Михаил Кисличкин - Кнут и пряник

– Я моего Илью прокормлю, не беспокойтесь.

– Так, хватит, – решил вмешаться парень. – Деньги мы возьмем. Я сказал возьмем, Надя, – твердо добавил парень, вскинувшей было на него свой горящий синий взгляд комсомолке. – Так надо. Но больше нам пока ничего не нужно Валентин Геннадьевич. Мы и в самом деле делаем то, что делаем, не за деньги.

– А за что, если не за деньги? За идею? Какую? – заинтересовался генерал.

– Не знаю, – пожал плечами Илья. – Но не за деньги точно. То есть деньги нужны, чтобы нормально жить, кто бы спорил. Но не более того. Никогда не мечтал ни о яхтах, ни о виллах на берегу моря, ни о роскошных машинах. И начинать не собираюсь. Давайте ваш новый списочек и пойдемте ужинать.

– Откуда ты знаешь, что я еще имена больных принес?

– Догадался, – невольно бросив взгляд на пачки банкнот, сказал Илья.

– Спасибо, Надя, ты замечательно готовишь, – отставил в сторону пустую тарелку генерал. – Очень вкусно.

– Чай или кофе? – комсомолка уже суетилась у плиты, ставя на стеклопластиковую варочную панель чайник.

– Давай чай. Кстати есть еще один вопрос, который надо решить, – принял из рук Нади дымящуюся чашку генерал. – Илья, вам нужна охрана. То, что ты и Надя в одиночку ходите по улице никуда не годиться. Один раз неприятности уже были. Больше подобного повториться не должно.

– Есть предложения? – к чему-то подобному Илья был давно морально готов. Будут ли их с Надей новые друзья пытаться ставить посланников под свой полный контроль? Конечно, будут. Именно поэтому он изначально не хотел связываться с полицейскими. Но пришлось…

– Да, – кивнул генерал. Нет худа без добра, ваше исцеление раненых очень помогло. У меня есть на примете двое парней. Друзья, служили в части специального назначения, обладают боевым опытом. Так получилось, что они получили ранения в одном и том же бою, потом их комиссовали и отправили на пенсию. Один оказался прикован к инвалидному креслу, а у другого были множественные переломы ног, ходил с палочкой. Но спиваться ни тот ни другой не стал, железный характер у парней. – Валентин Геннадьевич помолчал немного, собираясь с мыслями, и продолжил.

– Так было до субботы прошлой недели, когда вы отчебучили на теплоходе сеанс исцеления и наказания. Я даже хотел их включить в один из списков, но не пришлось. Теперь оба совершенно здоровы. Я ведь их лично знал, был с ними в одной командировке… Тогда я еще был подполковником, ехал со своими ребятами в небольшой колонне из двух БТРов и трех грузовиков. Дальше классика: передний БТР подорвали и начали расстреливать нас из зеленки. Если бы их рота не пришла нам на помощь, я бы тут скорее всего не сидел и чаи с вами не гонял. Там я с Максимом и Серегой и познакомился. А через несколько лет их ранили. Мы им помогали, но…

Короче говоря, я пригласил их вчера в ресторан, отметить выздоровление. Завел, естественно, разговор о посланниках, сейчас о вас много говорят, да и повод был подходящий. Ребята посланника благодарят за подтверждение исцеления, а за посланницу вообще готовы землю есть, проще говоря. Спросил их о работе, сказал, что у меня есть один неплохой вариант их трудоустройства, попросил не строить никаких планов на этот вечер. В общем, смотрите – если вы за, я звоню им и приглашаю сюда. Если нет, то проехали. Но вопрос вашей безопасности решать надо.

Илья задумался над предложением полицейского, но тут инициативу неожиданно проявила Надя.

– Зовите их Валентин Геннадьевич, – сказала она. – Поговорим. Я все-таки майорская дочка, – улыбнулась девушка.

– А в каких войсках у тебя служил папа? – заинтересовался генерал.

– В специальных, – уклончиво ответила Надя. – Папа шутил, что он в сборной страны нападающий.

– Хорошо, звоню.

– Вы посланница? – представившийся Максимом здоровенный белобрысый парень, как-то странно разглядывал Надю. Второй, поменьше ростом и черноволосый, назвавшийся Сергеем, стоял молча.

– Я, – коротко ответила Надя. Комсомолка подошла к Максиму и внимательно посмотрела на него. – Это откуда? – она показала на украшавший запястье парня длинный косой шрам.

– Стеклом в училище порезался, еще на первом курсе, – смутился тот.

– Больше его не будет, – сказала Надя, а Илья привычно подтвердил ее желание.

Кожа стала розовой без малейших следов пореза прямо на глазах изумленного Максима.

– Нам с посланником может быть нужна защита и охрана, – продолжила девушка. – Вы нам поможете? Я вас ни к чему не обязываю, если вы не хотите помогать нам, я могу просто исцелить все оставшиеся у вас и ваших близких болезни, и мы распрощаемся. В обмен я всего лишь прошу хранить нашу тайну.

– Я хочу добавить, что… – начал было говорить генерал.

– Не надо политинформации, Геннадьевич – жестом остановил генерала молчавший до этого Сергей. – Все и так предельно ясно. Я прекрасно понимаю, перед кем сейчас стою, и что все это значит. Я, Тихомиров Сергей Викторович клянусь служить и защищать посланника и посланницу, пока я жив. Любой их враг – мой враг.

– Я вообще-то говорить не мастер, – замялся стоявший рядом Максим, все еще разглядывая свою руку без шрама. – Короче, я тоже клянусь. Да у меня и выбора то нет, – пожал плечами спецназовец. – Если я сейчас откажусь защищать посланницу, то кой хрен мне вообще было нужно рождаться? Нет уж, я с вами.

Утром следующего дня Илья впервые увидел воздействие своего пожелания. В сети появилось первое видео про того, кого вскоре в народе окрестят "покаянцами". Ролик быстро набрал кучу просмотров, так что неудивительно, что он попался парню на глаза.

Немолодой мужик в дорогом костюме, с нездоровым цветом лица и красными, воспаленными от бессонницы глазами признавался, что он бывший директор детского дома, только вчера уволившийся по своему желанию. Дальше он со слезами на глазах рассказывал, как воровал отпущенные детдому деньги, экономя, в том числе, и на столовой. Он каялся, что пару раз воспитанники случайно оставались и вовсе без обеда и ужина. Завершался ролик слезным призывом к посланнице вылечить его от головной боли, "потому что ну не могу я так больше, пусть меня уж лучше посадят".

Комментарии под роликом, что называется, "доставляли". Жалели мужика мало, больше преобладали советы про веревку и мыло. Но Илья решил мужика пожалеть и попросить Надю исцелить бывшего директора, не зная, что открывает тем самым ящик Пандоры.

Остаток недели прошел бы сравнительно спокойно, если бы не "покаянцы". С исцеления бывшего директора все только началось. Дальше как плотину прорвало: уставшие от нескончаемой головной боли лихоимцы поняли, что выход есть. Братки и коллекторы, директора предприятий и респектабельные агенты по скупке и продаже недвижимости, главы религиозных сект и доктора традиционной и нетрадиционной медицины, – кого только не было в сети.