Мария Архангельская - Внутренний дворец.

В следующий раз он отловил меня ещё пару дней спустя. Её величество как раз решила нанести супругу визит, чтобы обсудить какой-то вопрос относительно нового праздника, надвигавшегося всего через месяц после предыдущего. То есть, это по земному календарю через месяц, а по местному через два, потому что здешний календарь делил год на двадцать четыре месяца. Зато сутки состояли из двенадцати часов, и полдень с полночью приходились ровно на середину часа Лошади и часа Крысы соответственно. Впрочем, это ещё что, наступление нового года тут вообще высчитывали по лунному календарю, тогда как месяцы – по солнечному. Так что «плавал» Новый год по целым двум месяцам, и никого это, похоже, не напрягало.

Короче, я попала в число сопровождающих императрицу во дворец Великого Превосходства, но слуг и дам государыня оставила в приёмной, взяв с собой к императору только барышню Юнэ. В какой-то момент я услышала шипение из-за колонны, которую обвивал бронзовый дракон. И за ней Гюэ Кей вручил мне новое кольцо – на этот раз тонкое, из меди и без камней, лишь с простенькой резьбой по внешнему краю.

– Или, скажешь, опять не сможешь объяснить? – заметив моё колебание, спросил он.

– Ладно, – вздохнула я, протягивая руку, – придумаю что-нибудь.

– И его высочество сказал, – Кей понизил голос до вовсе почти неразличимого шёпота. – Если у тебя когда-нибудь возникнет какая-нибудь беда или нужда, то передай это кольцо ему – через меня или кого-нибудь из десятка Ин Чона. Принц Тайрен тебе поможет.

Мне ничего не оставалось, как рассыпаться в благодарностях – тоже шёпотом, чтобы никто не услышал.

По возвращении в дворец Полдень я пошла к госпоже Нач Бу и объявила, что нашла колечко и готова вернуть его хозяину, если таковой отыщется. Но желающих присвоить грошовую побрякушку не нашлось, так что младшая управительница вернула мне его со словами:

– Ну, что ж, носи, раз нашла.

Сливы опали в саду у меня,

Бережно их я в корзинку кладу.

Тот, кто так ищет и любит меня,

Пусть мне об этом скажет в саду.

Ши цзин (I, II, 9)

– Мон, причеши меня, – велела императрица, не прекращая придирчиво рассматривать себя в зеркале. – Мне ещё нужно навестить наложницу Чариин.

Я опустила глаза на напольную курильницу в виде, как тут говорили, горы, а на самом деле четырёхгранной пирамиды из нескольких ступенек. В каждую можно было засыпать свой сорт благовоний, так что она одна издавала благоухание на всю комнату. Но если её величество уходит, прямо сейчас её не придётся поджигать, слава богу. Хватит и ароматических свечей.

Наложницу Чариин (не ту ли, которой я в своё время носила пудру?) было жаль. Служанки шептались, что у неё ночью открылось кровотечение и, несмотря на все усилия врачей, до сих пор не прекратилось. И совсем уж неразличимым шёпотом добавляли: видать, император чем-то прогневал Небо, раз оно не даёт ему новых детей.

Пока я ходила возвратить госпоже Лу оставшиеся благовония – эту драгоценность старшая управительница неизменно выдавала лично – Мон уже закончила причёску монархини, и её величество изволила отбыть. Я облегчённо вздохнула, предвкушая более-менее свободный часик, когда можно не торчать на коленях в углу комнаты или у двери в ожидании распоряжений, а просто заняться какой-нибудь работой или даже немного побездельничать, но тут во дворце возникла лёгкая суматоха. Оказалось, что в гости к матери пожаловал наследный принц, и, не застав её, вместо того, чтобы отдать поклон закрытым дверям и отбыть восвояси, выразил желание её дождаться. Пускать в покои государыни постороннего, пусть даже и сына, в отсутствие хозяйки было нельзя, так что управительницы и евнухи, коротко посовещавшись, решили не оставлять его ждать на крыльце, а пригласить в сад. И вынести ему чая с засахаренными персиками. Эта честь выпала мне и Чжу.

Принц Тайрен выглядел точно так же, как во время своего первого на моей памяти визита – волосы связаны не в хвост, а в пучок, закрытый замысловатой заколкой, напоминающей миниатюрную корону с несколькими дужками. На нём опять были юбка и куртка, правда, поверх них теперь было надето нечто вроде длинной мантии без рукавов, расшитой блестящими узорами. Когда мы подошли к низкому столику, установленному на полянке между несколькими большими цветочными вазами, Тайрен обернулся и уставился прямо на меня. Меня этот взгляд нервировал, но ничего поделать я не могла. Принц молчал, пока мы ставили на столик поднос с чайником и вазочку с фруктами, пока Чжу наливала чай в крошечную чашечку. Потом она с поклоном спросила, не можем ли мы услужить его высочеству чем-то ещё.

– А, нет, больше ничего не нужно, – он мельком взглянул на неё и снова перевёл глаза на меня. – Тальо, так? Откуда ты родом?

– Отвечаю вашему высочеству. Недостойная служанка с запада.

– Я знаю, что с запада, – хмыкнул его высочество. – Как называется твоя страна?

– Россия, ваше высочество, – пробормотала я.

– Как?

– Россия.

– Ро-си-а? Никогда о такой не слышал.

Ну ещё бы, подумала я.

– Жи Нарин, что предпринял путешествие на дальний запад, писал, будто слышал, что к северу от тех мест, где он был, живут народы со светлыми волосами и кожей. Ты не оттуда?

– Быть может, ваше высочество.

– Ты не читала его труда о странах, где он побывал?

– Нет, ваше высочество.

– Так может, дать тебе ознакомится? Скажешь, нет ли чего узнаваемого, может, ты бывала в тех местах, что он описывает?

– Огромная честь, ваше высочество, – я поклонилась. – К сожалению, ничтожная служанка не умеет читать.

Чжу переводила взгляд с меня на принца. Тот поднял брови:

– Ты – и не умеешь читать?

– Нет, ваше высочество.

– Да ладно. Мне так не показалось.

Я опустила глаза и не ответила. Сейчас он ещё во всеуслышание объявит, что мы с ним уже имели беседу, конспиратор хренов.

– Кто ты родом?

– Простите?..

– Ты благородного происхождения?

– А, нет, ваше высочество. Ваша служанка – простолюдинка.

– Ну, пусть так, – с явным сомнением согласился принц. – Но если ты скажешь, будто в жизни не прочла ни одной книги, то будешь отъявленной лгуньей.

– Я прочла не так уж мало книг, – с достоинством сказала я. – Но это были книги на языке моего народа. Иероглифам же меня никто не учил.

Чжу сделала большие глаза, и я спохватилась, что не добавила «высочество», и о необходимости говорить о себе в третьем лице тоже забыла. Этот допрос уже несколько меня утомил.

– Хм-м… – промычал Тайрен так, словно сама мысль о том, что у других народов есть письменность, была для него выдающимся открытием. – Твой народ учит читать простолюдинок?