Михаил Ланцов - Князь... просто князь

— Это оно, — невозмутимо произнесла Кассия и улыбнулась. — Сынок у меня очень бдительный.

— Но зачем вот это все? — махнул Мануил рукой.

— А он знает, кто и зачем плывет? — поинтересовался тагматарх [39] Тагмарх – командир тагмы. Тагма насчитывала от 200 до 400 воинов и являлась типичным пехотным формированием для Византии описываемого периода. Евстафий, опытный командир, который возглавлял отряд сопровождения.

— Нет, — покачала головой Кассия. — Я первой сойду и предупрежу его.

Отчего Мануил очень остро и подозрительно на нее посмотрел. Хотел было уже что-то сказать, едко прокомментировав ее слова, но его опередил Евстафий:

— А ладно у них выходит.

— Что? — не понял магистр.

— Ладно, говорю, строятся. Быстро. И вон – погляди – щиты какие – один к одному. Да и шлемы.

— Они представляют угрозу для нас? — напрягся Мануил.

— Изрядную. В бою много случайностей. Так что на все Божья воля.

— У вас много луков, — заметил магистр.

— У них много пращников и небольшие дротики у остальных, — с улыбкой возразила Кассия.

Магистр еще больше напрягся. А тагмарх промолчал. Что ему было еще комментировать?

Наконец, Кассия сошла на берег и в небольшом сопровождении вышла вперед. Ярослав ее заметил и грязно выругался матом. На русском языке, разумеется, чтобы никто ничего не понял из окружающих.

После чего, тронув коня, выехал вперед.

— Мама, как это понимать? — крикнул он не сильно приближаясь. Достаточно для того, чтобы переговариваться не сильно надрываясь.

— Сынок, мы привезли помощь от василевса. Я же говорила тебе – он добр, — ответила она не по-гречески, а на славянском языке, которым уже пусть с акцентом сильным, но владела.

— Помощь? Какую помощь?

— Ты же говорил, что у Гнезда с припасами все плохо. Вот Вардан, милостивый правитель державы ромеев и прислал тебе помощь – припасы.

— И воинов?

— А… — отмахнулась Кассия, — их немного. Они лишь для защиты. Чтобы по пути лодки не разграбили.

Видимо раздражение Ярослава передавалось коню, поэтому его Буцефал нервничал и немного гарцевал. Даже несколько раз вставал на дыбы и немного крутился. Но парень свободно удерживался в седле.

— Интересно как, — отметил тагмарх и замолчал, погрузившись в собственные мысли.

— Что именно? — поинтересовался магистр.

— На нем странная, очень длинная кольчуга. Такие никто не делает. Поверх нее старая чешуя наша, ромейская. Но ее не носили поверх кольчуги. А он – надел. И выглядит это вполне разумно – его грудь и живот особо защищены. Наверное, и копье удержат. Шлем же… даже не знаю. Я такой не встречал. Похож на тот, что носят вожди варангов. Носили в старину. И конь. Посмотри, как он сидит на нем? Вон как хорошо чувствует животное. Он совсем не похож на военного вождя варангов. Те хоть и нацепляют на себя все подряд, но верхом совсем не ездят.

— Так он и не варанг, — пожал плечами магистр

— Так это правда?

— Кто знает? Но на самом верху считают, что правда. Да и она тоже, — кивнул он на Кассию.

Так или иначе, но минут через двадцать пять магистр, тагмарх и с десяток сопровождающих встретились с Ярославом. В виду выстроенного войска Гнезда, которое наш герой не стал распускать.

— Почему ты держишь людей? — спросил Мануил.

— Timeo Danaos et dona ferentes, [40] Timeo Danaos et dona ferentes – (лат.) «Бойтесь данайцев и дары приносящих», фраза, впервые употребленная Вергилием в его «Энеиде», эпосе посвященному приключениям Энея – легендарного троянского героя, который после гибели Трои переселился с остатками своего народа в Италию. — процитировал Вергилия конунг. — Щедрость василевса не знает пределов. Но я опасаюсь того, что все это – всего лишь постановка для полевого театра. А я не люблю драмы. Боюсь, что если я распущу своих людей, то вы нападаете на меня, дабы захватить и доставить в Константинополь.

— Василевс жалует тебе, нобилиссим, титул стратега фемы Венедия, — мягко улыбнувшись на фразу Ярослава, произнес магистр.

— Боюсь, что твои слова лишены смысла, — долго, очень долго промедлив, ответил наш герой.

— Почему?

— Я не подданный василевса, а потому он не может мне жаловать никаких титулов. Тем более, не существующие. Ты считаешь меня диким пастухом, который погрязнет в восторгах от пустых слов?

— Сынок! — воскликнула Кассия. — Это большая честь!

— Честь? А как по мне – насмешка. С тем же успехом он мог бы меня назначить его наместником в Британии или Бельгики. Почему нет? А мог и легатом VI легиона.

— VI легиона? — переспросил тагмарх.

— Да. Legio VI Ferrata.

— А почему именно его? — поинтересовался магистр, которому все происходящее даже нравилось. Его ведь заранее предупредили, что Ярослав скорее всего откажется.

— Ну как же? Вы разве не слышали знаменитую песню? — и, перейдя на латынь, озвучил им свой условно художественный перевод, в котором, впрочем, сохранилась рифма и ритм. Хотя немного и поплыл размер.

Лица византийской делегации от этих слов несколько вытянулись и напряглись. Им не понравилось то, что Ярослав обосновал вечность Рима благословением языческого божества. Тем, кто владел латынью. То есть, практически всем, ибо знание латыни в те годы было важно для офицеров и чиновников в той же степени, что и греческий. Язык международного общения, как-никак.

— Что с вами? — усмехнулся наш герой.

— Ты римлянин, — с трудом выдавил магистр. — Ты правишь этими землями. И поэтому наш славный василевс пожелал благословить тебя в этом славном деле.

— Да ты что? — наигранно воскликнул конунг, словно услышал что-то действительно удивительное. И снял шлем. От чего магистр очень заметно вздрогнул.

До этого он пялился на чисто выбритый подбородок Ярослава, не понимая, зачем он это его выскабливает и почему не носит бороду. Да удивительные янтарные глаза, сверкающие в вырезах развитой полумаски.

Теперь же вздрогнул, замер и медленно попятился.

Он никогда не видел василевса Феофила без бороды. Но верхнюю часть его лица он помнил отлично. И теперь видел перед собой юную версию давно почившего монарха. Только глаза не черные, а словно пылающие янтарные. И бороды нет.

— Что с тобой, друг? — скривившись, поинтересовался Ярослав. — Увидел призрак прошлого?

— Да-а-а-а… это невероятно…

— Невероятно то, что попытались таким глупым и дерзким способом меня подчинить. На что вы рассчитывали?