Александр Михайловский - Сопки Маньчжурии

Для себя я решил, что если в Михаиле действительно внутри сидит тот Великий Император, о котором мне рассказывала супруга, то он непременно даст согласие на инициацию Призыва, а если нет, то в этом какая-то ошибка. Правда, не исключено, что там у себя, в Питере, он подвергался воздействию неких деморализующих и демобилизующих заклинаний, которые могли рассеяться естественным путем во время путешествия на Дальний Восток [21] Артанский князь еще упускает из виду серьезное ранение, полученное будущим императором, которое и само по себе также могло нарушить структуру зловредного заклинания. Организм одновременно восстанавливался после повреждения и сбрасывал с себя остатки чуждой энергетической сущности. . Как я уже убедился, тут возможно все. Поэтому сразу после возвращения в мир Содома будет необходимо показать будущего императора Лилии, Диме-Колдуну и Птице.

– Сергей Сергеевич, а почему вас только что назвали государем-императором? – тем временем тихо спросил каперанг фон Эссен.

– А потому, Николай Оттович, что на борту этого корабля я – император четвертой галактической империи, – пояснил я. – Так уж получилось. Прежде этот титул ни разу не выходил за пределы этого корабля, но недавно Господь сообщил мне, что собирается отдать в мое полное ленное владение один из вышестоящих миров, в связи с чем мне, очевидно, придется пересмотреть отношение к моему императорству…

Тем временем мы подошли к голограммам псевдоличностей. Я представил командному составу «Неумолимого» своих гостей и выслушал рапорт Клима Сервия о ходе восстановления дееспособности корабельных механизмов и летательных аппаратов. Общая боеготовность линкора достигла сорока процентов и продолжала увеличиваться, харвестер на Меркурии исправно собирал материалы (в первую очередь титан и редкоземельные металлы) – и, хоть дело шло ни шатко ни валко, прогресс был очевиден.

– Необходимо проработать вариант с полной эвакуацией из этого мира и перемещением дальше по мировому потоку, – сказал я Климу Сервию. – Но должен сказать, что осуществится это далеко не сразу. В том мире, где я сейчас оперирую, уже возможно в достаточном количестве получать от местной промышленности многие металлы, за исключением алюминия, титана и всей редкоземельной группы.

– Будет сделано, мой император, – кивнула голограмма, – мы подготовим план, предусматривающий эвакуацию с Меркурия харвестера, и временную консервацию всех восстановительных работ, но только просим предупредить нас об этом заранее. Желательно за месяц, минимум за две недели.

– Отлично, – сказал я, – месяц – это нормально. Теперь у меня есть еще один вопрос. Вот этот человек – командир отряда морских линкоров третьего уровня. У противника существенное численное преимущество, но при этом по политическим соображениям я хочу, чтобы эта битва была выиграна почти «как обычно». Нет ли у тебя какого-нибудь средства, помимо улучшения аэродинамики снарядов и увеличения их мощи, чтобы сдвинуть вероятность победы в правильную сторону?

– А теперь, мой император, – сказал Клим Сервий, – расскажи более подробно, чего ты хочешь добиться, а я поищу в своей памяти способ тебе помочь.

Я и рассказал, а когда у меня не хватало слов, то начинал говорить каперанг фон Эссен.

– Итак, – сказал в итоге Клим Сервий, – задача небольшого жульничества не так сложна, как это кажется на первый взгляд непрофессионалу. Во-первых – для наших мастерских совершенно несложно изготовить баллистический вычислитель, который сам будет замерять расстояние до цели и дирекционный угол, снимать метеоданные и производить вычисления для выстрела. Потом их надо будет ввести в систему центральной наводки – и дело в шляпе. Попадать в цель ваши артиллеристы будут в десять раз чаще, чем ваши враги. Вопрос с защитой тоже не особо сложен. Вот твой друг говорит, что противник использует фугасные снаряды с чрезвычайно чувствительными взрывателями. Если мы установим на каждый ваш морской корабль генератор защитного поля с бомбардировщика или штурмового шаттла, после чего расфокусируем их на широкий радиус действия, то все снаряды будут взрываться в воздухе на подлете, а осколки, в силу их незначительной массы, окажутся перехвачены защитным полем…

И тут, пока Клим Сервий все еще продолжал объяснять физические принципы работы генератора защитного поля, из города Дальнего мира 1904 года пришло экстренное сообщение о том, что там срочно нуждаются в моем личном присутствии. Ну прямо бросай все и беги. Но я знал, что зазря меня никто беспокоить не будет, а потому, свернув разговор, приказал главному инженеру «Неумолимого» подготовить пять комплектов аппаратуры для защиты и нападения для морских кораблей, а сам, взяв под мышку своих гостей, рванул в Мир Содома, а уже оттуда – к месту конечного назначения.

10 декабря (27 ноября) 1904 год Р.Х., день шестой, утро. порт Дальний.

Командующий объединенным флотом вице-адмирал Хэйхатиро Того.

Чтобы отправиться на переговоры в Дальний, главнокомандующий объеденным флотом выбрал миноносец французской постройки «Хаябуса» (Сокол), на мачте которого мало того что подняли белый флаг, но еще разрядили минные аппараты и опечатали замки орудий. Не стоит пытаться обмануть демона – последствия такого глупого решения могут оказаться воистину непредсказуемыми. Кроме всего прочего итогов этого визита с нетерпением ждал маршал Ояма, с которым главнокомандующий объединенным флотом поделился своей идеей провести с демоном переговоры.

С тяжелым чувством адмирал покидал маневровую базу на островах Элиота. Предчувствие надвигающейся беды было таким же острым, как и ожидание удара тайфуна. Мол, придет необузданная стихия и с легкостью снесет хрупкие сооружения из бамбуковых реек и рисовой бумаги. По здравому размышлению адмирал Того теперь совершенно не верил в успех переговоров, но все равно шел на них – хотя бы ради того, чтобы своими глазами узреть сущность, которая одним движением полированного когтя отбросила японскую нацию от предчувствия грядущей победы к той грани, за которой нет ничего, кроме отчаяния неизбежного поражения.

Действительность превзошла все его ожидания. Во-первых – приблизившийся к Дальнему японский миноносец никто не обстрелял. Сначала сомнения на береговых батареях вызвал силуэт корабля, поскольку у русских и самих были подобные миноносцы (французская фирма «Норманн» работала на обе стороны сразу), под тем же серийным названием «Сокол», и только потом был замечен белый флаг парламентера. Как только «Хаябуса» вошел в Талиенваньский залив, адмирал разглядел на берегу окопы-капониры, а в них сухопутные мониторы, пять дней назад потопившие «Акицусиму» и сильно повредившие «Суму». Миноносец и вовсе был этим чудовищам на одно-два попадания. Но по белому флагу демонические порождения не стреляли, что означало, что командующему ими демону ведомы правила ведения цивилизованной войны.