кажется подсела поближе.

Берёт меня за руку.

Жаль я не успел заснуть.

— Джек, — поправляю.

— Джек. Джекулечка, Нирваночка… — отведи меня в форт Верис. Ну пожалуйста! Умоляю Это очень важно для меня.

— А для меня — нет. Ты отстанешь от меня когда-нибудь?

— Да. В форте отстану. Честно.

— Как тебя зовут? — приоткрываю глаза.

— Рита.

— Рита, иди к чёрту.

Всё. Теперь ни слова — просто буду спать. Даже если она рядом голая танцевать начнёт.

* * *

Просыпаюсь от голода. Первым делом поглядываю на хронограф. Он подмигивает мне холодным голубым неоном.

Полчаса. Осталось всего полчаса. Костёр давно погас, в пещере темень, и только через выход пробивается слабый свет луны.

— Рита?

Тишина. Ушла. Или ушла и её убили. В любом случае — хорошая новость. В животе урчит и посасывает, но вставать не буду. Гарпию есть совсем не хочется. Лучше пиццу. Просто полежу эти полчаса и подожду. И помечтаю. О чём-нибудь хорошем.

— Ты проснулся?

Шёпот совсем тихий, но я всё равно вздрагиваю.

— Пятьдесят тысяч золотых хочешь?

Это что-то новое. Минет… вернее обещание минета не сработало, и нужно срочно придумывать что-то новое.

— У меня есть штука которая стоит сто тысяч золотых! — шепот приближается и мне становится не по себе.

— Подай мне винтовку, — прошу я её.

— Зачем?

— Чтобы я тебя убил. Тогда всё наладится. Ты оживёшь в Чёрном Кресте и будешь искать других жертв.

— Женя.

— Я Джек.

— Женя…, — она тихонько касается моей щеки, — пятьдесят тысяч золотых — это очень много. Очень.

Знаю. Если вывести их на мою карту, то хватит на десять лет вкусной жизни и… универ закончить. Поступить и закончить. Жаль только всё это просто трындёж.

— Я не вру, Джек!

— У тебя правда есть штука которая стоит сто тысяч?

— Да.

— Так продай её.

— Покупатель в форте Верис. Комендант Рорк. Он купит её. Нужно просто донести.

Вздрагиваю.

Мёртвый комендант Рорк? Тип который живых превращает в мёртвых, а мёртвых в живых? Тип который впускает в свои покои всех, а не выпускает никого?

— Ты не в курсе что к нему в залы даже заглядывать нельзя?

— Можно. Тому у кого есть эта штука — можно. Так ты в деле?

То, о чём она говорит скорее всего полный бред…

Но вдруг — нет? Вдруг эта тёмно-рыжая особа и правда вытащила свой удачный лотерейный билет.

И мой заодно.

Встаю, ворошу угли, нахожу на песке свой нож, хватаю гарпию за большой палец на ноге и отрезаю его. Лайфхак: пальцы гарпий на ногах, если без ногтей, очень вкусны. Палец не слишком крупный поэтому засовываю его в рот полностью и жую. Жую и разглядываю человека сидящего напротив. В свете разбуженных углей лицо Риты кажется загадочным, не меньше.

— Покажи.

— Что?

— Эту штуку. Штуку, которая стоит сто тысяч золотых.

— Не могу.

— Почему?

— Потому что она спрятана.

— Пойдём покажешь.

— Не надо никуда идти, — она хмурится и отводит глаза. — Она… она во мне спрятана.

Закашливаюсь.

— Это как?

— Она крохотная. Камень.