Владимир Тимофеев - Три кварка (1982-2012)

Спустя полминуты зам по безопасности пододвинул к себе стоящий на столе аппарат, снял трубку и, набрав нужный номер, застыл в ожидании.

— Алло. Я вас слушаю, — прозвучало в наушнике после нескольких длинных гудков.

— Жанна Викторовна?

— Да.

— Добрый день. Это Михаил Дмитриевич из «Макстроя». Я вам позавчера звонил, если помните…

Суббота. 1 сентября 2012 г.

Дальше больничного вестибюля Михаила Дмитриевича не пустили. Не помогли ни предусмотрительно взятые с собой бахилы, ни мало отличающееся от реальных «корочек» пенсионное удостоверение сотрудника ФСБ, ни коробка конфет для медсестры, дежурившей около охраняющих вход «чоповцев».

Дама в белом халате была непреклонна:

— Только близкие родственники.

— Но, может…

— Нельзя.

Пришлось отойти в сторону и позвонить супруге Андрея.

Жанна спустилась из реанимации минут через десять. Пройдя мимо охранников и остановившись в шаге от двери, она обвела взглядом фойе, ища того, кто ещё вчера напросился на встречу.

— Смирнов Михаил Дмитриевич, — представился подполковник, приблизившись и показав удостоверение. — Здравствуйте, Жанна. Это я вам звонил.

— Я поняла, — устало ответила женщина, едва глянув в раскрытые «корочки». — О чём вы хотели поговорить?

— Простите, Жанна, но… давайте мы лучше отойдём вон туда, — указал Михаил Дмитриевич на свободный диван у стены. — Вы не волнуйтесь, это совсем ненадолго. Буквально пара минут. Хорошо?

— Хорошо, — кивнула Жанна. Заострившиеся черты лица и тёмные круги под глазами говорили о многом. Как минимум, о бессонной ночи, проведённой, скорее всего, прямо здесь, в Склифосовского.

— Мы ненадолго, — ещё раз повторил зам по безопасности, когда женщина присела на обтянутый дерматином диван и отрешённо посмотрела на подполковника.

Михаил Дмитриевич тоже сел, склонился над пристроенным в ногах портфелем, щёлкнул замком и, вытащив оттуда плотно набитый конверт, протянул его недоумевающей Жанне.

— Это вам. Берите, берите, не бойтесь. Мы это на фирме собрали.

Помедлив секунду-другую, женщина всё же взяла пакет и, видимо, не зная куда его деть, просто положила себе на колени. Глядя на это, Михаил Дмитриевич лишь тихо вздохнул, однако не стал ничего комментировать, ограничившись дежурным вопросом:

— Как там Андрей? Улучшения есть?

Жанна покачала головой:

— Нет. Всё так же. Врачи говорят, состояние стабильно-тяжёлое.

— А сами вы его видели?

— Только через окошко в двери. Внутрь меня не пускают.

— М-да, — подполковник вздохнул и, словно бы собираясь с мыслями, прикрыл на секунду глаза.

— Вы хотели спросить что-то насчёт работы Андрея? — догадалась Жанна.

— Ну… в общем-то да, вы правы. Хотел.

— Тогда спрашивайте, не тяните.

— Знаете, Жанна, тут дело такое, что… Короче, вы знакомы с неким Синицыным Александром Григорьевичем?

— С Шуриком что ли? — удивлённо проговорила женщина.

— Эээ… ну да, с Шуриком, — нашёлся Михаил Дмитриевич, с трудом подавив смешок. — Просто всё дело в том, что именно его работа, в некотором роде, послужила причиной того, что случилось в среду с Андреем. Так что, я думаю, Алекса… Шурик сумеет пролить свет на произошедшее. Прояснить, так сказать, ситуацию плюс — я очень на это надеюсь — поможет поставить на ноги вашего мужа.

После этих слов Жанна на некоторое время замерла, закусив губу и уставившись в одну точку, затем выхватила откуда-то телефон и принялась быстро листать список контактов.

— Не сто́ит, — остановил её подполковник. — Не стоит сейчас звонить Александру Григорьевичу.

Аккуратно вынув мобильник из рук женщины, он мельком глянул на набранный номер и нажал кнопку отбоя.

— Не стоит, — повторил Михаил Дмитриевич, вернув телефон. — Он вам всё равно сейчас ничего не ответит.

— Но…

— Я сам с ним поговорю. В понедельник.

— А он точно… сможет помочь? — Жанна с надеждой посмотрела на собеседника.

— Вы его давно знаете? — ответил тот вопросом на вопрос.

— Почти тридцать лет.

— Ровно тридцать?

— Двадцать семь. Почти столько же, сколько Андрея. Мы ведь с Андреем в 85-м году познакомились. Восемнадцатого числа, в сентябре.

— Какого-какого числа? — неожиданно заинтересовался Смирнов. Голос его при этом предательски дрогнул, но занятая собственными мыслями женщина ничего не заметила.

— Восемнадцатого сентября, — вздохнула она, поднявшись. — Мы этот день каждый год отмечаем.

— Понимаю, — тихо пробормотал Михаил Дмитриевич, вставая одновременно с ней. — Ну что же, спасибо вам, Жанна, что уделили мне время.

— Не за что, — пожала плечами женщина. — Надеюсь, вы сообщите мне о результатах встречи с Шурой Синицыным.

— Обязательно, — кивнул подполковник.

— Ну, тогда до свидания. Михаил…

— Дмитриевич.

— Буду ждать звонка, Михаил Дмитриевич, — ещё раз напомнила Жанна, после чего развернулась и через десять секунд скрылась за ведущей в больничный коридор дверью.

Проводив женщину взглядом, подполковник Смирнов снова сел на диван, откинулся на жёсткую спинку и перевёл дух.

Деньги супруге Андрея он передал. Телефон Синицына выяснил. Подозрений с её стороны, а заодно и со стороны гипотетических наблюдателей (что поделать — привычка) не вызвал. Единственное, что кольнуло… упомянутая в разговоре дата… 18 сентября 1985-го года…

Михаил Дмитриевич навсегда запомнил тот день.

Так же как Жанна с Андреем.

Вот только, в отличие от капитана Смирнова — для них он оказался счастливым…

18 сентября 1985 г. Остров Кипр. Айя-Напа

Для любой женщины лишние двадцать минут — это почти ничего. Измаявшемуся в ожидании Михаилу оставалось лишь улыбнуться и помахать рукой вышедшей из-за пальм Анне. Девушка уже успела переодеться, сменив униформу отеля на короткие шорты, топик и легкомысленные сандалии в типичном греческом стиле, с многочисленными завязками и обтягивающими щиколотки ремешками. Впрочем, удивляться не стоило — всё-таки Анна была местной уроженкой, поэтому её облик вполне соответствовал здешним канонам. Правда, нос у девушки ни капельки не походил на «греческий». Не обычный для киприотов прямой и с горбинкой, а чуть вздёрнутый… почти рязанский, только без веснушек. Плюс глаза. Светло-серые, а не карие, как у большинства южных народов.

— Простите, Майк, что так долго, — Анна остановилась в шаге от «журналиста» и развела смущённо руками. — Думала, вы меня не дождётесь.

На взгляд Михаила, выглядела она потрясающе. Слегка запыхавшаяся, раскрасневшаяся от быстрой ходьбы, поправляющая сбившуюся от ветра причёску. «Видимо, и вправду спешила», — мысленно усмехнулся мужчина, с удовольствием разглядывая гречанку.